Мастер Каррерас быстро изготовил две удивительные шкатулки, и каждый из алмазов был помещен в отдельный ларец и приготовлен для отправки Их Королевским Величествам в Испанию.
Тем временем ацтекские жрецы явились к вице-королю и потребовали, чтобы он сдержал свое слово и отпустил на свободу потомков последнего императора Мексики. Вице-король велел привести принца дона Альваро и с сожалением сообщил жрецам, что его сестра донья Миранда скончалась в каземате.
Главный жрец выступил вперед и сказал вице-королю, что коли тот не сдержал своего слова, то и они свое не сдержат, и Пернатый Змей Кетцалькоатль возвратит свой глаз.
Дон Фернандо рассмеялся им в лицо и велел выпроводить жрецов из дворца, считая их слова пустой угрозой.
Однако не прошло и часа, как ему сообщили, что один из удивительных алмазов исчез из тщательно охраняемой сокровищницы вместе со шкатулкой, в которую он был заключен.
Дон Фернандо немедленно послал солдат в погоню за ацтекским принцем, но тот бесследно исчез вместе с сопровождающими его жрецами.
Через неделю дон Фернандо отправил в Испанию галеон с собранной данью. Капитану галеона была отдельно вручена шкатулка с уцелевшим алмазом, с тем чтобы по прибытии в Кадис он тут же передал ее представителю Их Королевских Величеств, чтобы тот незамедлительно доставил драгоценный дар ко двору. Галеон был отлично оснащен и вооружен сорока пушками, к тому же его сопровождала целая эскадра военных кораблей.
Однако на море никогда нельзя быть уверенным в благоприятном исходе плавания. Едва галеон вышел в океан, на него налетел ужасающий шторм. Эскадра была разбросана в разные стороны. Капитан галеона и моряки делали все, чтобы справиться со стихией, но силы их были неравны, и галеон вместе с грузом золота и Гпазом Пернатого Змея пошел на дно. Злые языки уверяли, что сам Пернатый Змей напустил на корабль шторм, с тем чтобы вернуть свой глаз. Так или иначе, один из камней погребен на дне моря, следы же второго камня затерялись, хотя время от времени возникали слухи, что камень цел и хранится в чрезвычайном секрете потомками императора Монтесумы…»
— Интересная история! — проговорил Маркиз, возвращая книгу Ивану Францевичу. — Но почему вы считаете…
— Вот почему, — старый ювелир не дал ему договорить, открыл книгу в самом конце и показал Лене гравюру. Это было изображение шкатулки в форме древнего мексиканского храма, точь-в-точь такой же, как та, что стояла на столе.
Подпись под гравюрой гласила, что это одна из двух шкатулок, изготовленных мастером Игнасио Каррерасом для алмазов по имени Глаза Пернатого Змея.
— Вы видите, что это — та самая шкатулка? — проговорил Иван Францевич.
— Да, очень похожа… — согласился Маркиз.
— Не «очень похожа», а она самая! Поверьте мне, Леня, это не новодел и не подделка. Этой шкатулке без малого пятьсот лет. Она была изготовлена в Мексике в шестнадцатом веке. А там были тогда изготовлены только две такие шкатулки, предназначенные для двух уникальных алмазов. Одна из них, вместе с одним из алмазов, утонула во время шторма по пути в Испанию. Значит, это — вторая шкатулка, та, которая пропала из дворца вице-короля Мексики.
— Значит, эта шкатулка сама по себе представляет очень большую ценность?
— Разумеется! Это — редчайшее изделие, и очень старинное. Но ценность шкатулки не идет ни в какое сравнение с ценностью того алмаза, который в ней хранился.
Ювелир сделал паузу и добавил голосом, которого Леня прежде никогда от него не слышал:
— Я очень прошу вас, Леня, если вам удастся найти Глаз Кетцалькоатля, покажите мне его!
Выйдя из дома Ивана Францевича, Леня повернулся к Георгию и спросил:
— Ваш мобильный телефон далеко?
— Вот он, — Георгий достал трубку. — Только он все еще выключен.
Бакланов отвечал на автомате, глаза его были пусты, и губы шевелились машинально. Как видно, рассказ Миллера о чудесном камне так повлиял на него, что он впал в ступор. Леня не стал ничего выяснять и задавать пустые вопросы — какое, мол, отношение ваша жена имеет к драгоценному алмазу. Что мог Георгий ему ответить?
— Ну, так включите мобильник! — велел Маркиз. — Мне кажется, подошло время поговорить с похитителями.
Едва Георгий включил свой телефон, тот истерично зазвонил, как будто только и дожидался этого момента.
— Дайте-ка мне! — Леня протянул руку и поднес телефон к уху.
— Ты, козел винторогий! — донесся из трубки злобный голос похитителя. — Решил с нами пошутить?
— О, рад вас слышать! — перебил его Леня. — Очень удачно, что вы позвонили. Я очень хотел спросить, как вам понравилось лото «Веселый зоосад». По-моему, очень полезная игра. Мозги развивает. Если, конечно, они есть. Но если нету… тут уж ничего не поделаешь! Опять же, зверюшки очень симпатичные. Особенно козлики… мне они кого-то очень напоминают, а вам?
— Это еще кто такой? — прошипел похититель. — Думаешь, ты очень умный? Это мы еще поглядим, у кого из нас есть мозги! Передай Бакланову, что он подписал своей жене смертный приговор! Мы ее будем высылать ему маленькими кусочками…
Бандит орал в трубку, так что Георгий, услышав такие слова, выпал из транса и помертвел лицом. Он пытался вырвать трубку у Маркиза, но Леня не подпускал его. Он ледяным голосом ответил похитителю:
— Нечего нас пугать! Камень теперь у нас, и если ты хочешь его получить — будешь играть по нашим правилам.
— Да кто ты такой, чтобы командовать! — не унимался похититель. — Да я таких, как ты…
— Ты меня не понял? — оборвал его Маркиз. — Если не замолкнешь — я снова выключу телефон, и тогда тебе не видать камня, как своих оттопыренных ушей! А насчет бабы… теперь парадом командую я, а мне, сам понимаешь, чужая жена без надобности. Не слишком я расстроюсь, если у нее будет, к примеру, некомплект пальцев или еще чего… Так что уймись и зря воздух не сотрясай!
Георгий при этих словах схватился за сердце. Маркиз очень выразительно ему подмигнул.
Голос в трубке замолчал, теперь оттуда доносилось только злобное пыхтение, вроде того, какое издает закипающий чайник.
Леня тоже держал паузу.
Он стоял возле огромной афиши, с которой широко улыбался известный эстрадный певец. Судя по всему, фотографию для афиши сделали лет десять назад, когда певец был гораздо моложе, привлекательнее и популярнее. Надпись на афише гласила:
«Дмитрий Конфетов. Концерт в день рождения».
— Вроде дошло до тебя, — удовлетворенно проговорил Леня, с интересом разглядывая афишу. — Ну, как говорится, лучше поздно, чем никогда. Теперь молчи и слушай, повторять я не буду. Привезешь Елену сегодня вечером, в девять тридцать, на площадь перед концертным залом «Октябрьский». Когда мы ее увидим — отдадим тебе камень. Не будет женщины — не будет камня.