Она тяжело вздохнула и тоскливо посмотрела в бокал. Она ведь считала, что он не вернется. С того света обычно не возвращаются. Но он вернулся. С одной стороны, она чувствовала облегчение – она не убила. А с другой… Если бы она знала, что он жив, она сюда, конечно, никогда бы не приехала.

– Ты могла снять хороший номер в гостинице, – заметил он. – У тебя были деньги. Но ты не сделала этого. Ты позвонила старой хозяйке, у которой мы останавливались, и… И наверняка остановилась у нее.

– Я думала, тебя уже нет. А это место очень тихое. Здесь мало людей. Здесь хорошо было бы переждать… В общем, все переждать.

– Я понимаю. Хорошо тут переждать то время, пока этот говнюк решает дела. Но вышла незадачка… Я остался жить.

Она пожала плечами, как бы указывая, чего уж тут дальше говорить. Время прошло.

И он решил вернуться к прежней теме:

– Так когда он должен вернуться?

Отвечать ей не хотелось. Но он терпеливо, настойчиво ждал ответа. И она поняла, что отмолчаться не удастся. Что-то сказать придется. Раз уж она начала.

– Я не знаю точно. Когда все сделает, он приедет сюда.

– Уверена? – с некоторым сомнением спросил он.

– Уверена. Никуда он от меня не денется. Я ему нужна.

– Не ты. А то, что ты оставила у себя, – поправил он; затем подумал и добавил: – Если судить по времени… Он должен появиться со дня на день.

Она кивнула:

– Я его жду.

– Он придет в это кафе? – ему было это неприятно; здесь он встретил ее, и здесь она встречается с тем человеком, который оказался мерзавцем с большой буквы; впрочем, она тоже не далеко ускакала.

– Ну да, – она не поняла, отчего он скривился. – Не ждать же его целыми вечерами в домике. Это скучно да и нерационально. Потому как не соответствует имиджу отдыхающей.

– Ты стала педантичной. Это тоже что-то новое, – очередное открытие нисколько его не взволновало. – Но тут ты права. Здесь намного приятнее. Он знает о кафе?

– Он знает.

– И когда он точно вернется? – он позвал официантку движением руки.

– Ты сам сказал. Со дня на день. Точного времени, как понимаешь, в этом вопросе никто не знает.

Тут было не поспорить. И он не стал этого делать. Подошедшая к ним официантка застыла в выжидательной позе.

– Рюмку водки, – заказал он, а затем вопросительно глянул на свою бывшую невесту. – Тебе коктейль?

– Ты хочешь заказать мне выпивку? – она округлила глаза.

– Коктейля не надо, – бросил он официантке, криво улыбнувшись при этом своей собеседнице. – Только водка.

Когда официантка ушла, он сказал:

– Не бойся. Я не собираюсь тебя травить. В этом нет никакой необходимости. Увы…

– Что «увы»? – не поняла она.

– Увы – значит, увы.

Официантка исполнила заказ, он расплатился, потом глотком опорожнил рюмку и объяснил:

– Ты мне нужна. Вернее, то, что у тебя есть. И я хочу это получить.

– Ты тоже изменился: стал меркантильным. И с каких пор?

– Я не стал меркантильным. Хотя деньги не помешают. Но не они главное. Мне нужен этот засранец. Я хочу заполучить его. С помощью того, что у тебя есть. Это справедливо, не находишь?

– Оставить меня с носом – ты считаешь справедливым? – она неодобрительно покачала головой.

– Лучше с носом, чем без него, – он посмотрел на нее с вызовом; она выдержала взгляд. – Так что вставай и пойдем.

– А если я откажусь? – она спросила об этом как-то неуверенно, словно и сама отлично понимала, что из этой затеи ничего не выйдет, но попытаться все же стоило.

– Тогда я тебя отключу, – равнодушно проговорил он и посмотрел на свои руки, как бы указывая, чем именно он это проделает. – Все произойдет незаметно и быстро. Никто даже не догадается. Я тебя, как пьяную, подниму и потащу на выход. А потом прямиком к снимаемому тобой жилью. Я ведь знаю, где ты остановилась. Ну так как?

– И ты это сделаешь? – голос у нее сорвался.

– Конечно, – невозмутимо ответил он. – Или ты считаешь, что после всего происшедшего я должен целовать тебе ноги?

– Да уж этого я, вижу, не дождусь, – сокрушенно произнесла она, а затем едва не умоляюще посмотрела на него. – Послушай, если тебе деньги побоку, может, ты своего дружка отловишь без меня, а?

– Дружка? – он нахмурился.

– Ну, он же был твоим другом, – припомнила она. – Хорошеньких, конечно, ты себе друзей выбирал.

– Я и женщин таких же, как выясняется… – со значением сказал он. – Что поделать. У каждого свои недостатки. И я не исключение. Но свой недостаток я собираюсь исправить. И ты мне в этом поможешь.

Последнее он произнес, пристально глядя ей в глаза. А затем поднялся из-за столика.

– Идем, дорогуша.

– Дорогуша, – обиженно процедила она сквозь зубы. – Ты даже ни разу не назвал меня по имени.

– У тебя нет имени, – отрезал он. – Сейчас нет. Во всяком случае, той Милы, которую я знал, уже нет. И как тебя называть теперь, я не знаю.

Она сжала кулаки и поднялась вслед за ним.

Когда они выходили за территорию кафе, из-за одного из столиков вскочил молодой парень, бросил на столик скомканную купюру и поспешил на выход.

Парень не желал отстать от этой пары.

Глава 2

1

Что-то в этой парочке было не то. Илья успел это подметить сразу, лишь мельком скосив взгляд в сторону той, что должна была быть мертвой, и ее спутника.

Мужчина сидел к нему спиной. Лица его Илья не видел. Отметил только крепкие плечи.

А вот лицо девушки… Это было не лицо, это была застывшая маска, – девушка, казалось, ничего и никого не видит вокруг. Будто ее только что загипнотизировал ее спутник.

К этой парочке Илья и сам уселся спиной, поэтому больше наблюдать за ними не имел возможности. Он мог видеть лишь растерянного Леонида, который устроился напротив.

Пусть Леонид полюбуется на свой «успех», на «сданный экзамен», – пронеслось злорадное у него в мозгу.

А затем он спросил:

– И что это значит?

По тому, как болезненно задвигал глазами Леонид, Илья понял, что тот находится в полном недоумении.

– Это ты называешь «не опростоволосился»? – ядовитым шепотом продолжал подливать масла в огонь Илья, тем еще больше сокрушая своего ученика.

– Я… стрелял, – наконец вымолвил Леонид.

– Я уже слышал ту версию. С пяти метров. Промахнуться было просто невозможно, – передразнил Илья. – Невозможно. Но ты умудрился это сделать. Значит, все, чему я тебя учил, полетело коту под хвост. Ничему ты не научился!