– Можно мину поставить, – мечтательно произнес Глицерин.
– Без мин обойдемся. Нужна экипировка, – сказал я и выдал план.
– Хитро, – кивнул Афон. – Оснащение будет.
Постепенно план акции стал обрастать деталями.
– Первый идешь ты, потом Зена, Глицерин, Конан, – перечислял Афон, внося свои поправки. – Я замыкаю. Жаб снаружи страхует.
– Кто будет валить? – поинтересовался Конан.
– Я могу! – воскликнула Зена. – Правильно сказали – это перфоманс. Так что лучше, если стрелять будет красивая женщина, а не ты, кабан!
– Че сразу кабан? Ты за метлой следи, принцесса на горошине, – обиделся Конан.
Я обвел взглядом своих соратников, азартно прорабатывающих план очередного убийства. Их невозможно переубедить. Перевоспитать. Они конченые ублюдки.
И они обречены. Даже в случае победы бешеные псы, прогрызавшие дорогу новой власти, уничтожаются этой властью первыми. Потому что новая власть знает, что договориться с ними невозможно. Они всегда будут источником опасности для существующего положения вещей. И если старый порядок свергали все вместе, то в новом порядке всем места не хватит.
До дома я добрался поздним вечером. На душе кошки скребли. Меня сковывало какое-то чувство неуверенности. Было предчувствие неприятностей.
Я открыл ноутбук. Вытащил необходимую программу. Ввел режим получения данных.
При выезде на место я установил видеокамеру. Та работала по каналам Интернета как в режиме онлайн, так и в режиме пакетного сброса информации. И теперь демонстрировала вид стеклянного одноэтажного здания ресторана «Зенит».
Я распаковал пакеты за сегодня. И начал просматривать.
Изображение черно-белое, но четкое. Проходили люди. Подъезжали и отъезжали машины. Место у ресторана бойким не назовешь. Во время бизнес-ланча возникло некоторое оживление.
Место для преступления неплохое. Исполнить клиента труда не составит. Главное, здесь масса путей отхода. Район этот, если проработать маршрут, никакая полиция не перекроет.
И все-таки не было мне покоя. Зена говорила, что в последнее время Афон сам не свой. И мне он казался каким-то немного странным. Будто пловец-морж, стоящий на краю лунки, в которую должен бултыхнуться.
Я щелкнул мышью, ускоряя прокрутку. Пока что ничего интересного я не нарыл.
Ресторан «Зенит». Заштатная забегаловка, скоро ты прогремишь на весь мир. Не так долго осталось.
* * *
Старая, дребезжащая белая «Газель» раньше принадлежала гостям столицы. На лобовом стекле висели колокольчики. Фотографию смуглой восточной женщины с ребенком я выбросил.
Увел машину я от вещевого рынка. Судя по запаху, в салоне перевозили сельхозпродукцию. Мы переставили номера, нацепили на окна занавески. И теперь ехали к месту акции.
– Машину не мог поприличнее найти, – ворчал Глицерин – он все время обижался и ворчал, будто ему лет девяносто.
– Неприметная. Надежная, – произнес Афон, наддавая газу.
– Менты бы не остановили. – Глицерин не привык передвигаться на краденых тачках.
Тут он прав. Надо ехать аккуратно, не привлекая внимания дорожно-патрульной службы. Что хорошо – таких фургонов тьма-тьмущая. Вон, с двух сторон едут похожие. Неприметная машина, вряд ли кто-то будет ее искать и тормозить даже при объявлении розыска. А ехать нам не так далеко.
– Пусть остановят. Будут на том свете на перекрестках шакалить, – хмыкнула Зена, сжав пистолет-пулемет «Клин».
Ей снова хотелось пострелять.
Я молча забился в угол фургона. И просматривал изображение с видеокамеры.
– Че пялишься? – Конан заглянул в мой айпад.
– Картинки смотрю, – буркнул я. – Записал на видеокамеру место акции. Вдохновляюсь.
– А-а, – разочарованно протянул Конан, похоже, надеявшийся увидеть порнушку.
О действующей видеокамере им знать необязательно. Это мой козырь.
Экран был разделен на две части. В одной была запись за вчерашний день. В другой – то, что сейчас происходит перед рестораном «Зенит».
Пока ничего подозрительного. Ресторан закрыт на спецобслуживание. Гостей пока съехалось человек тридцать. Некоторые на такси, другие на своих машинах. Вот подкатил представительский «БМВ», шофер подобострастно открыл дверцу степенному хозяину. А вот какой-то коммерсант подъехал на здоровенном внедорожнике, с парой телохранителей – потешными бугаями с приличной мышечной массой. Эти способны оторвать человеку голову, но для игр настоящих профессионалов непригодны. Однако отметку сделаем – их угомоним первыми.
Как там мои соратники? Глицерина колотит. Он все время ноет, что-то говорит. Может сорваться.
Зена может сорваться еще быстрее. Но в другую сторону. Мечтает кого-нибудь грохнуть. На лице счастливое выражение, поглаживает пальцами «Клин». Нужно держать ее в поле зрения, а то зальем все кровью.
Афон угрюм, собран, деловит. Время от времени бросает на меня косые взгляды.
Часы показывали девятнадцать тридцать пять. Мы выбрались из пробок, ехать оставалось десять минут.
Скоро в бой. Точнее – на бойню. Я на убыстренном темпе просматривал записи за вчерашний день.
Что я искал? Следы подставы. И не находил.
Что там вчера было около этого проклятого ресторана? Машины подъезжали, отъезжали. Люди ходили. Так они везде ходят.
И все равно у меня возникло совершенно четкое ощущение, что я что-то упустил.
Что? На ответ времени осталось десять минут. После этого мы начнем действовать, и фигуры уже не переставишь. Придется играть по установленным правилам.
– Подъезжаем, – лицо Афона перекосила кривая гримаса. – Приготовиться!
Так я ни до чего и не додумался. И меня сдавило ощущение совершаемой ошибки. Что делать? Сдать назад? Поздно. И нет для этого повода, кроме интуиции… Ладно, черт не выдаст…
«Газель» остановилась, не доезжая до ресторанной стоянки. Я разглядел среди машин черный «Сааб» юбиляра.
– Он здесь. Вперед! – воскликнул Афон.
С зубовным скрежетом отъехала в сторону дверца. Мы спрыгнули на асфальт, тяжело бухая подошвами берцев.
Мы были в черном камуфляже «ночь» с надписью спецназ на рукавах и крупно «ПОЛИЦИЯ» на спине. Лица скрыты масками.
Моя главная идея по сценарию – выступить на этом костюмированном балу под видом полицейского спецназа. Спецназовцы в последнее время приучили народ к тому, что выскакивают, как черти из табакерки, из таких невзрачных машин с занавешенными окнами и раскладывают всех на земле. И тогда лучше не рыпаться – ведь спецназеры имеют репутацию злобных, драчливых гоблинов, всегда готовых изувечить и пристрелить при попытке сопротивления. Даже самые отпетые бандюганы им не перечат. Кто из них этого не понял – давно в коме или на том свете.