Томен вскочил на ноги и заметался по надстройке.
— Как что? Но ведь это же… Ты ведь мог ему сказать!.. Может, он и не знает!.. Ты!.. Это же… Как же это…
— Остынь, Томен. Сядь… Эй, кто там!.. Отдай конец буксиру!.. Керт, ставьте парус!.. — Шкипер снова обернулся к приятелю: — Ну вот приду я к нему… И что? Что я ему скажу? Что я познакомился с его покойной матерью, когда пытался стащить у нее корзину? Что я был вассалом его папаши, да сбежал, прихватив господские деньги? Нет уж — пусть все идет, как идет.
Томен кивнул. «Одада» разворачивалась у выхода из гавани, ловя ветер. С хлопками и треском расправился тяжелый парус, наполняясь соленым морским воздухом… Ливда осталась за кормой… И в самом деле, что можно сейчас сказать меняле?.. Ведь эта история уже завершена…
— И все же я хочу поговорить с ним, — пробормотал тихо, словно обращаясь к себе, Томен. — Вес же… это как-то несправедливо…
— А что справедливо в нашей жизни? — философски заметил шкипер. — Что?..
«Одада» шла, тяжело покачиваясь и встречая скрипом каждую новую волну, ударяющую в левый борт. Томен уже привык к этому скрипу, а когда-то чародея с непривычки раздражали и даже, пожалуй, немного пугали стоны и жалобы старого судна. Иногда начинало казаться, что барка вот-вот развалится от очередного удара. Однако «Одада» кряхтела, но держалась.
Колдун вздохнул и снова уставился вдаль. Ровная серая полоса, разделяющая на горизонте зеленовато-серый океан и синевато-серое небо… Все серое. Серое судно, идущее вдоль серого берега, со скрипом переваливающееся на серых волнах… Серые тучи над головой…
Шкипер чуть-чуть шевельнул рулевым веслом, разворачивая барку немного мористее, удары волн стали гораздо тише и скрип — не таким душераздирающим. До следующей перемены галса «Одада» получала передышку…
— А почему ты не возьмешь еще мористее? Дальше от берега, возможно, волна будет потише.
Лотрик помедлил с ответом, затем бросил коротко:
— Северяне.
— Ну?
— Если застигнут здесь — не уйти. Один выход — выбрасываться на мель и бежать в холмы. Если повезет, уйдем живыми… пешком.
— А-а… Так ты лишь поэтому боишься отходить от берега? Чтобы успеть сбежать, если?..
— Не только поэтому. Нас с моря плохо видно, парус сливается с берегом. А если появится драккар, чтоб ему утопнуть, мы заметим его раньше, понял? У северян, ежа им в глотку, парус широченный… Издалека видать. Так что поглядывай в море. Мы все глядим, привыкли уже.
Томен послушно вгляделся в серый горизонт… Все серое… Справа, на берегу показались руины — еще одно сожженное северянами поселение. Маг вдохнул и опять обернулся к левому борту. Что там?!
— Лотрик, глянь! — Колдун указал пальцем в едва заметную темную точку между зелено-серым и синевато-серым.
— Ах, Гангмар… Накаркал!
Тут же с бака заорали матросы:
— Корель! Мастер Корель! Парус!
— Вижу, не орите, акула вас жри! — рявкнул шкипер, наваливаясь на весло.
«Одада», содрогаясь под ударами волн и скрипя больше прежнего, начала неуклюже разворачиваться, теряя скорость. Матросы, не дожидаясь команды, засуетились по палубе. В результате их манипуляций с канатами, назначения которых Томен решительно не понимал, ход понемногу восстановился. Зато удары волн, приходящиеся теперь в корму, стали куда крепче. Лотрик вел барку ближе к берегу, высматривая, куда бы укрыться, если маячащее на горизонте судно двинется на сближение.
— Заметили или нет, Гангмар их разорви?.. — вполголоса пробормотал шкипер.
И тут упали первые капли. Небо, хмурое с самого утра, наконец-то пролилось дождем. Сразу же серый мир вокруг съежился и потускнел, сжавшись вокруг «Одады» мокрой стылой пеленой. Томен натянул капюшон и поежился. Лотрик рявкнул:
— Эй, бездельники! Уменьшить парус! Ни рожна не видать… Томен, ты можешь что-то сделать?
— А что я сделаю? Дождь — это вода. Сквозь воду-то — как глядеть? Ветер я мог бы тебе сделать… ну, на какое-то время…
— Эх, Гангмар тебя дери! От вас, колдунов, никакого толку… Гонор один!.. Но, с другой-то стороны, в дождь северянам нас не разглядеть, а? К берегу-то они не пойдут в непогоду, побоятся на камни наскочить.
— А мы не боимся?
— И мы боимся, — согласился Лотрик. — Керт, дуй на бак! Смотри, куда идем, слышишь?!
— Слышу, мастер! — Матрос перегнулся через борт, старательно вглядываясь в серую пелену перед носом «Одады». Мокрую ладонь он держал козырьком над глазами, стараясь защититься от мелкого противного дождя.
— Вот так-то, Пекондор-перекинь-через-забор, — заявил шкипер, — хоть на ощупь, а идем.
Потом, помолчав с минуту, что-то прикинул и заключил:
— К ночи дома будем — при такой-то скорости. Если дождь перестанет, а горизонт очистится, пойдем шибче. Коли повезет, то даже до полуночи доберемся.
* * *
Повезло. Дождь прекратился так же, как и хлынул — разом, мгновенно. Светлее не стало, солнце в лот день так и не показалось, серая пелена по-прежнему затягивала небо. Но влажный кокон, окутывавший барку, раздвинулся, открывая слева необъятную плоскую спину океана, испещренную равномерной чередой морщин — волн, а справа берег, по-прежнему неприветливый и серый… Чужого паруса не было видно — если то в самом деле были северяне, теперь они, видимо, ушли в открытое море… Лотрик велел ставить полный парус, но толку было немного — вечерело, ветер задул со стороны берега, так что Лотрику пришлось постоянно маневрировать, то и дело меняя галсы. Наконец шкипер сплюнул и обратился к чародею:
— Ну что, Томен?
Колдун, нахохлившийся под капюшоном, должно быть, задумался, и к реальности возвратился, лишь заслышав свое имя:
— Что?
— Ветер. Ты ж обещал помочь. Если бы сейчас маленько приналечь — так, может, еще засветло в Мирене будем, а?
— Хорошо, — коротко бросил Томен и направился в каюту.
Вскоре маг снова вернулся к шкиперу на корму и принялся мудрить над неким амулетом, поминутно заглядывая в извлеченный из потайного кармана замызганный клочок пергамента. Матросы собрались внизу на палубе и молчаливо наблюдали за приготовлениями. Наконец Томен убрал записи, как-то весь подобрался и, выставив зажатый в кулаке амулет, принялся декламировать заклинания. Стало немного холоднее, зашелестел ветерок… и в самом деле парус медленно надулся. «Одада» пошла быстрее, хлопки волн о борт стали чаще, скрип, сопровождающий их, — резче и пронзительней. Матросы, наблюдавшие затаив дыхание, теперь разом загалдели, тыкая пальцами и кривя в ухмылке щербатые рты. В скучном плавании любое событие становится занятным развлечением… И уж тем более — сеанс магии.