Теперь я высокопоставленный знахарь в племени дикарей, ядовито думал он. Лорд Высокий Хранитель Пленных Чужаков.
А может, их палач. Мысли отшатывались от такой возможности. Гораздо вероятнее Линг передадут ее даник-ротенским товарищам в какой-нибудь сделке, разработанной мудрецами. Или ее в любой момент могут освободить орды неудержимых роботов, которые, словно стая медведей санти, просто отмахиваются от беспомощных защитников медового дерева зил.
В любом случае она будет свободна. Линг может прожить еще триста лет на своей родной планете, в Пяти Галактиках, рассказывая приукрашенные истории о своих приключениях среди свирепых варваров в этой грязной незаконной колонии. В то же время мы, падшие, можем надеяться только на простое выживание. Продолжать жить на бедной уставшей Джиджо, называя счастливчиками те из Шести Рас, кто сумеет присоединиться к глейверам на Тропе Избавления. Тропе благословенного забытья.
Ларк предпочел бы покончить со всем каким-нибудь благородным и героическим способом. Пусть Шесть Рас Джиджо погибнут, защищая этот хрупкий мир, чтобы он мог продолжить свой прерванный отдых.
Конечно, это его личная ересь. Ортодоксы думают, что Шесть Рас — грешники, но могут смягчить свой грех, живя в мире на Джиджо. Но Ларк считал это лицемерием. Поселенцы должны покончить со своим преступлением, мягко и добровольно, и как можно скорее.
Он не делал тайны из своего радикализма, и это сделало положение еще более запутанным, когда высокие мудрецы наделили его большой властью.
На звездной женщине больше нет мерцающего одеяния ее звездного клана даников — таинственной группы людей, которые поклоняются повелителям ротенам. На ней плохо сидящие блуза и юбка из джиджоанской шерсти. Тем не менее Ларку было трудно смотреть на эту неловкую красоту. Говорят, звездные люди, не задумываясь, могут обрести новое лицо. Линг клянется, что не думает о таких вещах, но ни одна женщина на Склоне не может с ней сравниться.
Под настороженными взглядами двух капралов милиции Линг сидела скрестив ноги и рассматривала образцы, оставленные мульк-пауком: странные металлические предметы, заключенные в полупрозрачные золотистые коконы, подобно древним насекомым, застрявшим в янтаре. Вещи буйуров, последних законных обитателей планеты, которые улетели полмиллиона лет назад после объявления Джиджо невозделанной. Множество яйцеобразных сохраняющих коконов разбросано по пепельным берегам. Вместо того чтобы уничтожать реликты ушедшей цивилизации, местный мульк-паук предпочел сохранять их. Коллекционировать их, если поверить невероятной истории, рассказанной Ларку его сводным братом Двером.
Прозрачное покрытие заставляло его нервничать. То же самое вещество, выделившееся из пористых нитей паука, едва не погубило Двера и Рети, дикую девушку сунера, в ту самую ночь, когда схватились два робота чужаков, воспламенив живое болото ядовитых нитей и покончив с долгой безумной жизнью паука. Золотистое вещество кажется необычным на ощупь, словно под твердой оболочкой переливается медлительная странная жидкость.
Топоргический, назвала Линг скользкий материал в один из тех моментов, когда была склонна к разговорам. Встречается очень редко, но я о нем слышала. Говорят, это псевдоматерия, состоящая из органически сложенного времени.
Что бы это ни значило. Похоже на то, что может сказать Сара, когда пытается объяснить свой любимый мир математики. Будучи биологом, Линг находила странной способность живого существа выпускать «сложенное время» из пор далеко раскинувшихся щупалец, как, очевидно, делал мульк-паук.
Закончив осматривать очередной образец, Линг склонялась к стопке листов лучшей бумаги Ларка и делала записи, сосредоточившись так, словно каждая буква — это произведение искусства. Как будто она никогда не держала в руке карандаш, но поклялась овладеть этим новым искусством. Как галактический путешественник, она привыкла справляться с потоками информации, управляясь с многомерными дисплеями, просеивая данные сложных экосистем планет, разыскивая для своих хозяев ротенов биологические сокровища, которые стоило бы похитить. Письмо вручную должно показаться ей переходом от космической скорости к деревянной повозке треки.
Крутое падение: одно мгновение — полубогиня, а в следующее — пленница неотесанных варваров.
Должно быть, эти записи помогают ей отвлечься от недавних событий — от того ужасного дня, когда всего в двух лигах ниже Святого Яйца ее база была взорвана и массы жителей Джиджо восстали. Но Ларк чувствовал нечто большее, чем сознательная попытка отвлечься. Выписывая слова на бумаге, Линг получает такое же удовлетворение, какое испытывает всегда, совершая разные простые действия. Ларк часто видел в ней это. И, несмотря на свой гнев, находил эту особенность достойной уважения.
Существуют народные легенды о мульк-пауках. Говорят, некоторые из них за долгие века пережевывания металла и каменных памятников прошлого приобретают необычные одержимости. Когда-то Ларк отмахивался от таких рассказов как от суеверия, но насчет этого паука Двер доказал их истинность. Прямо перед Ларком доказательства существования этой коллекции, они в бесчисленных капсулах рассыпаны по обожженной чаще. Это самое большое собрание галактического мусора на Склоне. И именно это сделало берега ядовитого озера идеальным укрытием для пленной женщины-чужака, на случай если прилетевший корабль примется искать исчезнувших членов экипажа. Хотя Линг тщательно обыскали, у нее отобрали все ее вещи, в ее теле может находиться какой-нибудь датчик, который можно обнаружить, — датчик, вживленный в далеком галактическом мире. И если это так, то разбросанные вокруг бесчисленные предметы буйуров замаскируют ее присутствие.
Были и другие идеи.
Корабельные сенсоры могут не проникнуть под землю, предположил один из людей техников.
Или, предложил урский кузнец, соседний поток лавы затуманит глаза чужаков.
В такие места были отведены остальные заложники: Ро-кенн и Ранн — в надежде сохранить хоть одного пленника. Когда речь идет о жизни всех детей и личинок на склоне, стоит испробовать любые возможности. Ларку поручили очень важное дело. Тем не менее он раздражался, ему хотелось что-то делать, а не просто ожидать конца мира. Ходили слухи, что готовится схватка со звездными преступниками. Ларк не разбирается в оружии, он специалист в живых существах. Тем не менее он завидовал тем, кто готовился к битве.
Бормочущий сопящий звук заставил его броситься в другой конец навеса, где сидел его друг Утен, прижавшись к земле, как хитиновая груда пепельного цвета. Ларк взял самодельный аспиратор, приготовленный из ствола бу, пузыря скальной свиньи и застывшего сока мульк-паука. Просунул конец трубки в одну из щелей на больших ногах квуэна и начал откачивать жидкость, которая мешала Утену дышать. Ларк повторял этот процесс на всех пяти ногах, пока его партнер и коллега по биологическим исследованиям не задышал легче. Купол квуэна приподнялся, и его зрительная полоска слегка посветлела.
— Сп-на-с-с-сибо, Л-ларк я прости, что я я тебя так затруд-ня-ю.
Утратив согласованность, голос доносился из пяти ног разрозненно, словно пять маленьких квуэнов говорили каждый по-своему. Или как треки, у которого все говорящие кольца вдруг решили заговорить самостоятельно. При виде слабости Утена у Ларка заболело в груди. Комок в горле мешал ответить оптимистично звучащей ложью.