– Узнай, кто и что сообщит Доринову, – требовательно проговорил абонент.
* * *
– Деньги получил, – говорил в телефон Заветов. – Спасибо. Продолжаю наблюдение, хотя, если честно, не вижу в этом необходимости. Клиент был у секретаря Доринова. Собственно, вкус у него есть, – кивнул Алексей. – Дамочка очень даже ничего. Я в смысле…
– Хватит, – усмехнулась Полина Андреевна. – Я знаю, что ты по своей сути донжуан. Или предпочитаешь, чтобы о тебе говорили как о Казанове?
– Я предпочитаю, чтобы про мои амурные дела вообще не говорили, – засмеялся Заветов. – Я хочу, собственно, уточнить кое-что. Насколько казалось мне, я выполнил все ваши задания и могу возвращаться. И вдруг вы…
– Я плачу тебе еще девять тысяч, – услышал он. – Но ты должен эти двое суток постоянно следить, с кем встречается Доринов. Тебе понятно?
– Разумеется, – кивнул Алексей. – Хорошо. Приступаю немедленно.
– На трое суток, как договорились, – улыбнулся подтянутый молодой мужчина в дубленке.
– Если что, звоните, молодой человек, – проговорила пожилая женщина в потертом зимнем пальто.
– Обязательно, – улыбнувшись, кивнул он. – А это вам к чаю. – Он вытащил из пакета коробку конфет и отдал женщине.
– Мне? – растерянно посмотрела она на него. – Спасибо, – опустив голову, с повлажневшими глазами поблагодарила она. И вышла. Он закрыл дверь.
– Видно, здорово приперло бабусю, – сказал мужчина. – И никто ей давно ничего не дарил. Так. – Он прошелся по однокомнатной квартире. Зашел в ванную комнату и попробовал открыть воду. – Все течет и чисто, – улыбнувшись, вышел. Взял пульт и, сунув в розетку вилку от телевизора, плюхнулся в старое кресло. – Показывает, – переключая каналы, отметил он. – Пять каналов, хрен с ним. – Выключил телевизор. – Надо ванну принять. Пиво есть, и коньячку немного. Встречу перенесу в последний момент, – решил он. – Береженого, как говорила бабушка, бог бережет.
– Куда же вы, уважаемый, – вздохнул Алексей. Завел машину и тронулся с места. – Дядя очень богатый, – пробормотал он. – Охраны две машины. Что же за дела у вас, уважаемый? – усмехнулся он. – И странно, что Параконова обратилась ко мне. Хотя ей посоветовал Дудин, я ему племянницу нашел и его жену с хахалем вычислил. Узнать бы, чем конкретно интересует Параконову Доринов, и может, и я бы там кусочек отхватил.
– А у тебя тут хорошо, – прикурив, кивнул Белов.
– А то, – довольно отозвался Казаков. – Только вот денежные вопросы, мать их, – чертыхнулся он и жадно затянулся.
– Кредит, это серьезно, – кивнул Бурин. – И что думаешь делать?
– Хрен его знает, – отмахнулся Илья. – Выкручусь как-нибудь. Собственно, если бы не эти ду́хи, мать их. – Он снова затянулся. Белов покачал головой.
– А может, все-таки не менты?
– А кто еще-то? – огрызнулся Илья. – Точно они. Точнее, тот, кто обыскивал. Поймаю, зарою суку, – кивнул он. – Я его морду хорошо запомнил. Подопрет, я его найду, – пообещал он. – Знаешь, старлей, – вздохнув, признался он, – я сейчас на что хошь готов. Если бы предложили кого-то убить за пятьсот тысяч, не задумываясь бы согласился. Ну, прикинь, – продолжал он. – Машины есть, а мы с соседями ездим, те берут немного, ну вроде как на бензин. Короче, не знаю, что делать. Хоть, блин, банк на ура бери.
– А сможешь? – спросил Белов.
– Запросто, – кивнул Илья. – Я тут приглядел один. Небольшой, но наверняка тысяч пятьсот-то взять можно. А нет, еще один. У меня же…
– Да понятно все, – кивнул Белов. – Но это же преступление, – усмехнулся он. – И запросто могут и повязать.
