Томен, прижимаясь к стене, чтобы не мешать и не отвлекать бойцов, приблизился к сэру Колстиру. С другой стороны, так же осторожно, подошел оруженосец Керт. В одной руке он нес кувшин, в другой — три кружки, через плечо — холстина. Ок-Ведлис утер обильный пот и схватил кружку. Керт налил пива, и рыцарь жадно припал к посудине… шумно выдохнул, утер пену и заявил:
— Отличный малый этот Руватег! И боец первейший. О, гляди!
И тут же раздался треск. Томен с Кертом обернулись к импровизированному ристалищу — бойцы сошлись вплотную, осыпая друг друга ударами. Палки в их руках с воем прорезали воздух и сталкивались, издавая оглушительный треск. Песок широкими плоскими пластами летел из-под сапог. Вот рыцари отскочили друг от друга — Ройбер потер левой рукой плечо, должно быть меч противника задел. Томен даже не успел заметить когда — он видел лишь сплошную круговерть деревянных клинков.
— Будь у меня в руках меч, ты уже истекал бы кровью, — заметил Руватег.
— Будь бы на мне кольчуга, касательный удар не повредил бы, — флегматично ответил Ройбер и ринулся в атаку.
Руватег подцепил сапогом песок и отправил щедрую порцию в лицо противнику. Тот замешкался на миг, Руватег контратаковал, сквозь треск прорезались два звучных шлепка. Ройбер оказался на земле.
— Ты убит, — заметил Руватег.
— А у тебя разорвано бедро. Пробита артерия. Ты помрешь через три минуты от потери крови. — Ройбер приподнялся на локте.
— Будь на мне кольчуга… — ухмыльнулся Руватег, протягивая руку поверженному родичу.
Ройбер ответил рукопожатием и тяжело поднялся.
— Ну что, можно и позавтракать? А, господа? Мастер Пекондор, идемте с нами…
* * *
За завтраком чародей помалкивал, а рыцари оживленно болтали, обсуждая перипетии схватки. Говорил в основном Руватег, припоминая, у кого и при каких обстоятельствах довелось изучить боевые приемы, продемонстрированные нынче на ристалище. Ройбер помалкивал, а юный Колстир шумно восхищался талантами Руватега… Оруженосцы, Керт и Хейнкир, завтракали молча.
Томен совсем было перестал прислушиваться к разговорам, как вдруг Руватег обратился к магу.
— Прошу прощения? — переспросил Томен.
— Я спрашиваю, когда вы намерены осмотреть сэра Эрлона?
— Как только это будет удобно сделать. Я не хотел бы докучать господину в минуту плохого настроения.
Ок-Марноты переглянулись, Руватег понимающе улыбнулся, Ройбер кивнул и заметил:
— Я постараюсь подгадать подходящий момент и подготовить отца к вашему посещению… Скажем, через часок?
— Как будет угодно, — согласился чародей. — Я приехал сюда, чтобы заняться хворью вашего отца, я в вашем распоряжении.
— Ну, тогда, — Ройбер отодвинул тарелку, — встретимся через час во дворе.
— Могу я побродить по замку? Есть ли помещения, посещать которые мне возбраняется?
— Да никаких запретов, я думаю… Что скажешь, Руватег?
Кудрявый рыцарь снова улыбнулся:
— Я думаю, магу не следует без разрешения… то есть я хочу сказать, без должного повода посещать башню… ну и второй этаж правого дома. Это ни к чему.
— Нет, если это окажется нужным… — начал было Ройбер.
Томен поднял ладони жестом молчаливого протеста. Убедившись, что Ройбер не станет продолжать, маг заявил:
— Нет-нет, так далеко мои планы не простирались!
— А что вас, мастер, интересует? — Улыбка Руватега стала несколько искусственной. «Второй этаж правого дома», — отметил про себя чародей.
— Образцовый постоялец прежде всего изучает кухню, — ухмыльнулся Томен, — и сводит знакомство с поварами. Это знакомство сулит весьма интересные выгоды!
Все рассмеялись. Ройбер поднялся, за ним и остальные. Руватег увел Колстира с Кертом к конюшне — подобрать рыцарю новую лошадь. Прежний жеребец ок-Ведлиса предназначался теперь оруженосцу. Ройбер отправился к отцу — разведать обстановку, а Томен пошел на кухню.
Поварам, как выяснилось, уже было известно, кто он такой, и полномочия мага не подвергались сомнению. Томен с минуту понаблюдал за действиями поварят, попросил у старшего повара, жирного здоровяка (кажется, все повара Мира похожи, словно братья, — полнокровные, краснощекие), горячий пирожок и, осторожно надкусывая раскаленную хрустящую корочку, двинулся в глубь длинней зала, приспособленного под кухню. Вдоль помещения тянулись полки, уставленные всевозможной посудой. Дойдя до дальнего конца кухни, Томен высмотрел на полках склянки с приправами и оглянулся. Старший повар наблюдал за действиями чародея настороженно, пожалуй, даже слегка неприязненно — разумеется, кому ж понравится вторжение незваного гостя в его владения? Да еще и непонятно с какой целью маг бродит по кухне. Перехватив взгляд толстяка, Томен подул на горячий пирожок и, перекладывая его из руки в руку, двинулся вдоль полок обратно, искоса разглядывая расставленную посуду.
— Вкусно, — дружелюбно объявил маг, потрясая надкушенной снедью. — Приправ не жалеете, как я погляжу?
Повар был не склонен поддерживать беседу и ограничился кивком.
— Что кладете? — не смущаясь, продолжил маг. — Чердинку, «лисьи ушки»?
— И «ушки», — согласился повар, — и чердинку. Толченые корешки ведьминого укропа кладем. И ягодки кое-какие… Вон, на полке-то. Старому господину больше с чесноком нравилось, да, говорят, не на пользу ему теперь острое-то. Велено поменьше приправ. Для него отдельно готовим.
— Это правильно, — кивнул Томен. — Ну, не буду мешать.
* * *
Колдун вышел во двор, дожевал пирожок и двинулся вокруг жилых построек. Вчера, в суете, он не огляделся как следует, а расположение помещений в замке не мешало бы изучить — хотя бы в общих чертах. Двухэтажные здания, симметрично примыкавшие к донжону, выглядели одинаковыми, но использовались по-разному. Левое (если глядеть от замковых ворот, да его так и называли «левым») и было собственно жилым комплексом, в нем обитали младшие ок-Марноты, их оруженосцы, солдаты, замковая прислуга. И, как уже было известно Томену, там находились кухня и главный зал. Насколько маг сумел разобраться, под левым строением располагались и погреба. Несколько разнокалиберных дверей вели из здания во двор — все, естественно, более или менее массивные и прочные. Само собой разумеется, ударам тарана такие двери не смогли бы противостоять долго, но таран и не поместится в узком дворике. Само взаимное расположение построек тоже было средством фортификации. В правом здании прежде тоже имелись двери, ведущие во внутренний дворик, но ныне их заложили кирпичом, контуры проемов угадывались в кладке стен. Обойдя вокруг и оказавшись с тыльной стороны правого здания, Томен увидел, что первый этаж служит конюшней. Понятно, что здание приспособили под конюшню не сразу, поскольку старые выходы во двор были узкими и могли служить пешеходам, но никак не всадникам или лошадям. В наружной же стене теперь были прорезаны широкие ворота. С обороноспособностью здесь обстояло похуже, должно быть, конюшни были устроены уже после того, как замок обзавелся внешними стенами. Тогда владельцы замка Марнот не решились, вероятно, поступиться избыточной фортификацией ради удобства.