— Вы идёте или нет? — снова раздался голос Билли — на этот раз недовольный, из-за деревьев. — Чёрт, если вы сейчас же не вернётесь, объявят тревогу!
Возвращаться пришлось тем же скрытным манером, что и раньше — в разные стороны, по одиночке. Но теперь для него всё было по-другому. А для неё — ещё как сказать. У Галки глаза всё ещё были на лбу от такого поворота. По идее она должна была сказать ему то же самое, что и Дуарте. Но не смогла. Почему? На этот вопрос у неё не было ответа.
Судьба ставила её перед тяжёлым выбором, и девушка знала, что совместить оба варианта вряд ли удастся. Но Эшби вернул ей желание победить и жить дальше, и за это она была ему сейчас благодарна.
3
Через четыре дня разведчики-метисы сообщили о наличии впереди по курсу крупного соединения противника. Это могли быть основные силы испанцев, выставленные на защиту близкой уже Панамы. Морган немедленно приказал готовиться к сражению.
Легко сказать — готовиться к сражению. Только вчера они миновали узкое ущелье и попали под тучу стрел. Индейцы перехитрили пиратских разведчиков, пропустив их вперёд без помех, и обстреляли уже основной отряд. Если бы это были тяжёлые европейские стрелы образца четырнадцатого-шестнадцатого веков, да индейцы стреляли не из-за кустов, сбивавших и прицел, и силу выстрела, пиратов перещёлкали бы без особых проблем. Отстреливаться, не видя противника, было бессмысленно, и пираты постарались пройти опасное место как можно быстрее, прикрываясь от стрел всем, чем можно. Как только они оказались на более удобной позиции, попытались захватить «языка». Щас. Так индейцы в своём родном лесу и дались каким-то гастролёрам. А тут вернулись разведчики, сообщившие о наличии стада по ту сторону горы. Пиратам уж очень хотелось свежего мяса, и Морган, понадеявшись на отряды охранения, велел отбить это стадо. Что и было сделано с превеликим удовольствием.
Наевшись мяса, пираты уже были готовы хоть голыми руками порвать всех испанцев Мэйна. Тут Морган всё верно рассчитал. Да подлил масла в огонь, заявив, что противник ещё не успел вывезти из города самое ценное. Подняв таким нехитрым образом боевой дух своей армии, он уже был куда более уверен в завтрашнем дне, обещавшем генеральное сражение. Город был хорошо укреплён с моря, но со стороны суши никаких постоянных укреплений разведка не обнаружила, если не считать сооружённые на улицах баррикады из мешков. А на баррикадах — отличные пушки. Тут Морган вызвал на ковёр девчонку-капитана, и, как будто забыв обо всех разногласиях, спокойно предложил ей разработать план захвата этих баррикад. Галка никогда не вела уличные бои, но в логике ей отказать было нельзя. Пушки стопроцентно заряжены картечью, за баррикадами укрылись опытные стрелки, значит, лезть на них в лоб — наверняка положить много народу. Самый лучший способ борьбы с баррикадами, при отсутствии мобильной и скорострельной артиллерии — обстрел сверху. С крыш. Но на эти крыши ещё следовало забраться. Потому Галка предложила два варианта. Первый — использовать против баррикад орудия, заряженные ядрами. Одно тяжёлое ядро, пущенное прямой наводкой, могло сразу решить половину проблемы. Второй — под прикрытием ружейного огня подсадить на ближайшие крыши нескольких человек, чтобы те забросали баррикады бутылками с горючей смесью. Прорвав несколько баррикад, можно зайти в тыл к тем, кого не удастся сковырнуть так быстро. Если учесть, что тяжёлых пушек у пиратов было мало, а баррикад испанцы понастроили много, второй вариант выглядел предпочтительнее, и Морган его принял. Целесообразность оказалась важнее личной неприязни…
На следующий день началось сражение. Ночью прошёл изрядный дождик. Пираты продрогли до костей, и это было ещё полбеды. Они как могли старались сохранить сухими ружья и порох. Отчасти это удалось, но что-то всё-таки подмокло. На хорошо простреливаемое открытое поле уже вступил первый отряд — французы. Испанцы тут же пошли с козырного туза — с конницы. И просчитались. Влажная низинка, через которую им пришлось наступать, после дождя превратилась в сущее болото, а французы не стали деликатно дожидаться, пока сеньоры почистятся и выстроятся боевым порядком. Залп, ещё залп, ещё… Огонь был предельно плотным, а французы славились тогда как меткие стрелки. Кавалеристы огрызнулись в ответ нестройным залпом и принялись поспешно отступать. Ну то есть настолько поспешно, насколько позволяла вязкая жижа под копытами лошадей. Испанский командующий пустил в дело пехоту. Та пошла в атаку, но тут подоспел следующий пиратской отряд. И с ходу принялся обстреливать противника, примерно с той же плотностью огня, что и французы. И хотя испанцев (а также индейцев и негров, входивших в состав их небольшой армии) было не в пример больше, пираты уже видели перед собой добычу. А одно это заставляло их драться за четверых. Испанцы же знали, что теряли в случае поражения, и пустили в ход свой последний аргумент…
— Огонь! — скомандовал Бертье.
