– К примеру, засунуть в задницу ствол пистолета, – принялся фантазировать я. – Естественно, «ствол» будет не заряженным.
– А тот, кому засунут, будет об этом знать? – хмыкнул бармен, по-прежнему глядя лишь на банкноту.
– Это не важно. Ты-то все равно им не будешь, – успокоил я. – Либо малость ножичком поиграться. Понимаешь? Чтобы было жестко. Чтобы клево. Кровь, раны – это мне нужно.
Тут я понял, что переборщил. Бармен перестал пялиться на стодолларовую банкноту и даже несколько отодвинулся от стойки.
– Ты что, маньяк? – он был в некотором смятении.
– Ответ не верен, – покачал я головой. – Я ищу развлечений. И мне порекомендовали этот бар.
– Тебя неправильно информировали, – холодно заметил бармен. – У нас такой херней не занимаются. Ножичками, стволами и еще чем… У нас все по правилам. Только по старым добрым правилам.
– А разве для таких игр есть правила? Ты что-то, парень, ерунду несешь. Клиент желает получить товар. И в зависимости от того, сколько он платит, предоставляется товар.
– У нас товара, которого требуешь ты, нет.
– Опять ответ не тот, – я достал из кармана пиджака фотографию товарища в маске гориллы. – Мне сказали, что у вас вот такого мальчика можно найти.
– Ну, – надулся бармен, – мне лучше знать, что у нас можно найти, а что нет.
Не убирая стодолларовую купюру, я придвинул фотографию к бармену.
– Этот мальчик любит быть в маске обезьяны, и у него на руке татуировка в виде змейки.
Парень слегка побелел, затем побагровел и задрожал.
– Убирайтесь-ка отсюда, – заявил он. – Сами. А не то позову охранников и…
Он не договорил. Я выложил на стол еще одну стодолларовую купюру. Чем мигом заткнул бармену рот.
– Я не хочу неприятностей – ни для тебя, парень, ни для себя, – убежденно сказал я. – Поэтому ты мне просто скажи, где этого мальчика найти. И все. Я даже никому не скажу, что сведения получил от тебя. Всего лишь – где найти его. И баксы твои.
Бармен облизнул вмиг ставшие сухими губы и неуверенно проговорил:
– Я не знаю, где его найти.
– Жаль, – грустно сказал я и сделал попытку убрать купюры.
– Этот ваш со змейкой на руке был у нас всего один раз, – поспешно бросил бармен.
Я приостановил движение.
– Если информация поможет мне – деньги опять будут твои.
Бармен воспрянул духом. Украдкой оглянулся:
– Я не знаю, кто вам сказал, что этого мальчика можно найти у нас, – но он точно ошибся. Это не наш человек. То есть он у нас не работает. Нам такие не нужны.
– А что так?
– Что так, – передразнил он; дескать, с таким вообще никто из здравомыслящих не будет работать.
– Ну хорошо. Но он был в вашем кабаке.
– Был один раз. И ему нужна была девочка-мазохистка. Врубаешься? Девочка. Никак не мальчик. А ты на девочку вроде не похож.
– У тебя несколько не те сведения. Он бисексуал. Мне так говорили.
– Да? – бармен задумался, а затем пожал плечами. – Ну и хрен с ним. Пусть он будет кто угодно, я знаю одно – от него лучше держаться подальше.
– Значит, мы с ним споемся, – уверенно заявил я, чем малость напугал своего собеседника. – Ну, давай дальше.
– А что дальше? Он просил девочку-мазохистку. Сам он был противоположность. То есть у него были садистские наклонности.
– Можешь мне не объяснять. Ты ему девочку такую нашел?
– Есть, конечно, у нас такие. Я ведь не знал – кто он. Думал, он нормальный, то есть работает с обычным набором.
– Понятно, по твоим правилам.
– Ну предел же должен быть, – возмутился бармен. – Надо же как-то контролировать себя.
– А он не контролировал?
– Я свел его с девочкой. Они договорились о плате. И затем слиняли. Девчонка явилась в бар через день. В очках, шея перевязана платком. Она меня готова была убить. Сказала, что я кретин и подсылаю к ней маньяков. В общем, он над ней чего только ножичком не вытворял. И, как я понял, она едва живой осталась. Заплатил он ей пятьсот баксов. Но девчонке то боком вышло – около месяца она не могла приступить к работе. Так что я даже охрану оповестил – если этот псих еще раз явится, яйца ему оторвать.
– Трогательно, – оценил я. – Но мне это подходит. Я хочу найти его. А пока не понимаю – как.
– Все, что я могу, – это свести с той девчонкой, с которой он провел свой сеанс. Вполне возможно, она что-то знает о нем.
– Но описать ты его можешь?
– Ха. Могу. Насколько помню. Но эта сучка опишет лучше.
– А если она не захочет со мной говорить?
– Я ее попрошу, – обещал бармен. – Ну, конечно, придется малость заплатить ей. Сам понимаешь. У нас ведь услуги не бесплатные.
– Это я понимаю, – я сунул ему одну стодолларовую купюру. – Вторую получишь, когда сведешь меня с дамочкой. Скоро она будет?
– А мы позвоним, – с охотой отозвался малый, пряча банкноту в нагрудный карман.
– Замечательно, – подбодрил его я. – Звони. И обрисуй-ка мне этого красавца. А заодно что-нибудь налей. С тобой пока поговорил – в горле пересохло.
Бармен понимающе кивнул. Налил мне коньяка, затем обрисовал требуемую мне личность и после этого принялся названивать своей партнерше по незаконному бизнесу.
Она приехала через сорок минут. Этого времени мне хватило, чтобы еще раз все обдумать. И допить коньяк.
4
Дамочке было под тридцать. Коротенькая юбочка, открывающая крепкие икры, топик, укрывающий солидную грудь, поверх топика была небрежно накинута кофточка. Она процокала каблучками до бара, и ее силиконовые полусферы при движении были готовы выскочить из-под одежды.
Бармен указал мне ее еще издали.
– Минуточку, – бросил он мне, а затем уже красотке. – Отойдем.
Никто на девицу не обращал внимания. По всей видимости, она тут была за свою.
Бармен отвел ее в угол и начал ей что-то втолковывать. Ее намакияженное личико побагровело, едва она сообразила, о чем речь. Но бармен знал свое дело, и через пять минут он вернулся ко мне, оставив дамочку на месте.
– Маня согласилась поговорить, – кивнул он. – За те же деньги. Ну, которые ты мне обещал.
– А не круто ли будет? – попытался я урезонить бармена. – За такие бабки я могу найти бабенку на целую ночь.
– Можешь, – расплылся в улыбке бармен. – Ну тебе ведь не просто бабенка нужна. А?
– Ладно, – не стал спорить я. – Согласен.
Бармен прищелкнул пальцами и плутовато подмигнул. Я хмыкнул и протянул ему стодолларовую купюру.