Шэгот начал медленно двигаться. Он слышал слова брата но сомневался в их истинности. Древние ничего ему не сообщили.
Когда братья достигли пункта сбора, у них сложилось такое впечатление, будто в операции по спасению примет участие все войско. Делегация во главе с кронпринцем, отправленная к епископам, попала в засаду, устроенную праманами. Подробности не разглашались. Большинство участников делегации, как предполагалось, погибли, а остальных взяли в плен.
Холодным утром длинная колонна двинулась в путь, следуя по заснеженной дороге, которую указывали разведчики. Свэйвар и Шэгот шли во главе войска. Тьма не пугала их.
Отряды Хансела были самыми лучшими. Они двигались почти бесшумно, однако медленно.
– Этих людей не застигнешь врасплох. Мы направляемся прямо в капкан, – сказал Свэйвар Шэготу.
Грим заворчал. Наверно, так оно и есть, особенно, если учесть, что Иоанн слишком умен, дабы попасться на удочку.
Может, император знает то, что никому больше не известно.
Днем командиры приказали остановиться. Издалека доносились звуки сражения. Свэйвар предположил, что пленившие кронпринца, отбиваясь, уходили от нападавших. Но кем были эти нападавшие?
Появились разведчики императора. Свэйвар находился неподалеку и потому услышал их донесения.
Кронпринц был жив и невредим. Чего не скажешь об остальных членах его свиты. Казалось, Иоанна больше волнует судьба Фэрриса Рэнфроу, чем собственного сына. Впрочем, Хансел знал, что с его отпрыском ничего не случилось.
Теперь, в основном, все вопросы задавали Свэйвару, а не Шэготу.
– Бездушный, ты понимаешь, в каком положении я сейчас нахожусь? – Иоанн обращался непосредственно к Асгриму.
– Да. – Свэйвар испытывал то, что делало Иоанна Ига не просто маленьким человечком, которого судьба наградила могущественной властью. Хансел заставлял людей почувствовать, что они принимают вместе с ним участие в заговоре.
– Ты понимаешь, на что они рассчитывают? Противник надеется, что я попаду в их капкан.
– Мне это ясно. Но я также вижу, что вы собираетесь пойти у них на поводу.
– Не совсем.
– За стенами города сосредоточилась огромная мощь темной силы. Тирания Ночи обрела законченную форму, однако воинам, очевидно, ничего об этом неизвестно.
– Законченную форму? Вряд ли. Не важно. Противник не подозревает о вашем существовании.
Свэйвар, спокойный и хладнокровный, молчал. Он ощущал присутствие Арленсулы. Она придавала ему мужество и уверенность.
– Мне известно, кто вы. Вы служите Помощникам Ночи. Вас послали сюда выполнить особое задание, которое не имеет ничего общего с честолюбием тех, кто удерживает ал-Хазен.
Свэйвар не отвечал.
– Если вы мне сейчас поможете, я брошу все ресурсы империи на выполнение вашей миссии.
Арленсула подначивала Свэйвара согласиться.
– Хорошо, мы поможем. В обмен на ваше содействие. Мы не потерпим…
– Иоанн Иг никогда… Достаточно. Мне нужно проникнуть в город. Кто-то должен отвлечь колдунов, пока я занимаюсь своими делами.
Прислушиваясь к доносившимся звукам, Свэйвар поднял голову.
– Мы сделаем то, что вы хотите.
Что бы ни затевали жители ал-Хазена, какие бы силы ни скрывались за его стенами, Прислужница Ночи явно не входила в их планы.
На несколько секунд дочь Мрачного Странника стала видимой. Ее заметили имперские и праманские воины. Даже безмолвные леса и камни ощутили ее присутствие. Свэй испугался, что Арленсулу могут увидеть и божества из крепости Великих Небес. Вероятно, что и Шэгот узрел ее. Однако Свэйвару пришлось довериться изгнаннице. За несколько месяцев он стал ее союзником.
Шэгот, однако, оставался в неведении.
Воины с такой яростью обрушились на восточный вход ал-Хазена, что в руках нападавших оказались не только ворота но и навесная башня, а также пятнадцать ярдов стены. Воодушевленные Ханселом, войска ворвались в город, готовые уничтожить каждого, кто не являлся кронпринцем Лотаром.
Первым в ал-Хазен вошли андорэйцы. Шэгот держал в руке голову огра. На братьев набросились толпы демонов, но Арленсула отбросила их. Ярость кровопролития возрастала. Свэйвар был ошеломлен. Мощь колдунов, укрывшихся в городе, и в самом деле оказалась огромной. Асгриму повезло, что рядом с ним в качестве его ангела-хранителя находилась Прислужница Смерти.
Свэйвар толчком руки давал знать Шэготу, когда сменять маршрут. Он удивился, поняв, что им нет надобности бежать в цитадель даже после того, как братья прошли четверть мили.
Гримсоны словно находились внутри пузыря, который обеспечивал им неуязвимость. За его пределами происходили ожесточенные стычки. Наступила ночь. Ее могущество обрушилось на захватчиков. Имперцы все еще проявляли упорство, среди них находились бездушные.
Как только хлынула кровь, Шэгот встрепенулся, стал проявлять бдительность и держать связь с крепостью Великих Небес. В которой, как подозревал Свэйвар, пробуждались и сами древние, проявляя все больший интерес к происходящему.
Одним взмахом заколдованного меча Шэгот ранил трех праман, после чего спросил:
– Что здесь творится, братишка?
– Мы помогаем Иоанну спасти его сына из плена праман. – Император был неподалеку. Он возвышался над царившим хаосом, сидя на своем боевом коне по кличке Ворспит.
– После чего он бросит все силы на поиски нашего человека.
Казалось, Шэгот сомневался. Однако его связь с крепостью Великих Небес теперь усилилась.
– Сюда. Он здесь недавно проходил. А потом пошел туда.
«Ух ты», – подумал Свэйвар. Он поискал глазами Арленсулу, но нигде ее не обнаружил. Но Асгрим был уверен, что именно сила богини сдерживала поток тьмы, хлынувшей из цитадели.
Праманские воины обратились в бегство. Могущество чернокнижников не могло противостоять могуществу Арленсулы.
– Сюда. Захватчики прошли здесь, – сказал Шэгот.
– Какие еще захватчики, Грим?
Диверсионный отряд, принадлежащий войску Патриарха, устроил засаду тем, кто пленил Лотара, а затем забрал мальчонку.
Шэгот проскользнул в низкое, квадратное каменное здание, стоявшее неподалеку. В окнах не было стекол, а в дверных проемах дверей.
– Что это? – спросил Свэйвар.
– Водонапорная башня, сюда за водой приходят женщины. – Шэгот посмотрел вниз. Они спустились в цистерну. С железной лестницы, ведущей в бак, смели ржавчину. На ступенях виднелась кровь.
Внизу появилось чье-то лицо. Лицо прамана. На нем отразились удивление и ужас. Затем человек исчез, выкрикивая предупреждения.