Пушки одна за другой выпустили по ядру. Стрелять ядрами по пехоте бессмысленно, но Пьер старался подавить испанскую артиллерию, и бил по батареям, как в копеечку. Ему чаще, чем иным канонирам, удавалось попадать на качающемся корабле с полукабельтова в мачту противника. А здесь — с горки, с удобнейшей позиции. Как тут не навести беспорядок в стройных рядах испанских пушек? Не все ядра ложились точно в цель, но одно из трёх — с гарантией попадало куда надо. И к моменту, когда с тыла, пока ещё на безопасном расстоянии, показалась какая-то плотная серая масса, половина испанской артиллерии уже бездействовала.
— Что за чёрт? — Галка — куда бы её ещё дел Морган, если бы не приказал командовать людьми с «Гардарики» и «Орфея»? — наблюдала сражение в свою «подозрительную» трубу, и сейчас пыталась разглядеть, какой гостинец надвигался на них. — Пьер, развернуть орудия!
— Быки, — хохотнул Билли, не столько разглядев, что там такое, сколько догадавшись.
— Испанцы жить не могут без корриды, — прокомментировал это дело Эшби. С момента объяснения он почти не отходил от девушки-командира, исправно исполняя взятые на себя обязанности её личного ангела-хранителя. И, пока пираты максимально оперативно разворачивали часть пушек, наводя на новую цель, прикинул численность крупного рогатого противника. — Стадо тысячи в две голов, не меньше.
— Вот и отлично, на ужин у нас сегодня бифштекс с картечью, — с едкой иронией ответила Галка.
Бертье понял её слова как приказ и принялся его исполнять. К тому времени, когда стадо, подгоняемое выкриками испанцев и мулатов, взяло хороший разгон и приблизилось настолько, что можно было разглядеть морды животных, артиллерия была полностью готова.
— С правого бор… Тьфу — с правого фланга, залпом, огонь!
Передние ряды быков как косой скосило. Следующие, кто не испугался грохота орудий, спотыкались о туши убитых животных. Возникла неразбериха. Ревели быки, орали погонщики. Если бы земля не была влажной после дождя, наверняка бы ещё и пыль стояла столбом.
— Левый фланг, залпом — огонь!
Быки дружно повернули назад. Плевать им было на испанского короля, его наместника и интересы государства. Испанцы-погонщики пытались вернуть их на прежний курс, но скотина оказалась упрямее людей. Словом, эта опасность миновала, и Бертье снова развернул пушки во фронт. Им оставалось теперь только постреливать по испанским редутам да не упустить момент, когда на плечах противника можно будет ворваться в город. Галка вытребовала от Моргана, чтобы её людей поберегли для уличных сражений, и он согласился. Снова победа целесообразности над эмоциями. С испанской конницей, которая, перестроившись, опять пошла в бой, французы затеяли новую перестрелку, им подсобил ещё отряд ямайских пиратов. На саблях ещё не сцепились, и, судя по всему, испанцы не горели желанием знакомиться с пиратами так близко. И так часа полтора, если не больше. Конницу французы выщелкали основательно, к тому же удалось подранить и взять в плен испанского командира. Тут подошла испанская пехота, но и они ограничились залпом из мушкетов, а потом и вовсе, побросав оружие, дали такого дёру, что пираты даже не смогли их догнать.