Настроение было ниже плинтуса. До самого утра после звонка Мураталиева Жогов уже не смог заснуть. Он все пытался понять, чего же хочет от него грозный конкурент, даже враг.
Дозвониться до Кузнецова поздно ночью не удалось ни в одной из многочисленных попыток, потому что телефон у того был отключен. Игорю оставалось лишь возмущаться тем, что следователь позволяет себе такую роскошь, как отсутствие связи с ним по ночам – мало ли что может случиться в городе, пока он мирно спит?! Но ничего изменить в таком положении вещей Жогов пока не мог. Точнее, недостаточно этого хотел. В конце концов Игорь потерял надежду на сон и поднялся ни свет ни заря.
Не успел он плюхнуться в любимое кресло в зимнем саду, открывая на ходу ноутбук, как зазвонил его телефон. К радости Жогова, на дисплее высветилась фамилия Кузнецова.
– Да? – ответил предприниматель, решив не спешить со своими вопросами, а выждать, не скажет ли чего следователь сам по интересующей его теме.
– Ты мне звонил ночью, Игорь? – к разочарованию Жогова спросил Пал Палыч. – Я только сейчас увидел, что ты вроде бы звонил несколько раз. Что-то случилось?
Надо было срочно выкручиваться, потому что называть истинную причину своего волнения мужчина не намеревался.
– Я? Нет, Пал Палыч, я вам не звонил. Я крепко сплю по ночам.
– Но мне пришло пять уведомлений.
– Что-то случилось не у меня, а у моего оператора, я подозреваю, потому что вы – третий, кто говорит мне сегодня утром, что я ему звонил. Почти мистика. Я разберусь с этим вопросом.
– А, ну понятно. Тогда извини. Надеюсь, что я тебя не разбудил.
– Нет, что вы! Деловые люди поднимаются очень рано, потому что, как говорится, «кто рано встает, тому бог дает».
– Ну хорошо, хорошо…
Следователь явно мялся, возможно, желая что-то сказать, но пока не решаясь. Игорь решил, что есть смысл в том, чтобы подтолкнуть старика.
– Что нового на вашем фронте, дорогой Пал Палыч? – спросил он как можно беспечнее.
– А ты уже слышал, что вчера случилось?
– Кого-то еще нашли мертвым? Я уже этому не удивлюсь.
– Слава богу нет. Но тоже интересно.
– Ну так говорите же уже!
– Похоже, ФСКН плотно села на хвост Мураталиева и уже даже сильно прищемила его.
Игорь очень постарался выдержать паузу и ничем не выдать свое волнение. Он молчал изо всех сил. Не дождавшись ответа, Кузнецов с оттенком некоторого разочарования продолжил:
– Вчера вечером они устроили настоящий скандал. ФСКН целой бандой нагрянула с облавой к Марату прямо во время празднования дня рождения Лили Лисицкой.
– Согласитесь, это красиво придумано, – не удержался от выражения восторга Жогов.
– Я не знаю, случайно так совпало, или эти бандиты заранее знали о мероприятии и, справедливо предполагая, что там найдется, чем поживиться, выбрали именно этот вечер. Не знаю.
– Много награбили?
– Взяли они кучу народа. Многих продержали полночи в участке.
– По какому поводу случился цирк? – как можно равнодушнее поинтересовался Игорь.
Он уже понял, что Мураталиев звонил после этого Армагеддона в пределах маленького закрытого королевства и, скорее всего, собирается о чем-то его просить. Встреча, согласно ночной договоренности, должна состояться уже сегодня, но только через полтора часа. Игорю не терпелось предугадать, о чем пойдет разговор.
– Как говорят свидетели, мои друзья, которые присутствовали там, ФСКН предъявила бумаги на ревизию его бизнеса. Мои коллеги доносят, что вроде бы поступил анонимный донос.
– Любопытно, – хмыкнул Игорь.
– Тебе, кстати, ничего не известно?
– От вас, Пал Палыч, слышу обо всем этом впервые.
– И вот что интересно, – продолжал следователь, – говорят, что вместе с Торчилиным пожаловал и Зубров. Вот это мне совсем не понятно.
Игорь не сдержался и присвистнул.
– Вот это уже, действительно, интересно. Они что же, были вместе?
– Я об этом тебе и толкую.
– Они же конкуренты?! К тому же, насколько я знаю, Мураталиев подкармливает Зуброва как раз для того, чтобы ФСБ отвадила Торчилина от маратовского общепита. А вы говорите, что они устроили облаву вместе. Что-то тут не вяжется.
– Именно. Но факт есть факт. Скандал был серьезный. Именинница пыталась звонить нам и направить на ФСКН полицию.
– Смешное решение.
– Да нет, нашим было не до смеха.
– А что же, все-таки, там делал Зубров? Как он это объясняет?
– Он никому ничего не объясняет, но я знаю, что он от ФСБ занимается делом Асанова.
– Ну конечно! Воин Закона. Как я мог забыть! – съязвил Жогов.
– Мне думается, – сказал Кузнецов, – что на Марата повернулись какие-то стрелки следствия.
– Все интереснее и интереснее. У вас есть какие-то доказательства этой догадки?
– На сей момент я знаю только то, что тебе сейчас рассказал. Думаю, когда приду на службу, получу больше сведений.
– Держите меня в курсе, прошу вас. Меня очень забавляет вся эта история!
После разговора настроение Жогова моментально улучшилось. Теперь он, наконец, знал, что Мураталиев придет как проситель. Значит, он полностью в его власти, а это не могло не радовать. Жогов нажал кнопку селектора и, услышав голос секретарши, спросил, не испарилась ли уборщица из его кабинета. Узнав, что она все еще там возится, он попросил принести ему кофе прямо сюда, в зимний сад.
* * *
Виктор, плавая из сна в дрему, слышал, как Зубров, хозяин квартиры, зачем-то приютивший их обоих – по официальной версии, преступников, – ходит по квартире. То он перекладывал какие-то вещи, громыхая мебелью, наверное, складывал постель, то шумел водой в ванной, то позвякивал посудой на кухне. Иногда он разговаривал по телефону, всегда кратко, всегда монотонно, всегда быстро.
* * *
Вчера вечером, придя домой очень поздно, но застав гостей все еще без сна перед телевизором, он сообщил, что утром уйдет рано.
– Служба у меня, – зачем-то решил объяснить он, – в отличие от вас, бомжей. Я уйду и мешать вам не буду, так что можете спать, сколько хотите, но ни в коем случае не высовывайте нос из квартиры.
– А если нам понадобится что-то купить в магазине? – наивно спросила Люся.
– Чушь. Не надо вам ничего. Можете брать в холодильнике еду. Если не хватит, потерпите, пока я вернусь.
– Так же поздно, как сегодня? – не сдавалась Люся.
– Не нравится условие? Тогда прямо сейчас иди гуляй, но подальше от моего дома и не возвращайся, – разрешил радушный хозяин и объяснил: – Мне неприятности не нужны.