– Я все понимаю, – перебил его Илья. – Но устал я бояться. Пацан у меня приболел. Вроде ничего серьезного, простыл, но его одевать-обувать на лето надо… Зине обещал кожаный плащ купить и сапожки новые. А теперь, похоже, продавать все придется.
– Ты, может, такой удалой, пока подшофе, – усмехнулся Белов. – В общем, надеюсь, завтра ты подтвердишь свое желание стать Робин Гудом. – Поднялся. Посмотрел в звездное небо. – Благодать, – засмеялся он. – Если дело выгорит, куплю себе домик в деревушке на берегу реки и буду жить-поживать. Женюсь на какой-нибудь крестьяночке, и родит она мне двоих сыновей, продолжателей рода Беловых, и дочь красавицу.
– Вот это да, – округлил глаза Вениамин. – Да не может быть такого! Ты серьезно или…
– А чего мне врать-то, – усмехнулся примерно его возраста русоволосый парень. – Дед так и говорил. Мол, с давних времен…
– Быть не может, – прошептал Вениамин. – А где твой дед живет? – спросил он.
– Перебрал ты сегодня, – укоризненно сказала Татьяна.
– Есть маленько, – засмеялся Никита. – Просто давненько с нормальными мужиками не сидел. А тебе старлей цветы преподнес. Вот что значит русский офицер, – подмигнул он жене.
– Ну, он просто, – начала она, – как…
– Да правильно он сделал, – обнял ее Никита. – Мне лично по кайфу. Молоток мужик. Правда, в зонах погонников со звездочками не жалуют, но мне он понравился как человек. А чего Венька-то рано так ушел? – опомнился он. – Где он…
– Да Сашка Решин приехал, – перебила его Таня. – А они же друзья, вот и…
– Понятно, – кивнул Никита. – Перебрал я, это точно. – Он сел на кровать. – Коньячок, кстати, не фуфло, – улыбнулся он. – Молодец старлей. Правда, он себе на уме, – вспомнил Орлов. – О себе не заикнулся даже. А приятель его, прапор, как и Илья, тоже нормальный мужик. Его с работы вышибли, он в армию снова хочет. С этим кризисом преступность подрастет крепенько, – заявил он. – Сколько мужиков, даже не думавших о том, чтоб где-то что-то хапнуть, пойдут на дело, – подмигнул он жене. – Вот почему в деревне и ништяк. Здесь этого как-то не чувствуется. Ну, пьянь, она везде пьянь, но не город, где выйдешь на улицу и запросто можешь по черепушке кирпичом получить. Или кулаком, – усмехнулся он. – Сейчас по телику слышишь, тот, чемпион по борьбе, тот, мастер по боксу, а другой в каратэ не балуй. Молодежь груши колотит, мускулы качает, кто дома, кто в секции ходит. Хотя и таких пентюхов, как Венька, тоже хватает. Компьютерщики хреновы. Впрочем, бывает, и миллионы с банков стригут без всякого гоп-стопа, – зевнул. – Может, и Венька такую хреновину готовит, – подмигнул Никита жене.
– Да ну тебя, – рассердилась та. – У тебя одно на уме. Пойдем спать.
– Значит, договорились, – пожав руку парню, кивнул Вениамин. – Только не говори никому, а то потом…
– Не скажу, – твердо ответил тот. – А ты почему так заинтересовался этим? Думаешь…
– Все потом, Сашка, – остановил его Веня.
– Венька! – раздался сердитый голос Татьяны. – Сколько говорить, дверь закрывай. Не лето, чай.
– Етишкин кот, – откашлявшись, вздохнул седобородый, невысокий пожилой мужчина. – Что-то совсем хворь напала. И не помогает ничего. Понятное дело, в баньке бы попариться – все бы как рукой сняло, но голова не та стала, – проговорил он. – Малость парку, и в глазах темнеет. Весной в том году даже вынесли из парной. Совсем старый стал ты, Савелий. Совсем сдал. – Он кряхтя спустился с лежанки русской печки. – Хорошо, Женька ступеньки сделал с перилами, – проворчал он. – А то бы грохнулся давно. Держусь вроде, так ничего, потихоньку спускаюсь. Вот, етишкин кот, дожил Савелий Федотыч, – усмехнулся он и, подойдя к стулу, сел. Поежился. – Печь бы протопить, да дров нет, а притащить не смогу. Ну, думаю, до завтра не задрогну, – вздохнул старик.