— Будем считать это военной хитростью. Посидите немного в здешней каталажке, а я займусь поисками проводника. Этой ночью обещаю вас освободить.
— Интересно — как?
— Андрэ может подтвердить — я его как-то вытащил даже из дворцовой тюрьмы. И Жак с Мордауном мне помогут.
—Жак?
— А вы и не заметили, что оба давно исчезли, причем с нашими лошадьми? Вот что значит воровская школа... В общем, действуйте как я сказал. Доверьтесь мне.
— Хорошо, мы сдаемся! — выкрикнула Коллет, демонстрируя открытые ладони.— Сдаемся и ждем от вас честного правосудия!
Николас последовал ее примеру. Глядя на них, Андрэ тоже выставил вперед свои «бревна», вызван в толпе восхищенные возгласы. Я же с самым независимым видом встал с земли и, отряхнувшись, потрусил в ближайший переулок. Как и ожидалось, на меня никто не обратил внимания,— видимо, слухи, дошедшие до стражников, были не слишком подробными.
Оставаясь незамеченным, я проследил, куда увели моих друзей, и вернулся к зданию церкви. Времени прошло немного, да и след восьми лошадей так просто не теряется. Следуя по нему, я вскоре вернулся назад, в порт, и остановился у небольшой портовой таверны. Заглянул на конюшню — убедился, что все наши лошади здесь. Значит, и Морган с Кошоном в таверне. Я подкрался к окну и заглянул внутрь.
— Они сразу поднялись в номер.
— Иезус Мария! Гай, не делай так больше! У меня чуть сердце не остановилось.
— По-моему, ты не рад меня видеть! — обвиняющим тоном проскрипел Транквилл.
— Рад, рад, успокойся,— проворчал я.— Просто у меня сейчас голова занята другим. Надо как-то найти проводника и освободить Коллет, Андрэ и Николаса
— Освободить?
— А ты не знал?
— Нет. Ко-ко-кошон выскочил из церкви через несколько минут, после того как вы туда вошли. Морган сказал, что ситуация осложняется и ты велел ждать их в таверне.
— Вот хитрая крыса! Впрочем, сегодня нам его хитрость сыграла на руку. А теперь мы обманем обманщика!
Прежде всего я вернулся в конюшню. Узнав, что Морган их обманул, Иголка виновато вздохнула.
— Все-таки он ведь бывший маг и придворный! Куда нам тягаться с его хитроумием? Простите, капитан!
Дестриэ восприняли известие более эмоционально.
— Бесчестный лжец! — гневно стукнул пудовым копытом в пол Максимилиан.— Обманом заставил нас сюзерена предать! Он лишил нас чести, и восстановить ее можно, лишь смыв позор кровью предателя.
— Максимилиан, мы его растопчем!
— Разотрем в пыль, Артур!
— Господа, господа, успокойтесь! Я полностью разделяю ваше праведное негодование! Но, к сожалению, Морган нам пока нужен.— Сам бы не поверил, что мне когда-нибудь придется защищать Мордауна! — Не стоит марать об него ваши копыта. Когда мы вернемся в Гремзольд, король предаст Моргана справедливому суду.
— Максимилиан? Как ты думаешь, это будет правильно?
— Это будет правильно, Артур. Король мудрее нас, ему более пристало решать такие Вопросы, Но на хвост мы предателю все-таки наступим.
— Обязательно, Максимилиан!
Я скептически посмотрел на копыта дестриэ, диаметром превышающие обеденную тарелку, и мысленно порадовался, что Морган редко спускается на землю, предпочитая карман Кошона.
— Что ж, тогда договоримся так. Сейчас я сниму с вас путы и оставлю с вами Гая Светония Транквилла. Ждите до ночи. Когда он заорет...
— Попрошу с большим уважением относиться к соратникам! — немедленно встрял петух.— Я не ору, я приветствую солнце!
— Хорошо! Когда он заорет, приветствуя солнце, Максимилиан, попрошу вас выбить дверь конюшни. После чего следуйте назад, к церкви. Я заметил, что забор вокруг нее образует с соседним патио глухой закоулок. Там мы и встретимся утром. Временно исполняющим обязанности командира отряда назначаю сержанта Иголку. Слушаться ее как меня!
— Есть, капитан!
Из конюшни я направился к таверне, забрался на карниз второго этажа и стал методически обследовать одну комнату за другой. К счастью, видимо, в силу жаркого климата в окнах таверны не было ни стекол, ни промасленной бумаги — только деревянные ставни. Сквозь большие щели в них можно было свободно рассмотреть, кто находится в комнате. Первые две оказались пустыми, в третьей двое купцов обсуждали какую-то сделку, а вот в четвертой обнаружились мои беглецы. Кошон спал, свернувшись на коврике у двери, а Морган сидел на кровати и о чем-то сосредоточенно думал. Я лишь мельком заглянул в щель и тут же перебрался на крышу, пока крыс не учуял моего запаха.
Теперь предстояло найти проводника.
Пообещав Коллет заняться этим самостоятельно, я как-то упустил из виду, что большая часть моего костюма осталась где-то в Атлантическом океане, а одного только камзола явно не хватало, чтобы достоверно замаскироваться под человека. Опыт же общения с отцом Хулио свидетельствовал, что и по эту сторону океана люди с предубеждением относятся к говорящим котам. Короче говоря, я смутно представлял, как мне искать проводника в нынешнем моем виде.
Но делать нечего. Придется рискнуть. Тем более что проводник рано или поздно узнает, что и я и Морган не совсем животные, так что пусть он этот шок переживет до того, как отряд окажется посреди джунглей.
Где следует искать проводника? Очевидно, там, где есть люди, которые нуждаются в его услугах. Кому может понадобиться путешествовать через джунгли? Миссионерам, конкистадорам и купцам. Как недавно выяснилось, миссионеров из этого списка можно было вычеркивать. Конкистадоров, пожалуй, тоже — эти парни предпочитают передвигаться небольшими армиями, которые собираются и готовятся подолгу, а я не заметил в городе праздношатающихся солдат. Оставались только купцы. А купцов
обычно можно найти на постоялых дворах и в тавернах. Например, в этой таверне. Надеюсь, Моргая и Кошон спускаться в общий зал не планируют... Я спрыгнул во двор и почти сразу обнаружил беспечно открытую заднюю дверь. Подлинному, заставленному всяким хламом коридору я проник на кухню, а оттуда и в саму таверну. Обстановка в зале, надо сказать, была более чем скромная. Роль столов исполняли пустые бочки, роль стульев — бочонки поменьше. Грубо беленные известкой стены давным-давно стали коричневыми от дыма множества трубок, которые смолили практически все посетители, даже некоторые женщины. Ах да! Я же на родине табака, здесь он должен быть гораздо дешевле, чем в Европе. Приближался вечер, и посетителей в таверне было много. Впрочем, за то недолгое время, что я провел в городе, у меня сложилось впечатление, что для местных жителей все время «вечер пятницы». Вовсяком случае, большинство сидевших за столами людей явно пришли сюда давно и никуда не торопились. Неспешно распивались запотевшие кувшины вина, поднимались к низкому потолку струйки дыма, так же неспешно и плавно текли разговоры. Даже испанская речь, обычно резкая и многословная, звучала здесь непривычно медленно.