– Понятно, – сказал Мазур. – Нескромный вопрос позволите? А как вы, собственно, обеспечите...
– А я сюда попросту поселюсь, – сказал старик, безмятежно улыбаясь. – Кто мне откажет в такой мелочи?
– А господин бывший главный егерь? Не проболтается?
– Его час назад уложили при попытке к бегству, – сказал Мванги, вновь став серьезным. – Нет, поверьте, я здесь совершенно ни при чем. К о м у – т о очень не хотелось, чтобы он говорил без конца и обо всем на свете. Лично мне такой финал крайне не нравится, а поскольку вы занимаетесь безопасностью президента, есть смысл насторожиться и вам.
Мазур мрачно кивнул. Он и сам прекрасно понимал, что в окружении президента еще остались невыявленные к р о т ы – когда чередой пошли квалифицированные покушения, без надежных кротов дело просто не обходится...
– Я, пожалуй, пойду, – сказал он. – Дела...
– Рад был познакомиться. И – спасибо...
Оказавшись под открытым небом, на жарком африканском солнышке, Мазур мимолетно себя выругал – расчувствовался, на старости лет стал в слюнявый гуманизм скатываться. Оно было нужно – лезть в здешние внутренние разборки на чьей-то стороне? Подумаешь, в бытность свою пионером резолюции принимал касаемо исторической личности, борца с колониализмом...
А впрочем, пустяки. Во-первых, он сейчас, строго говоря, был работником не своей о б ы ч н о й системы, а во-вторых, заранее можно быть уверенным, что дед не проболтается. Не тот старикан. Ладно уж, пусть забавляется...
Поселок выглядел, как обычно – разве что по периметру маячило гораздо больше рослых ребяток в пятнистом, с автоматическими винтовками наперевес. Мазур быстро добрался до Олесиного домика и старательно постучал.
Олеся почти тут же открыла – причесанная, подкрашенная, в синеньком халате, выглядевшая безмятежно и непорочно. Оказавшись в комнате, Мазур обнаружил, что все следы недавних шалостей уже ликвидированы. Не подглядывал бы – и не узнал бы...
– В первую очередь хочу тебя поздравить, – сказала Олеся. – Великолепно справился. Президент от эмоций себя не помнит, собирается тебя орденом награждать...
– Откровенно говоря, я бы с превеликим удовольствием взял деньгами, – сказал Мазур, плюхаясь в кресло. – Орденов у меня и так целый мешок дома, да толку от них...
– Подожди, будут и деньги... Нет, ты великолепно справился.
– Великое дело – имперская выучка, – сказал Мазур. – Ты лучше объясни, как получилось, что главного егеря шлепнули при попытке к бегству?
– А ты откуда знаешь?
– Самая модная тема для разговоров...
– Да? – подняла брови Олеся. – Значит, пошли уже трепать... Тут уж мы ни при чем, местные сами поторопились. Очень уж давно он тут всем заведовал, несколько лет, знал массу интересного и пикантного о куче народа, вот кто-то и испугался, надо полагать: начнут колоть по полной программе – выплывет масса п о б о ч н о г о, но безусловно компрометирующего... Наши и опомниться не успели, как в него бравый полковничек всю обойму высадил. Ну, в конце концов, невелика потеря. Он же, строго говоря, не был в игре, его для одного-единственного раза вербанули. Что он мог знать... Гораздо интереснее те двое, которых ты приволок из Киримайо. – Она показала на столик, где лежала стопа бумаги и несколько аудиокассет. – Результаты первых допросов. Будешь изучать?
– Потом, – сказал Мазур. – Ты сама-то ознакомилась?
– А как же.
– Тогда суть я тебе и так скажу. Ушибленные перестройкой ребятки оказались не у дел, настоящая жизнь проплывала мимо, сытая и богатая, не выдержали соблазна и решили подхалтурить. Им предложили поработать в Африке, они и согласились без особых трепыханий... К тому сводится, а?
– Правильно.
– Тоже мне, ребус... – сказал Мазур. – Вечерком изучу все это обстоятельно, а то и сам поговорю с этими сукиными котами... У меня сейчас другое на уме...
Он с хорошо рассчитанной бесцеремонностью подошел и нацелился завалить белокурую русалку на постель, но она ловко увернулась:
– Кирилл, это потом... Есть неотложные дела. Придется тебе собираться в дорогу.
– Точнее?
Олеся, сделав серьезное и одухотворенное лицо комсомолочки, приветствующей очередной партийный съезд, пропела негромко:
– Дан приказ ему – на запад...
– Тоже – не ребус, – сказал Мазур, сговорчиво убирая руки и возвращаясь на место. – Что у нас к западу? А к западу у нас сопредельная держава, откуда приходят диверсанты... Я правильно понимаю?
– Ну, ты даешь...
– Милая, – сказал Мазур проникновенно, – не забывай, что имеешь дело с профессионалом имперской выпечки... Это тоже азбука. Есть диверсанты, которые шастают из-за границы. Есть человек, который способен чувствительно надавать им по рылу. В подобной ситуации любой толковый начальник послал бы людишек за границу, чтобы нанесли удар по базе. Не перехватывать злоумышленников по одному, а спалить гнездо к чертовой матери...
– В десяточку, – сказала Олеся. – Наши пришли точно к таким выводам – благо работодатели мои официальных постов не занимают, им нет нужды оглядываться на собственное мнение, перед оппозицией оправдываться, перед прессой изворачиваться... Да и президент, можно сказать, благословляет. Очень ему не нравится, что на него регулярно устраивают покушения, и, я думаю, его можно понять. Тебе бы понравилось?
– Да ни хрена подобного, – сказал Мазур.
– Значит, тебе и карты в руки. Согласна, дело опасное, но это ведь то, чем ты занимался всю сознательную жизнь... Ты там будешь не один. Помощь отыщется, поддержка, техническое оснащение и все такое. Если попадешься государственным конторам, будем тебя вытаскивать со страшной силой. Главное – не попасться в руки тем, кого ты громить едешь, – тут уж, сам понимаешь, исключительно на себя рассчитывать придется.
– Детали? – спросил Мазур. – Чтобы мне в материалах допросов не копаться...
– В общих чертах выглядит так: они базируются прямо в Джале. Столица – город большой, там при нужде целый батальон может раствориться по окраинам, прикинувшись мирными энтомологами или, скажем, активистами молодежной христианской лиги... Ну, против нас, разумеется, не батальон. Всего-то дюжина профессионалов под командой какого-то загадочного полковника из бывших советских спецназовцев. В деньгах, а значит, и в снаряжении они недостатка не испытывают, наши конкуренты – люди не бедные, и тот, кто пытается вторгнуться на чужой укрепленный плацдарм...
– Швыряет бабки направо и налево, – кивнул Мазур. – Знаю, мне еще в Ницце этот американский урод объяснял подробно...
– Ах да, я и забыла... В общем, они после полосы неудач решили играть по крупной. Не посылать больше ходоков с винтовочками. Через три дня будет открытие большой клиники – одна из программ ЮНЕСКО, съедется масса зарубежных гостей и ооновских чиновников, президент просто обязан будет торчать на трибуне и произносить речи... Понимаешь?