— Так нам запрещено… — вяло спорил заспанный стражник, отступая под напором чародея, — начальство голову оторвет, ночью-то открывать…
— Отпирай, говорю! Твое начальство! Мне плевать, что оно тебе оторвет! А ну, быстро открывай ворота!
Стражник, пятясь, скрылся в портале. Свен сообразил, что к магу лучше сейчас не лезть. Но что гонит чародея, еще вчера вальяжного и неторопливого, среди ночи из Пинеда? Ригирт, грозно наступающий на солдата, как раз оказался под тусклым фонарем, Свен разглядел, что одежда колдуна измята и изодрана, а шапочку он потерял. Среди растрепанных кудрей отсвечивала небольшая плешь. Свен подошел к Петеру и буркнул:
— Что случилось?
— Свен, — забормотал ученик чародея, — слушай, Свен! Мы бежим, мой наставник дрался с Марольдом, но нас подставили!
— Подставили? Как это?
— Мы должны были напасть на разбойника, застать его врасплох у этой девушки, ну, у этой… в «Счастливом колесе», у Лоры!
— У Лоры? Значит, правду говорят…
— Да, но Марольда предупредили! — Петер бубнил под своим капюшоном, теребя поводья. — Кто-то предупредил Марольда, он устроил засаду, мы дрались с ним… я ему по башке…
Стражник отпер замок, потянул тяжелый засов. Протяжно заскрипели петли ворот.
— Быстрей давайте, что ли… — пробурчал стражник. — Пока тихо-то.
— Ученик! — срывающимся голосом позвал Ригирт. Чародей уже был по ту сторону стены. — Петер, идем!
— Ну, прощай, Свен, — бросил Петер. — Может, я скоро вернусь… Учитель сказал, что…
Зацокали ослиные копыта, последние слова Петера утонули в скрипе, стражник торопился затворить ворота…
И тут раздался такой пронзительный женский крик, что солдат от неожиданности выронил ключи.
— Ну, что я тебе говорила?! Что говорила?!
Свен оглянулся и с ужасом увидел, что мать не только проснулась, но успела накинуть халат, выбраться на улицу и, кажется, услышать его разговор с Петером. Теперь она стояла, подбоченившись, прямо напротив стражников, которые, изумленно выпучив глаза, уставились на разгневанную старуху.
— Лорка якшается с разбойником! Разве я не говорила, что эту девку нужно обходить за версту! — визгливо вскричала она.
— Мама, ну что вы шумите, перед людьми неудобно, — вяло пробормотал Свен.
Но эта фраза лишь только подлила масла в огонь.
— Ему неудобно! Слыхали? Ему неудобно! — еще громче заголосила женщина. — Бегать, на смех добрым людям, за девкой разбойника, ему, понимаете ли, удобно! Деньги копить на гостинцы, вместо того, чтобы башмаки себе купить, это удобно! Нет, вы только посмотрите, в чем он ходит? — вдруг обратилась она к стражникам, тщетно пытающимся найти в темноте оброненные ключи. — Башмаки-то совсем прохудились. Думаете, почему он новые не купит? Да каждый медяк бережет, девке распутной на подарки!
— Здесь ночью того… шуметь не положено, — вяло огрызнулся стражник.
— Да вот же ключи, на дороге лежат, — наконец-то заметил пропажу напарник.
Однако поднять не успел. Старухин растоптанный башмак мгновенно смел ключи куда-то в сторону, а гулкий голос развеял последние остатки сна:
— У всех сыновья приличных девушек нашли! Только мой обалдуй за какой-то оторвой бегает. А ведь парень-то вырос хоть куда. Да такого красавчика в целом Мире не сыщешь!
— Мама, хватит кричать, ночь на дворе. Мне выспаться надо перед работой! — в сердцах воскликнул Свен.
И эти слова, как ни странно, мгновенно подействовали на старуху.
— И то верно, сыночек, не высыпаешься совсем. Бледненький стал такой, лица на тебе нету… Все трудишься, трудишься, не отдыхаешь вовсе… Выспаться тебе надо…
Свен, не оглядываясь, быстро зашагал в сторону дома. Мать, чуть помешкав, последовала за ним.
— Ишь, бездельники, расшумелись, спать человеку не дают, — обернувшись, женщина погрозила стражникам огромным кулаком и, продолжая сердито бормотать, заковыляла за сыном.
Лукас прислушался — странно, протяжный скрип петель… Неужели открывают? Художнику показалось, что перепалка стала тише, но теперь к крикунам присоединилась женщина… В самом деле, стукнул засов. Лукас на всякий случай отступил в тень, под деревья.
Вскоре на дороге показались путники — два человека и навьюченный осел. Шагают, не слишком торопясь. Когда они поравнялись с затаившимся Лукасом, тот, что был покрупней, вдруг остановился и буркнул:
— Сюрпризы продолжаются! Смотри, Петер, это же наш нынешний клиент!
Художник с удивлением узнал того самого колдуна, которому показывал вывеску с пастухом.
— Э… — промямлил Лукас. — Мастер чародей?
— А что вы здесь делаете, милейший? — сердито вскричал Ригирт. — Что?
— Я… заплутал… В лесу заблудился.
— По лесу бродите, мастер? — Ригирт сделал шаг по направлению к художнику, камень, венчавший колдовской посох, слегка засветился. — В лесу же здесь, говорят, разбойники? Вы один из них? Ну-ка, сознавайтесь, почтенный! Вы шли к разбойникам?
Ученик с ослом топтался на месте, не делая попыток вмешаться.
— Нет, что вы! — запротестовал художник. — Я живу в лесу, временно поселился, пока на монастырь работаю. В самой обители мне нельзя ночью оставаться, там монашки, мужчине запрещено…
— A-а, монастырь… — Ригирт остановился, опуская посох. — Понятно…
— Ну да, — торопливо продолжил Лукас, — Пинедский монастырь, вы, конечно, слыхали — знаменитая обитель. Реликвия, Слеза Гунгиллы, там хранится, у Гунгиллиных сестер.
Но Ригирт уже не слушал.
— Хотя какая мне-то разница! — объявил маг. — Я удаляюсь из этого поганого городишки…
— Мастер Ригирт! — окликнул ученик. — Это мой город!
— Э… да, прости, Петер. Я удаляюсь из твоего родного города. Этот Марольд… — Тут колдун покосился на Лукаса и, должно быть, решил не распространяться при художнике. — В общем, мы уходим. Простите, мастер, я не смогу поглядеть портрет, как обещал. Обстоятельства! Всему виной обстоятельства.
— Мы можем вам чем-то помочь? — снова заговорил Петер. — Вы, кажется, сказали, что заблудились?
— Да, заплутал в темноте. В лесу под деревьями и вовсе ни Гангмара не видать.
— Я могу сделать вам такого… ну, светлячка, — предложил Петер. — Учитель, позволите?
— Да, конечно… Но не будем терять времени. В какую вам сторону, мастер художник?
— Пока с вами, потом должен быть столб, там я сверну на тропинку.
— Ну, идемте вместе!
Ригирт зашагал первым. Петер пристроился следом, вскоре в руках ученика что-то засветилось. Художник, шагавший за парнем рядом с осликом, ускорил шаг и поравнялся с молодым чародеем. Тот протянул Лукасу обычную шишку, которая испускала холодный зеленоватый свет.