— Понятно… — Маркиз сделал еще одну пометку в блокноте. — А за то время, что вы провели в России, она не встречалась ни с кем из своих прежних знакомых?
— Нет, ни с кем…
— Ладно, значит, для начала у нас есть две зацепки — фирма «Макситрейд» и испанский язык…
— Вот еще что я вспомнил, — оживился Георгий. — Может быть, это вам поможет. Как-то мы с Леной проезжали по одной из улиц неподалеку от Литейного проспекта, и она мне сказала, показав на серое четырехэтажное здание, — вот школа, в которой я училась. Она сказала, что до пятнадцати лет жила в Петербурге, а потом отца перевели в Дальневосточный округ, и семья поехала вместе с ним.
— Недалеко от Литейного… — записал Маркиз. — Название улицы вы не помните?
— Нет, но там стоял памятник.
— Чей?
— Не знаю, — честно признался Бакланов. — Высокий мужчина в длинном пиджаке и в очках…
— Не густо, но лучше, чем ничего! Если в очках — это либо Чернышевский, либо Добролюбов… Ну ладно, хоть что-то вы мне сообщили. Итак, подведем итоги, — сказал Леня. — Вы утверждаете, что вам подменили жену. И ваша… гм!.. фальшивая жена пытается накормить вас наркотиками.
— Что значит «пытается»? — возмутился Бакланов. — Она именно это и делает!
— У вас нет никаких предположений, зачем она это делает? — спросил Маркиз, не надеясь получить вразумительный ответ. — То есть в данном конкретном случае она хочет вас нейтрализовать. Чтобы вы не шумели, не скандалили, не бросались на нее и не звали на помощь. А тихо спокойно спали. Кстати, вы на работу ходите?
— Нет, я в отпуске на неделю, мы с Леной хотели уехать… Коттедж сняли на заливе, в Окуневой бухте… Черт, забыл совсем…
— Так кому понадобилось наводить такую тень на плетень? — напомнил Маркиз. — Вы говорили, ваша фальшивая жена что-то искала в вашей квартире? Что?
— Понятия не имею, — Георгий не отводил глаз, — ценностей у нас никаких нету, деньги, что заработал в Венесуэле, все вложил в квартиру.
— Подумайте над этим, — сказал Леня, поднимаясь со стула, — выйдем не вместе. И не конфликтуйте вы с этой женщиной, делайте вид, что принимаете лекарство и спите.
— А если она меня отравит?
— Она давно бы это сделала, если бы вы ей не были для чего-то нужны! Засим, пока, созвонимся!
Дома Леню встретила чистая и проветренная квартира, а также милая и приветливая Лола. Все семейство собралось на кухне, накормленные и вычесанные звери чинно сидели каждый на своем месте, Лола пила чай с бубликами.
— О, чаек! — Леня блеснул глазами и подсел к столу.
— Ты же из ресторана! — не утерпела Лола. — Тебя там что, не накормили?
— Ох, не говори! Клиент попался такой нервный — сам ничего не ест, и у меня кусок в горло не полез! — признался Маркиз, придвигая себе тарелку с бубликами.
Лола встала и налила ему чаю в большую кружку, на которой был изображен близкий родственник кота Аскольда, точная его копия. Леня этой кружкой очень дорожил. Маркиз положил в чай три ложки сахара, подумал и положил еще половинку. Затем аккуратно разрезал бублик, не разламывая, на два одинаковых кольца, намазал места разреза толстым слоем масла и положил сверху куски сыра, после чего сложил оба кольца, так чтобы получился целый бублик. Лола только вздохнула, наблюдая за такими манипуляциями.
— Лолка, давай мириться, а? — сказал он невнятно, потому что рот был занят бубликом. — Ты мне нужна… и вообще… мы прекрасно работаем вместе.
Лола, которая пришла к такому же выводу, не стала спорить.
— Ты согласился на работу, — констатировала она. — Ох, Леня, темное это дело!
— Да я и сам чувствую, — вздохнул он и рассказал своей боевой подруге суть.
— Ни фига себе! — возмутилась Лола. — Так не бывает! Все врет этот мужик!
— Таблетка, и правда, в наличии, — напомнил Леня, — это меня убедило. В общем, мы так договорились. Нужно найти хоть какое-то подтверждение, что он не сошел с ума. То есть нужны фотографии его настоящей жены. Как только я их ему достану, он обретет твердую почву под ногами и сам уже решит, что делать, может, даже в милицию пойдет.
Тут Леня немного покривил душой, потому что на самом деле договорился расследовать странную историю до конца и помочь клиенту отыскать его настоящую жену. Если, разумеется, она существует.
Он допил чай и пошел к себе. И очень скоро выяснил номер испанской школы, о которой говорил клиент. Памятник оказался не Добролюбову и не Чернышевскому, а Чайковскому, только не великому композитору, а его однофамильцу, революционеру-народнику.
Решили ковать железо, пока горячо. Лола поработала над образом и появилась перед Леней с высоко заколотыми волосами и в очках. Костюмчик на ней был довольно дорогой, но подчеркнуто скромный, туфли на среднем каблуке. Леня тоже решил не тянуть и идти в фирму «Макситрейд» тотчас же.
Лола подошла к дверям школы и хотела войти, но тут эти двери распахнулись, навстречу Лоле, хохоча и громко переговариваясь, выкатилась группа девчонок лет тринадцати в одинаковых синих пиджачках и клетчатых юбочках. Едва не свалив Лолу с ног, они пронеслись мимо нее и скрылись за углом с таким шумом и топотом, как будто это была не стайка школьниц, а стая диких обезьян.
Отряхнувшись после столкновения с юным поколением и поправив прическу, Лола толкнула дверь и вошла внутрь.
Сразу за дверью она наткнулась на крупного мужчину с выдающимся животом, обтянутым черным форменным кителем.
— Свидетельство! — процедил он, с интересом оглядев Лолину фигуру, выгодно подчеркнутую костюмчиком.
— Что? — переспросила Лола.
— Родительское свидетельство! — уточнил охранник.
— А это что такое? Свидетельство о рождении — знаю, а родительское свидетельство — слышу первый раз.
— Взрослая женщина, а таких простых вещей не знаешь! Всем родителям, чьи дети ходят в нашу школу, директор выдает родительские свидетельства, с фотографией и отпечатками пальцев, и по ним можно сюда входить, а без них — ни-ни! Я здесь для того стою, чтобы посторонних не допускать.
— У меня пока нет детей, — призналась Лола, кокетливо поправив волосы, — как говорится, все еще впереди.
— А тогда вам здесь нечего делать! — посуровел охранник.
— Ну, это еще как сказать! Мне вообще-то нужно с директором поговорить. По серьезному поводу.
— С директором? По-серьезному? — лицо охранника снова изменилось, он схватил переговорное устройство и проговорил в него: — Пабло Педрович, тут женщина пришла, хочет с директором поговорить. Серьезная женщина, в пиджаке. По серьезному поводу. Да-да… слушаюсь!
Отключив переговорник, он повернулся к Лоле и сообщил ей с заметным почтением:
— Сейчас к вам выйдут!