Она наклонилась над дрожащим кольцом и осторожно протянула к нему руку.
А Ларк повернулся к груде, к составному существу, которое каким-то необычным образом и в ограниченном смысле сумело снова стать Асксом. Когда он принялся читать вторую строку, буквы уже расплывались.
«Отдай второе Фвхун-дау/ Лестеру. Он/ты/они должны».
На этот раз крик был человеческим.
Линг! Ларк повернулся и бросился ей на помощь.
В одной руке она держала маленькое раненое кольцо, а другой вцепилась в плечи Ранна. Мужчина даник душил ее сзади, обхватив руками за горло, перекрыв дыхание, а может, и зажав артерии.
Ранн слышал негодующий рев Ларка и легко развернулся, используя в качестве щита тело Линг и продолжая душить ее. На лице его было выражение наслаждения. Ларк сделал ложный выпад направо, затем набросился на звездного воина с другой стороны. Времени для демонстрации боевого мастерства не было, они упали на пол в путанице рук и ног.
Схватка была бы равной, если бы Линг не потеряла сознания. Но когда ее тело бесчувственно обвисло, Ларку одному пришлось противостоять тренированному бойцу. Ему удалось нанести несколько ударов, но вскоре он вынужден был только защищать свои уязвимые места. Наконец в отчаянии он охватил руками торс Ранна в борцовской хватке.
Противник был настолько в себе уверен, что мог потратить немного сил на насмешки.
— Дарвинистский варвар, — насмехался Ранн у самого уха Ларка. — Регрессировавшая обезьяна.
Линг умудрился и сам найти оскорбление:
— Ротены свиньи.
Ранн рявкнул и попытался укусить его в ухо. Ларк вовремя отвернул голову, потом ударил ею Ранна в лицо, разбив ему губу.
Неожиданно зловоние заклубилось вокруг их голов, липким болезненным ощущением заполнив Ларку ноздри. На мгновение он даже подумал, что это телесный запах даника. Или запах его дыхания.
Ранн смог высвободить руку и ударил Ларка по боку. Но боль казалась далекой, а удары — слабыми и неуверенными. Зловоние усилилось, в глазах начало темнеть, и Ларк понял, что на противника запах тоже подействовал.
И даже сильнее.
Через несколько мгновений железная хватка разжалась, и Ранн опустился на землю. Ларк согнулся, тяжело дыша. Сквозь дымку уходящего сознания он заметил источник зловония. Раненое кольцо треки забралось к Ранну на плечи и выдавливало еще одну дозу смертоносного вещества прямо на лицо звездного бога.
Надо остановить его, подумал Ларк. Излишек может не просто лишить Ранна сознания, но и убить его.
Но жизнь распределяется по приоритетам. Борясь с головокружением и сильным желанием уснуть, Ларк перекатился в поисках Линг. Он надеялся, что ее еще удастся вернуть к жизни.
— Наиболее эффективными боеголовками оказались те, что были снабжены топоргическими капсулами с составом треки номер 17 и порошкообразным буйурским металлом. Огненные жуки достаточно хорошо поджигали сердечники ракет. Большинство тех, что не использовали огненных жуков, либо не взорвались, либо взорвались прямо на пусковых площадках.
Блейд слушал, как молодая женщина диктует отчет телеграфисту уру, удары которого по клавишам превращались в световые вспышки. Джени Шен морщилась: аптекарь прикладывал мазь к ее обожженной коже. Лицо ее было вымазано сажей, а от одежды пахло дымом. Голос Джени звучал сухо, как графит, и было видно, что говорить ей трудно, но она продолжала диктовать, словно опасалась, что вершина горы со станцией семафора станет первой целью мести джофуров.
— Наблюдатели сообщают, что лучше всего попадали в цель ракеты с шарами-посыльными на борту. Их использование было всего лишь случайной идеей Фвхун-дао, поэтому их было немного. Прежде чем все взорвалось, Лестер сказал, что нам следует заново проверить всех созданных буйурами животных, чтобы убедиться, нет ли у них других возможностей для применения.
В каменной хижине было тесно. Ракетная атака и последующие пожары вызвали потоки беженцев, хлынувшие через горные проходы. Блейду пришлось идти в толпе беглецов, чтобы добраться до милицейского аванпоста, где он смог бы сделать доклад о своих приключениях.
На станции он узнал множество поразительных новостей о том, что удалось сбить последний джофурский корвет, и о том, что ни одной ракете не удалось долететь до главного корабля. Вспыхнувшие было надежды снова рассеялись, когда стало известно количество жертв, включая по крайней мере одного высокого мудреца Шести Рас.
Однако некоторое оживление сохранялось. Плохие новости ожидались. Но вкус победы обострялся своей полной неожиданностью.
Блейд помнил, как в облаках пламени падали половины разрушенного корабля, разжигая лесные пожары. «Я рад, что они упали на бу». Согласно Свиткам, различные экосистемы Джиджо не равны по своей ценности. Большое бу — хищный захватчик-чужак — подобно самим Шести. И ночной пожар не нанес планете тяжелой раны.
«Мне тоже», — добавил Блейд про себя, морщась: один из врачей г'кеков пытался вправить его сломанную ногу.
— Просто отрежьте ее, — сказал он врачу. — И вторую тоже.
— Но у вас останутся только три, — возразил г'кек. — Как вы будете ходить?
— Как-нибудь справлюсь. И новые отрастут быстрее, если отрежете до самого основания. Только давайте побыстрей, ладно?
К счастью, ему удалось приземлиться на две ноги, расставленные на противоположных сторонах от тела. Пришлось выбираться из путаницы тканей и обломков гондолы на трех. Освещенный луной склон оказался каменистым и крутым — ужасное место для квуэна в середине холодной ночи. Но манящие вспышки огней, передающих сообщения от вершины к вершине, подбодрили его, и он, хромая, сумел добраться до убежища.
«Итак, я все-таки смогу рассказать Грызущей Бревно о своих приключениях. Может, я даже запишу их. Нело позволит напечатать на небольшом печатном станке, потому что половина рассказа будет посвящена его дочери».
Блейд знал, что начинает бредить от жажды, боли и недостатка сна. Но если уснет, потеряет свою очередь сразу за Джени Шен. Командир станции, узнав о его полете на воздушном шаре, переместил его очередь вперед, сразу за официальным докладом о ракетном нападении.
«Мне следовало бы чувствовать себя польщенным. Но на самом деле все ракеты уже использованы. Даже если немного осталось, элемент внезапности пропал. И нам никогда снова не удастся напасть на джофуров.
Но мою идею еще не испробовали. А она сработает! Я — живое доказательство этого.
Нужно рассказать об этом кузнецам на горе Блейз».
Так он сидел и кипел от нетерпения, прислушиваясь к длинному, полному специального жаргона докладу Джени и стараясь быть терпеливым.
Когда началась ампутация, Блейд инстинктивно втянул купол, защищая зрительную полоску толстым слоем хитина, который мешал ему смотреть. Он пытался вернуться к тому времени, когда летел в небе первый из своего рода — после космических кораблей, что было так давно.