Затем откуда-то пришли тиранцы. Люди Молота и город зажили новой жизнью. Теперь в тусклых лучах рыжего старого солнца хранители ущелья больше походили на привратников ада. Из обломков торчали трубы, из которых шел дым и изредка вырывалось пламя.
– Кузницы никогда не остывают, – сказал офицер. – Мы все кузнецы и все мы солдаты. Мы работаем и охраняем ущелье. Так нам завещано богом.
Такая жизнь показалась Старку довольно скучной, но он воздержался от высказываний. У него во рту все еще чувствовался вкус крови.
Еще несколько часов ходьбы привели их в новый город.
Красоты в нем не было. Многие жилища были полностью под землей, другие – только частично. Остальные, построенные из диких камней и обломков, натасканных из старого города, возвышались над землей, но были очень низкими и почти не имели окон, чтобы не пропускать холод.
Все жилища соединялись между собой лабиринтами замерзших тропинок.
Тут же были загоны для скота, возле которых суетились волосатые люди. Они заглядывали в лица пленников, которых вели солдаты. Впереди по дороге тянулся обоз, который вез в город сухие листья и сучья.
В воздухе стоял запах дыма и слышался приглушенный стук молотков, напоминавший биение сердца. Город жил. Тут и там валялись груды необработанного железа. Эти груды заслоняли даже утесы Ведьминых Огней.
Для того, чтобы добыть это железо понадобились века. И за это время они вгрызлись туннелями в окрестные горы и устроили себе жилища в этих туннелях, выходивших черными отверстиями в развалины старого города.
Старку показалось, что это огромная колония крыс, живущих в огромном подвале. Если тиранцы собираются переработать весь этот металл, хранящийся в этом подвале Скэйта, то им понадобится еще не одно тысячелетие.
Отряд свернул на просеку, которая по всей вероятности была главной улицей, так как она вела от главных ворот и была шире остальных тропинок, да и пролегала почти прямо.
Дробь барабанов стала резче, шаги солдат изменились, они стали более четкими. Отовсюду стекался народ. В основном все они были низкими, крепко сколоченными, но встречались люди и другого телосложения и оттенка кожи.
Очевидно, в них была примесь чужой крови. Женщины не производили более приятного впечатления, чем мужчины. Старк не имел понятия, как выглядят женщины народа Башен, но они все же, вероятно, были красивее мужчин. Все эти люди, крича, напирали на солдат, защищавших пленников. Дети кричали ругательства и швыряли в пленников чем попало.
Солдаты добродушно, но решительно оттесняли толпу. Жесткий ритм барабанов ни разу не изменился. Отряд шел по прямой улице к Железному Дому.
Железные стены Дома были сделаны в виде щитов. Металл, покрывавший крышу, отражал рыжие лучи солнца. Охрана из двенадцати человек стояла у больших массивных дверей. Дом был прямоугольным, и ориентирован с севера на юг. Широкая сторона этого прямоугольника превышала восемьдесят футов.
Двери были сделаны на северной стороне прямоугольника, а основные ворота – на южной. Северная часть расширялась низкими крыльями, прижимавшимися к развалинам старого города.
Барабаны начали отбивать частую дробь. Ворота широко распахнулись, и отряд вошел в большой холл.
В нишах горели костры, давая тепло и нещадно дымя. В дальнем конце холла было возвышение, рядом с которым стояло несколько кресел. Самое большое и высокое кресло было полностью сделано из железа без единого украшения. В кресле сидел человек с железным воротником и нагрудником. Он был так же мощно, крепко скроен, как и его кресло. И тоже не имел ни единого украшения. Его нагрудник был сделан в форме молота.
На возвышении в креслах сидели и другие люди, и с удивлением Старк узнал в человеке, сидящем справа от главного кресла, Гельмара из Скэга.
Народ ввалился в холл вслед за солдатами. Знатные люди плечами и кулаками пробирались через толпу к возвышению, чтобы занять место рядом с ним в соответствии со своим рангом. Простые люди заполняли все пространство холла. Женщины остались на улице, а дети просочились внутрь и теперь шныряли в толпе. Железные двери с лязгом захлопнулись. Это как будто послужило сигналом, потому что толпа взревела, стуча ногами и оружием о пол.
После этого дружного вопля, который, по-видимому, был частью ритуала, постепенно установилась мертвая тишина, изредка нарушаемая кашлем и шелестом одежды. В дымном воздухе появились запахи пота, шерсти, меха и кожи.
Вокруг солдат оставалось свободное пространство. Офицер выхватил меч и поднял его в приветствии.
– Вот пленники, мастер.
Мастер был одет в прекрасную пурпурную мантию. Она наверняка приехала откуда-то с юга в фургоне Амнира, потому что местные моды никак не могли создать такое прекрасное одеяние. Они были слишком грубы и непритязательны. Мастер кивнул и офицер опустил меч.
Мастер повернулся к Гельмару:
– Это те, кого ты хочешь?
Гельмар встал и спустился с возвышения. Он был одет в темно-красную тунику, которую Старк помнил еще по Скэгу. В руках у него был жезл. Он шел не спеша и, смотрел на Старка с холодным любопытством. На возвышении были еще три Бендсмена, все одеты в зеленые одежды. Один из них, сидящий рядом с Гельмаром, имел страшный шрам на лице. Меч оставил огромный рубец ото лба до самой челюсти. Рана уже зажила, но все еще имела ярко-красный оттенок. Этот человек пригнулся в кресле, как зверь, приготовившийся к прыжку.
Гельмар посмотрел в глаза Старку. Глаза Гельмара были темные и чуть затуманенные. В них вовсе не было торжества, которое ожидал увидеть Старк.
И все же от него исходила какая-то жестокость. Она напугала Старка.
– Я знаю этого человека, – сказал Гельмар. – Да. А что касается остальных… – от повернулся и подозвал человека со шрамом. – Баст!
Баст быстро подошел и взглянул в лицо Геррит.
– Среди них было две женщины, – сказал офицер тиранец. – Одна из них дралась как мужчина. Эти южане совсем потеряли стыд, они заставляют даже женщин браться за меч. Нам пришлось убить ее.
– Это не имеет значения, – сказал Баст. – Эта женщина – Геррит, дочь Геррит. А это… – он повернулся к Халку, лежащему на носилках. – Это Халк, предводитель одной из групп, убийца Бендсменов. Я хорошо помню его, – и он потрогал шрам на лице. – Это он ударил меня.
– Жаль, что моя рука тогда дрогнула, – сказал Халк. Он попытался встать и не смог. Халк посмотрел на Гельмара. – Что с Ирнаном?
– Ирнан пал, – сказал Гельмар. Его рот скривился в жестокой улыбке. – Эта весть прибавила горечи ко всем вашим злоключениям.
– А Аштон? – спросил Старк.
– Аштон, – повторил Гельмар и улыбнулся. Его улыбка напомнила Старку нож, воткнувшийся в тело и медленно поворачивающийся в ране. – Лорды Защитников обсуждали его судьбу, когда я покидал цитадель. Решение, вероятно, уже принято. Может быть, он жив, а может – мертв, я не знаю. И я не могу ничего сказать тебе. Но ты сам скоро узнаешь все. – Он отвернулся от Старка к королю Корну и жрецам.