Панцирь полагал не менее трех месяцев до появления Стража. Неприкосновенные запаслись на полгода. Дальше рассчитывать не было смысла. Все будущее решится за это время.

День начинал угасать. Верхний Город зажигался искрами. Потом его огни затмились волшебным сиянием Высшего Города. Панцирь смотрел неподвижно, как старая бетонная глыба, на которой он сидел. Потом спустился вниз для ужина и не слишком дружелюбного разговора с эмиссаром Конкорда.

Эти идиоты просто отказывались принять «нет» за ответ. Когда Неприкосновенные отвергли Конкорд, так же поступила и половина Нижнего Города. Панцирь ожидал, что теперь начнутся неприкрытые угрозы.

В этот вечер Янтарная Душа внушила посланцу такой страх, что он бежал, задыхаясь, и сердце выпрыгивало у него из груди.

* * *

Следующие три ночи подряд дураки из Конкорда бросали на руины самых темных обитателей Нижнего Города. Три ночи подряд Янтарная Душа обращала их в бегство.

– Будто убить нас – значит доказать правоту своего дела, – заметил Панцирь. – Пусть оно и правое, но оно обречено. А они этого не видят. Никогда не думают. И никогда ничему не учатся.

Шла четвертая ночь. Раздались крики наблюдателей.

– Вот нам опять неймется, – буркнул Панцирь. – Сегодня отправим их домой, несущими головы под мышкой.

«Это не то, – коснулась его Янтарная Душа. – Лорд Аскенасри потерпел неудачу».

– Черт побери! – Панцирь рванулся наружу. Ярости взрывов хватило, чтобы приглушенные громы от молний дошли через пятнадцать километров до развалин. Эльфийские башни Высшего Города наклонились на тридцать градусов.

– У них не хватило соображения обрезать кабели стен.

– Или не вышло.

– Он сейчас упадет на Верхний Город.

Катастрофа надвигалась долго, но разразилась, и Высший Город обрушился на Верхний, опоры Верхнего Города провалились. Панцирю послышались доносящиеся сквозь гром крики.

– Пойду паковаться.

– Это зачем?

– Мы должны сделать, что можем, для уцелевших.

– Не сегодня. – Это сказал Одиночка Майк. – Сегодня только попадем в сводку потерь.

И правда. Сегодня там разразился ад, и он должен кончиться своим порядком.

* * *

Весь день, как стервятник над падалью, висел дым над костями Мерод Скене. Когда настала ночь, брюхо птицы подсветили пожары. Панцирь глядел, как собираются Неприкосновенные для долгого перехода. Миднайт тихонько жаловалась сама себе.

Над умирающим городом вспыхнул праотец всех фейерверков.

– Ядерная! – крикнул кто-то. – Взрывная волна…

– Нет! – отрезал Панцирь. – Не будет взрывной волны. Ни звука не будет.

– Так ведь…

– Это Страж сошел с Паутины. Они здесь.

– Как это может быть? – спросила Миднайт. – Ты говорил, что они будут добираться месяцы?

– Добрались быстрее. Значит, был один из них возле П. Джексоники. Или достаточно близко, чтобы его тут же позвали. Люди, назад в бункер! И молитесь, чтобы это не была «Примагения-1».

13

Военачальник смотрел на стену. Данные складывались в нерадостную картину.

– Связь! Есть что-нибудь со станции В. Ортики?

– Так точно, Военачальник. Цикл предупреждения на волне срочного вызова СТАСИСа. Обычное вещание, не лучом и не импульсом.

– Долго они возились, – сказал Военачальник первому вахтмастеру, ожидая данных, чтобы решить, сколько пробуждать солдат.

Над головами шумели и переговаривались Обожествленные. На них не обращали внимания.

– Ведите корабль к станции, – велел Военачальник. На видео вырисовывалось только колесо без кораблей.

– Планетные восстания редко вмешиваются во внепланетные операции, – заметил сверху Кол Мармигус.

– Это вмешалось. Зондирование?

– Там есть живые, сэр. Мы еще недостаточно близко, чтобы определить их лояльность.

Военачальник окинул зал острым взглядом.

– Я этим займусь, сэр, – сказал первый вахтмастер.

– Пусть идет, как идет.

– Я не могу допустить, чтобы мои люди оказались умнее своего начальства.

– Забудьте. – Взгляд Военачальника не отрывался от стены. – Внимание, зал солдат. Разогреть одну боевую единицу для действий на поверхности.

– Военачальник, только что со станции стартовал малый корабль, – доложил голос. – С виду – внутрисистемный. Торпедоносец или что-то вроде.

– Отлично.

– Ничего живого на борту, сэр. Движется к нам, сэр, – добавил оператор зонда.

– Отлично. – Комариный укус. – Нам понадобятся люди для подавления мятежа на станции. Обожествленные, есть советы? На моей памяти мы на станции не высаживались.

Обожествленные имели доступ ко всему, что знала «Джемина-7». Кроме того, время от времени обращаться к ним за консультацией было принятой политикой.

– Торпедоносец идет с ускорением в девять g, сэр, – заметил первый вахтмастер.

– Отлично.

– Мы предлагаем высадку силами батальона. Военачальник, – сообщил Кол Мармигус.

– Так много?

– Там придется охранять коридоры и переходы за спиной ударных сил.

Обожествленный исчез с экрана. Вместо него появилась схема станции с тактически важными пунктами, отмеченными красными точками.

– Сложнее, чем я думал.

Военачальник связался с залом солдат и приказал разогреть соответствующие силы.

– Тридцать секунд до столкновения. Военачальник.

– Отлично. Дайте изображение на стену. Разделите окно надвое и на втором покажите, что примерно будет видно со станции.

Появились два окна. На одном было колесо станции, поблескивающее серебром в свете дальней луны, и стремительно приближающийся торпедоносец. На втором на фоне звездного неба полз огромный тускло-белый ромб, и торпедоносец подлетал к его громаде.

– Десять секунд до столкновения.

– Боевой экран на максимум, – приказал Военачальник. В окне внешнего вида Страж исчез в маслянисто дрожащем сиянии.

– Пять секунд до столкновения. Три. Две. Одна.

Оба окна вспыхнули бурей света. Затем в окне внешнего вида из ядерного хаоса выполз Страж. Великий Ужас только чуть встряхнулся. Военачальник усмехнулся:

– Секунду назад они там, наверное, вопили от радости на всю вселенную. – Юмор в его голосе тут же исчез. – Их надо взять, пока они не успели почистить банки данных.

– Пленных берем?