– Ненавижу такие дни, – сказал Эрик.

Она кивнула.

– Не беспокойтесь. Это не конец света.

По крайней мере не для нас.

Вскоре после полудня ей позвонил Чарли, который временно занимал должность директора астрофизической лаборатории.

– Я думал, стоит ли отвлекать вас этим, Хатч, – сказал он. (Она подобралась.) – Вы могли бы заглянуть в лабораторию сегодня или завтра?

Не похоже на открытие.

– Буду примерно через час, Чарли.

Час перерос в три, и к тому времени дождь добрался до Академии и перешел в ливень. В сухую погоду Хатч бы вышла наружу, прошла за бассейном и покормила попкорном уток. Но вместо этого она спустилась в туннель, соединявший весь комплекс зданий.

Крашеные бетонные стены были отвратительного охристого цвета, их долгое однообразие нарушали изображения кораблей и станций Академии и несколько астрономических снимков галактик, туманностей и планетарных колец. Кто-то добавил фотографию одной из Омег – темной, угрожающей, местами освещенной внутренними всплесками энергии. Длинные усы облака вытянулись вперед, наводя страх на зрителя, а сопровождающий астероид находился прямо по центру.

Хатч размышляла, что подумают гумпы, когда увидят облако вблизи.

Были известны три другие расы, осмелившиеся выйти в межзвездное пространство: неведомые создатели чинди, которые, очевидно, были помешаны на сохранении всего ценного и нашли собственный способ победить время. Создатели Монументов, которые нарочно взвалили на себя кучу сложностей ради цивилизаций на Куракуа и Ноке. И наконец «ястребы», которые пришли на помощь, когда Обреченная несколько тысяч лет назад переживала длительный ледниковый период.

А теперь вот их раса пыталась помочь, как могла. Человечество оказалось в хорошей компании. Хатч даже немного гордилась. Если в масштабах планеты торжествовала теория Дарвина, то, похоже, действующим принципом на более высоких уровнях являлась забота друг о друге.

За исключением, конечно, тех, кто стоял за Омегами.

Хатч хотелось бы поговорить с представителями этих трех рас, но никто не знал, откуда родом чинди, «ястребы» канули в Лету, а немногочисленные потомки расы Создателей Монументов стали дикарями на отсталой планетке, не подозревающими о своем былом величии.

Чарли Уилсона, должно быть, предупредили, что она идет: он встретил Хатч в коридоре и проводил в лабораторию.

– Понимаешь, – сказал он, – я действительно не знаю, что все это значит.

– Что «все это»?

Чарли все еще исполнял обязанности директора лаборатории. Он хорошо справлялся, но в итоге ей придется назначить кого-то с более прочной репутацией.

Чарли привел Хатч в маленький просмотровый зал в виде амфитеатра: тридцать два кресла окружали кафедру. Как многое в Академии, зал был спроектирован в расчете на связи с общественностью. Но выяснилось, что общественность отнюдь не сгорала от любопытства. Как правило, этот зал использовали один-два сотрудника, а иногда он служил для школьных экскурсий.

Они сели, и Чарли взял пульт. Свет потух, появились звезды, зажглось обширное пылевое облако, и зрители поплыли где-то в ночи. Ощущение, что они действительно дрейфуют среди звезд, оба, вместе со своими креслами, нарушали только наличие гравитации и поток прохладного воздуха.

– У нас теперь сорок семь записей тьюков. Ты знаешь об этом.

– Да.

– Все сорок семь сделаны в тех местах, где мы ожидали обнаружить Омеги. Стало быть, можно предположить, что все они одной природы. – Чарли передвинулся в своем кресле, повернувшись так, чтобы видеть ее лицо. – Некоторые «Метеорологи» подходили к месту события достаточно близко, что позволило нам исследовать назначение тьюков. То есть какую цель преследовал взрыв. Все они произошли в межзвездном пространстве. Никаких планет поблизости. Так что это не попытка полного разрушения. Это не месть.

– Скажи это Куракуа.

Чарли кивнул, признавая ее правоту. Цивилизация на Куракуа была уничтожена.

– Все облака, которые мы проверили, запрограммированы следовать за ежом на чуть более высокой скорости. Когда Омега догоняет ежа, то нападает на него, тот взрывается, облако от этого срабатывает, и мы получаем тьюк.

– Ладно. Но почему?

– Кто знает? Так или иначе, света они выделяют как небольшая Новая. Кому-нибудь другому придется выяснить почему. Нам известен только сам факт.

– Так в чем смысл? Зачем кто-то заварил всю эту кашу?

– Не могу ответить на этот вопрос. Но могу сообщить тебе, что взрывы происходят группами. Гарольд первым заметил это. Даже когда у нас была всего горстка случаев. Есть какая-то система. Существует шесть отдельных зон, где мы отметили эти события, хотя это не означает, что по мере продвижения «Метеорологов» мы не обнаружим другие зоны. Желтая звезда справа от тебя – сверхгигант R Северной Короны. Семь тысяч световых лет отсюда. – Чарли прикоснулся к пульту. На расстоянии ладони от сверхгиганта зажглась Новая. – «Корона 14». Четырнадцатое из зафиксированных событий.

И вторая Новая, на несколько градусов дальше.

– «Корона 15».

А еще несколькими градусами дальше, третья. Шестнадцатая.

Если должна была быть четвертая, Хатч могла бы догадаться, где ее искать. Но ее не было.

– Они все так, – заметил Чарли. – Пять тут, шесть там. Все в пределах относительно малого отрезка времени. Возможно, тысяча лет или около того. И каждая серия ограничена определенным регионом.

– Что это значит?

У Чарли был расстроенный вид.

– Хатч, это какой-то исследовательский проект. Должен быть.

– Что они исследуют?

– Не знаю. Наверняка что-то связанное со светом. Кое-кто из наших людей строит предположения, но у нас пока нет ничего вразумительного. Но ты понимаешь, что это вполне естественно, ведь они находятся на значительно более высоком уровне развития, чем мы.

– Как если бы Кеплер пытался разобраться с гравитационными отклонениями.

– Да. Именно.

Из библиотечного архива

ОБЗОР НОВОСТЕЙ

(Отрывок из пресс-конференции Эрика Сэмюэлса)

«Нью-Йорк Онлайн»: Эрик, вы можете сказать, что именно случилось с «Аль-Джахани»?

Сэмюэлс: Проблема с двигателями. С прыжковыми двигателями. Что, Билл?

«Космо»: Исключительно важная экспедиция, от которой столько зависит: разве корабль не осматривали перед отправлением?

Сэмюэлс: Мы всегда проводим инспекцию, прежде чем корабли покинут «Колесо». Да, этот корабль подлежал проведению текущего техобслуживания, но у нас не было времени завершить процедуру. Дженнифер.