– На фоне ослов с арабами он впечатляет.
– Каждому свое!
– Я передумал выезжать на природу.
Хайрулла бросил на Бретона быстрый взгляд:
– Позволь узнать почему?
– Расхотелось.
– После американцев? Я думал, у тебя крепкие нервы.
– Дело не в нервах, Хайрулла. Просто твои люди не дадут провести время так, как я хотел бы. Ты же не отменишь свое решение об охране? Поэтому я останусь дома. С Лизой мы неплохо отдохнем и в моих так называемых апартаментах.
– Что ж, как хочешь.
– Распорядись, пожалуйста, насчет обеда и ужина, чтобы его подали в мои комнаты.
– Кальян?
– Нет! Вдыхай эту наркотическую дрянь сам.
– Дело твое.
Оставив Мусаллаха во дворе, Бретон поднялся в свои комнаты. Клодель сидела перед зеркалом, занимаясь ресницами и бровями.
– Это ты, дорогой?
– Это я, дорогая. Бросай косметику, принимай душ и в постель.
Элиза удивленно посмотрела на Бретона:
– Что, прямо сейчас?
– Ты что-то имеешь против, – нагнулся к ней Бретон.
– Нет, дорогой!
– Так какого черта наводить макияж. Отрывай свою задницу от пуфа и в душ.
– Да, да, конечно!
Сбросив с себя летний костюм, Бретон настроил кондиционер на максимальную мощность, лег на широкий топчан. Он думал о сексе с проституткой, совершенно выбросив из головы убийство трех молодых американских парней. И в этом был весь Ален Бретон.
Москва, 15 июня.
Старший лейтенант Шинкевич остановил такси у супермаркета. Обернулся к сидевшему сзади Грачеву:
– Здесь выйдем.
– Что-то никакого увеселительного учреждения не наблюдаю.
– Оно рядом за углом, пешком дойдем.
– Ладно, – кивнул связист отряда специального назначения «Z».
Шинкевич рассчитался с таксистом.
Тот, приняв деньги, спросил:
– Надолго, ребята, решили зависнуть в «Вампире»?
Шинкевич не без удивления посмотрел на молодого парня:
– Ты знаешь это кафе?
– Еще бы. Я тут все в округе знаю.
– Нам посоветовали «Вампир» как вполне сносное кафе, что ты о нем слышал?
– Есть места и получше, но, в общем, и «Вампир» – кафе нормальное, одно неудобство, рядом с банком. Стена общая.
– Ну и что?
– А то, что на зданиях камер видеонаблюдения немерено натыкано. Какой скандальчик, мордобой, менты в момент срисуют.
Грачев спросил:
– А что, публика в «Вампире» агрессивная?
Таксист вздохнул:
– А кто из нас не агрессивный, когда немного на грудь кинет?
– Это точно. Девочки?
– Девочки в «Вампире» что надо, без особой экзотики, правда, но красивые. Только для такого заведения дороговато. За ночь штук двадцать берут.
– Отрабатывают?
– Это да. Я частенько сюда одного адвоката раньше возил. Потом подружек к нему на хату доставлял. Известная личность, не хотел ненужной огласки.
– А где девочки услуги оказывают? – поинтересовался Шинкевич.
– Есть комнаты на втором этаже, но это для рядовых случек, а так апартаменты в новом доме, что не виден из-за супермаркета.
– Без наколов бадыга?
– Нет, в «Вампире» все по-честному. Заплатил – получил.
– Ладно! Выходим, Грач!
Таксист протянул Шинкевичу визитку:
– Мой телефон. Понадоблюсь, вызывайте. Смогу, подлечу сразу.
Старший лейтенант взял визитку:
– Давай, парень, удачи! А может, и до встречи.
– Вам приятно провести время. А утром вызывайте. Пока дороги не забьются пробками, со скидкой довезу.
– Учтем!
Офицеры специального секретного отряда вышли на улицу. Шел не по-летнему мелкий, прохладный дождь.
Грачев поежился:
– И чего мы тут вышли? Что, не могли прямо к «Вампиру» подъехать?
– До него ходьбы пять минут. И я решил, что неплохо перед тем, как завалиться в кафе, взять в супермаркете пузырь водки да проглотить его в укромном местечке. Наверняка в кафе будут подавать всякие коктейли да вискарь, а от этой бурды меня выворачивает.
– Слушай, Блондин, – так называли в отряде старшего лейтенанта из Белоруссии Федора Шинкевича, – а откуда ты вообще узнал про этот «Вампир»? Сколько лет обитаю в Москве, ни разу даже не слышал об этом кафе, а ты у нас наездами, и в курсах.
– Интернет – великое достижение последних десятилетий.
– Так ты по рекламе его вычислил?
– Да!
– Я-то думал, ты уже был там.
– Какая разница, Грач? Понравится – останемся, не понравится – свалим. Тем более такси, считай, под задницей. Вызовем своего таксиста, он нас в другое место отвезет. Но, думаю, нечего шарахаться. У нас всего два дня отпуска осталось. Если начальство завтра же не нагрузит работой. Так что надо пользоваться моментом. А то бросят к черту на кулички давить всяких придурков, не до расслабухи будет.
Грачев согласился:
– Ладно! Расслабимся. Но уговор, если снимем телок, то только до восьми утра и чтобы поблизости друг от друга. Утром вместе на базу вернемся.
– Да не потеряемся, Андрюх.
Офицеры спецназа зашли в супермаркет, купили бутылку «Русской», в буфете прихватили пластмассовые стаканчики, на закуску взяли бутерброды. Упаковав все это в пакет, вышли на улицу. Дождь прекратился.
– Вот это дело, – посмотрев на темное небо, сказал Шинкевич, – дождь, конечно, лучше жары, но сейчас он совершенно не нужен. Вопрос: где пузырь раздавить? У въезда на стоянку хорошее местечко, но там тачка ППС стоит. Специально, что ли?
– Ага, прямо по твою душу.
– Почему по мою? По наши, грешные души. А точнее, по закону подлости. Как будто других мест для них мало.
– Служба есть служба, – сказал Грачев.
– Чего? – протянул белорус. – Это у них-то служба? Их бы к нам в отряд, пусть даже в резерв.
– Каждому, как говорится, свое.
– Согласен, но куда двинем? С водкой нас в кафе вряд ли пропустят, не будешь же из-за такой мелочи корочки светить?
Грачев осмотрелся, произнес:
– По той стороне пятиэтажки-хрущевки. Между ними должны быть дворы, детские площадки. Раньше строили по уму, чтобы всем хорошо было, и мужикам, насчет водочки да партии домино, и детям. Всем. Это сейчас налепят высотки одну к другой так, что из окон видно все, что в соседнем доме делается. Раньше было по-другому.