Поняв, что последует дальше, я кивнул.
— Значит, вы тоже умеете делать это? Можете превратиться в орла или быка. Или… или стать размером меньше Мани.
Я улыбнулся:
— Который бы поймал и съел меня с превеликим удовольствием. Разве вы не понимаете, как это глупо, ваше величество?
— До Ская вы совсем не умели лгать. Сейчас у вас получается немногим лучше.
Я объяснил, что не солгал ни единым словом и что сокращаться до крошечного размера действительно глупо.
— Но вы можете?
Я покачал головой:
— Нет. Нет, ваше величество, не могу. Разве я лгу сейчас? — Поставив миску с супом к себе на колени, я воздел обе руки к Скаю. — Призываю в свидетели Вальфатера. Я не могу сделать ничего подобного.
— Вы не лжете, но вы не договариваете.
Несомненно, я вздохнул:
— Перед моим возвращением в Митгартр Вальфатер взял с меня клятву, которую я не смею нарушить. Мне пришлось поклясться, что здесь я не стану использовать способности, обретенные там. Вы полагаете, он поступил со мной жестоко?
— Мы сомневаемся, что он вообще бывает жестоким когда-нибудь, — сказала Идн, — но вы наверняка считаете иначе.
— Нет. Он мудрее любого человека, даже мудрее Леди, хотя она бесконечно мудра. Он знает, сколько вреда могут причинить здесь подобные способности. Вы помните Тауга?
— Конечно.
— В его родной деревне люди поклоняются эльфам. Это ложный культ, и он причиняет вред жителям Гленнидама и соседних деревень. Разве Верховный Бог не столь же могуществен, как Вальфатер?
— Мы всегда полагали, что он могущественнее, — сказала Идн.
— Правильно. Но некоторые говорят, что он занимает низшее положение, и, таким образом, сами того не ведая, оскорбляют Вальфатера. Если бы я использовал способности, которыми он наделил меня, вполне возможно, возник бы культ, соперничающий с культом Вальфатера, и появились бы почитатели, уверенные в моем превосходстве над ним. Для него это стало бы унижением, а они были бы так же далеки от истины, как жители Гленнидама. Так или иначе, Вальфатер выказал мне доброту поистине безграничную. Он позволил мне взять с собой Облако. — Я отставил миску в сторону и поднялся на ноги. — Мы достаточно долго беседовали, ваше величество. Можно мне идти?
— Доешьте свой суп и дайте нам доесть наш, а потом сможете идти с нашего благословения, коли возьмете нас с собой.
Наверное, я вытаращился на нее с самым глупым видом.
— Разве мы такие уж тяжелые? Ваше оружие и доспехи на стоун [Мера веса, равная примерно 7 кг.] тяжелее нас, а в вашем седле спокойно уместятся двое, если второй седок наших размеров. Кроме того, мы уже ездили на Облаке вдвоем.
Я замялся в поисках нужных слов и наконец промямлил:
— Но ваше величество подвергнется известной опасности.
Она улыбнулась. У Идн всегда была очаровательная улыбка, чуть насмешливая.
— Наше величество подвергается опасности здесь, сэр Эйбел. На вашем чудесном коне и под вашей защитой наше величество будет в большей безопасности, чем здесь, когда сэр Эйбел со своим чудесным конем покинет нас.
— Сэру Свону было бы неприятно услышать такое.
— Он и не услышит, — кивнула Идн, — если только вы не скажете. Право же, сэр Эйбел. Сэр Свон ранен, и он в любом случае не настолько глуп, чтобы воображать, будто ни в чем не уступает вам. Вы думаете, он разговаривал с Вальфатером, как рыцарь разговаривает со своим сеньором? Вы дума…
— Надеюсь, да, — сказал я. — Хочется верить. По глупости своей я пренебрегал его воспитанием, когда он был моим оруженосцем. Тогда я не сознавал, насколько мало внимания уделяю ему, но я не верю, что сэр Равд ничему не научил Свона. А коли научил, сэр Свон разговаривал с Вальфатером, как рыцарь со своим сеньором.
Идн встала, и, несмотря на свой малый рост, в тот момент она казалась высокой.
— Мы получили справедливый выговор. Но мы все равно остаемся королевой. Возьмите нас с собой. Мы просим о милости.
Я опустился на колени:
— О милости, которая делает мне великую честь, ваше величество. Я… Ваша снисходительность ошеломила меня.
— Как ваша учтивость порадовала нас! Вероятно, будет лучше, если мы сядем в седло первыми, а потом вынем ногу из стремени. Но давайте сначала доедим.
Разумеется, все оказалось не так просто. Мне пришлось подозвать Облако и с помощью Поука оседлать и взнуздать ее.
— Она устанет, — сказала Идн, и мне подумалось, что в глубине души она немного сожалеет о своем решении.
— Нет, ваше величество. В военное время она может скакать с седоком в седле день напролет, однако сохранить достаточно сил для подобной прогулки. — Мысли Облака подтвердили мои слова, прежде чем я успел договорить.
— Можно нам погладить ее?
Я кивнул, и она погладила морду Облака — очень нежно, как человек, знающий лошадей.
Анс принес мои переметные сумы. Я сказал, что оставлю их у него, поскольку мы вернемся через час-другой. Они явно весили меньше, чем Идн, но ненамного. Копье я тоже оставил у Анса.
— Если ваше величество окажет мне честь…
Я опустился на колени, подставив сложенные вместе ладони под ногу Идн.
Она не отказала мне в такой чести, но вскочила на Облако с легкостью, заставившей меня усомниться в том, что ей вообще требовалась помощь.
Сев в седло первой, она заняла место впереди меня. Наверное, она и рассчитывала сесть таким образом, чтобы я вдыхал аромат ее волос и обнимал ее, когда Облако поднималась вверх по крутому воздушному склону, которого не видел никто, кроме нее.
Мог ли я обладать Идн? Не многие мужчины знают земных женщин хуже меня, и возможно, она просто хотела вызвать во мне желание. Она не произнесла ни слова, покуда мы не закончили подъем и не понеслись галопом по горизонтальной плоскости; впереди нас бежал Гильф, а под нами расстилалась лесистая равнина. Потом она воскликнула: «О, это потрясающе!» — и, похоже, испустила глубокий вздох: ее грудь приподнялась и опустилась под моей правой рукой.
Из всех моих полетов над Митгартром лучше всего мне запомнился именно этот: неестественно теплый ветер и сумрачные нагромождения снежных облаков на западе. Облака поменьше и скрытая за ними луна, заливающая Скай серебристым светом. Королева в седле передо мной и замок Вальфатера, плывущий среди звезд. Черное бархатное платье Идн, бриллиантовая диадема и благоухающие волосы. Мягкая податливость ее талии, вызывавшая во мне такое острое чувственное желание, что в конце концов я отнял руку.
— Зачем вы возвращаетесь обратно в Утгард, сэр Эйбел?
— Я не собираюсь возвращаться туда, ваше величество, если обстоятельства не вынудят. Мы просто скачем назад вдоль Военной дороги, высматривая наших преследователей.