Кальциране, коих вдохновляли луцидианские советники и поддерживали иноземные воины, не могли сопротивляться дисциплинированной тяжелой пехоте и кавалерии императора. Луцидиане сражались храбро, но это была не их война. Иоанна Черные Ботинки не волновали искусные маневры. Он шел от одного города, селения, порта или замка к другому, не обращая внимания на силы противника до тех пор, пока последние не атаковали. Впрочем, праманы каждый раз терпели кошмарное поражение. Имперские копейщики не давали им прорваться, а в это время на них обрушивался град стрел. Когда праманы начинали ретироваться с поля боя, их преследовали и уничтожали всадники.

Военные корабли Датеона и Апариона блокировали восточное и южное побережья. Каблук фиралдийского сапога отвалился. Некоторые праманские отряды пытались по западным маршрутам добраться до основных войск. Свэйвар расправлялся с любым, кто оказывался настолько глуп, чтобы идти по его дороге.

Он впервые увидел Иоанна Черные Ботинки, когда мимо проехала его личная браункнэхтская стража. Они направлялись на запад, надеясь опередить менее решительные силы, принадлежащие Великому и броской Церкви.

– Да он же чертов гном, – заметил Шэгот, глядя на Иоанна.

Не совсем так, но близко к истине.

Императора сопровождала вся его семья, она придавала ему уверенности. Братья не увидели дочерей Хансела; андорэйцы даже не знали об их существовании. Девушки находились в закрытой коляске, которую охраняли здоровые, хмурые, вспыльчивые и весьма бдительные браункнэхтские всадники.

Наследник трона, Лотар, ехал подле отца. Несчастный настолько, насколько может им быть одинокий ребенок, он обладал волей, совершенно не совместимой с его слабым тельцем. Лотар твердо решил сделать так, чтобы отец гордился им.

Когда император проехал, к братьям подошел Фэррис Рэнфроу.

– Вы отлично поработали. По словам Вондеры Котербы, вам полагается премия. Я с ним согласен. Не хотели бы вы продолжить службу?

– Мы пойдем с вами. Нам нужен один человек. Он находится к западу отсюда. Его нужно убить, – сказал Шэгот, пока Свэйвар брал мешочек с деньгами.

– Все погибают.

– А этот должен умереть как можно скорее. Это святая миссия.

Свэйвар заподозрил, что Рэнфроу знал о том, кто они такие. Он, наверняка, получал доклады от своих разведчиков.

– Расскажите мне о человеке, которого вы преследуете. Возможно, мне удастся вам помочь.

– Нам известно лишь, что он в Кальцире, и что когда мы найдем этого человека, то непременно узнаем его, – рассеянно ответил Свэйвар, переключив внимание на тяжелую пехоту, которую он прежде никогда не видел.

Следом за Ханселом прошествовали войска Патриарха. Они принимали участие в имперском нападении на восточную часть Кальцира. Свэйвар гневно посмотрел на черных воронов из воинствующего братства. Они нервировали его. Их орден затаил неугасающую ненависть из-за того, что случилось в Бросе.

Рэнфроу продолжал разговаривать с ним. Свэйвар знал, что этот человек воспринимает его как глупого и наивного юнца. Он не возражал. Асгрим, вероятно, и был таким, но все же не настолько тупым, чтобы не суметь ввести кого-нибудь в заблуждение по поводу его способностей.

– Этот тип полагает, что знает нашего человека, – сказал Свэйвар Шэготу, как только Фэррис Рэнфроу скрылся из виду. – Ему также известно, – где он находится. Вдобавок, ему кажется, что он знает кто мы такие.

– Наша жертва в войсках Патриарха?

– Думаю, да.

– В этом есть смысл. Все сходится с моими снами. На сей раз он от нас не уйдет.

Свэйвар кивнул. Но в его душу закрались сомнения. Арленсула в план Прародителя не входила.

Такой возможности все рассказать Гриму о богине больше не представится.

Но слова никак не хотели слетать с губ Свэйвара.

Он раздал деньги членам отряда.

– Тот, кто желает идти на запад, может присоединиться ко мне и Гриму. Мы по-прежнему нужны императору.

Остались лишь двенадцать человек, которым нечего было терять. Остальные решили вернуться в свои обледенелые, пустынные горы с приобретенным богатством.

Глава 32 Шиппен и Ту

Епископ Ле Круа присел рядом с братом Светочем. Мэйзеланин наблюдал, как солнце заходит за смутные очертания далеких сиреневых горных вершин. Он прислонился к миндальному дереву, за которым начиналась целая роща. Миндаль в Шиппен завезли праманские завоеватели.

Нижняя часть солнца распласталась по удаленным холмам, и теперь светило превратилось в раздутое, перекошенное яйцо такого ярко-красного цвета, что временами глаза слезились от боли.

Небо окрасилось, словно по задумке какого-то безумного бога-художника. Жители Шиппена говорили, что это происходит из-за дымки, испускаемой дремлющим вулканом.

– Простите, за беспокойство, – начал ЛеКруа. – Но я хочу, чтобы вы знали, слухи подтвердились. Король Питер собирается вторгнуться на материк.

– Это идея Великого? – поинтересовался брат Светоч.

– Шутите? Как только война закончится, Великий начнет нервничать из-за Питера так же, как из-за императора.

– Тогда, может, Хансел сподобил его на это?

– Питер достаточно умен, чтобы самостоятельно принять данное решение.

Брат Светоч тут же сообразил, почему король Наваи совершает этот шаг.

Таким образом он укрепится на материке и прославится в тех фиралдийских землях, где о нем толком ничего не знали. К тому же благодаря этому ходу Питера у края Конека появятся союзные войска, если вдруг Великий решит после похода на Кальцир двинуться войной на Конек. Ценой нескольких жизней и небольшого количества монет Питер утроит свои владения, и тем самым Навая станет самым сильным халдарским королевством на западе.

Брат Светоч не мог не восхититься королем Питером. Этот человек предвидел бескрайние возможности до того, как решил транспортировать и поддержать силы, которые герцог Тормонд пообещал предоставить Великому. И возможно, сделал он это с подачи Изабет.

Великий, вероятно, сейчас прижал себе хвост, отчаянно и тщетно пытаясь ухватить и удержать огромную временную силу, которой жаждали все броские Патриархи.

Брат Светоч достиг статуса Истинного, сохранив свой цинизм и скептицизм. Горькая правда состояла в том, что ни один из последних двенадцати броских Патриархов не уделял особого внимания выполнению духовных задач. А некоторые не выказали должного опыта даже в ведении политических дел.

– Сдается мне, я знаю, чем все это закончится.

– Ну и чем же?

– Вы по-прежнему также преданы Чистому?

– Конечно! Он единственный законный…