– А где Крупицын? – спросил он. – Кажется, он сейчас должен дежурить?
– Я же говорю, мы с Ниночкой заснуть не можем! – простонал Васяткин. – Зачем же человек будет мучиться, если мы все равно здесь сидим? Пусть поспит. Ах черт! – снова послышался звонкий шлепок.
– На удивление крепкий сон у наших, – недовольно заметил Корнеев. – Если учитывать, в какое положение мы попали, то это просто патология какая-то! Не к добру это.
– А что, вы думаете, эти все-таки рискнут на нас наехать? – осторожно спросил Васяткин, кивая в сторону леса. – Нас ведь в два раза больше.
– Зато спим мы в два раза крепче! – в сердцах сказал Корнеев. – А я предупреждал – бандиты совсем рядом. Они выслеживают нас.
– Господи, что вы такое говорите? – с ужасом произнесла Васяткина. – Не могу поверить. Бандиты в лесу! Они нас выслеживают. Зачем?!
– Затем, что им очень понравился кошелек Хамлясова, – сердито ответил Корнеев. – Прикинули, сколько тут таких кошельков можно грабануть, и вот вам результат.
– Но ведь у вас ружье, – робко напомнила Васяткина. – Неужели они решатся?
– Ружье! – фыркнул Корнеев. – Полагаете, они ружья никогда не видели? Нет, уходить надо отсюда. Пойду будить Хамлясова, – добавил он, вставая.
– Да ведь солнце еще не взошло, – неуверенно сказал Васяткин. – Борис Александрович психовать будет.
– Да и черт с ним! – на ходу обронил Корнеев.
Он откинул полог палатки и бесцеремонно растолкал Хамлясова. Тот открыл дикие спросонья глаза, невнятно выругался и захотел перевернуться на другой бок.
– Подъем, Борис Александрович! – строго сказал Корнеев. – Потом отоспитесь. Решать надо, что делать.
– Идите к черту! Что за безобразие? Еще ночь на дворе! – возмущенно пробормотал Хамлясов.
– Рассвет уже, – неумолимо возразил Корнеев. – А для руководителя вы чересчур сонливы. Нехорошо это.
– Кто вы такой, чтобы судить меня? – с вызовом сказал Хамлясов, но тем не менее из спального мешка вылез.
Сердито сопя, он надел башмаки и следом за Корнеевым молча вышел из палатки.
Небо над лесом понемногу светлело. На траве лежала роса, а со стороны болота наползал молочно-белый туман. Сизый дым от костра стелился по траве. Хамлясов обвел взором печальный пейзаж вокруг и передернул плечами.
– Зябко! – пожаловался он. – Так что случилось? Какого черта вы разбудили меня в эдакую рань?
Корнеев посмотрел ему в глаза.
– Я всю ночь караулил наших соседей, – сказал он. – Они все еще на той поляне, что и вчера. По-прежнему их трое. Куда делся четвертый – ума не приложу. Возможно, они затевают какую-то хитрую комбинацию. Пока у них все спокойно, дрыхнут.
– И это все, что вы мне хотели сказать? – сдвинул брови Хамлясов. – Ну спасибо, удружили! Они, видите ли, дрыхнут! Не мешало бы и нам выспаться!
– Некогда, – отрезал Корнеев. – Последний раз вам говорю, уходить надо отсюда, пока беды не случилось. Прямо сейчас уходить, не задерживаясь. Вещи у нас собраны...
Хамлясов подозрительно уставился на него и передернул плечами.
– Что за чушь вы несете? – негодующе произнес он. – Как это – уходить? Я еще вчера сказал, что исследования будут продолжены. Я расцениваю ваше предложение как провокацию.
– Борис Александрович, – ровным голосом сказал Корнеев. – Пока что мы не нашли здесь ничего интересного, а неприятностей уже вагон. Мы находимся в глуши, помощи ждать неоткуда, а за спиной у нас крутятся, мягко говоря, подозрительные типы. Вы слышали вчера выстрелы в лесу?
– В лесу всегда выстрелы, – раздраженно сказал Хамлясов. – Охотники... Вы сами охотник, должны понимать. А что касается подозрительных, то на них просто не нужно обращать внимания. Собака лает, а караван идет. Нас здесь шесть здоровых мужиков! У вас – карабин. Пусть только сунутся!
– Они сунутся, – пообещал Корнеев. – Когда мы меньше всего будем этого ожидать. А кроме мужиков, у нас есть две женщины. О них тоже нужно подумать.
– Вы ничего не понимаете, Корнеев! – едва сдерживая себя, сказал Хамлясов. – Мы год готовились к этой экспедиции. Мною подписан ряд контрактов, которые невозможно нарушить. Видеоматериал заранее куплен одним из телеканалов. Что вы предлагаете им показать – как мы драпаем по кустам от каких-то хулиганов? Стыдно! Стыдно и невозможно. Тем более мы уже подошли к самому интересному месту.
– Кстати, насчет места, – упрямо заявил Корнеев. – Место опасное. Никто из нас здешних троп не знает. Проводник наш сбежал. Поступил, между прочим, разумно, хотя и неэтично, – видимо, знает, с кем имеет дело. Так с кем вы собираетесь обследовать болота?
– У нас есть Шпагатов.
– Шпагатов вызывает у меня большие сомнения. По-моему, он самозванец, а не проводник.
– Я так не думаю. Солидный человек. Местный.
Корнеев с любопытством посмотрел на профессора. Назвать Шпагатова солидным человеком можно было только в шутку. Но Хамлясов говорил это с самой серьезной миной. Что это было – недомыслие или обыкновенная глупость? Корнеев до сих пор не мог разобраться в Хамлясове. Прежде он не был с ним знаком, лишь читал публикации в прессе о чудаке, который повсюду ищет следы пришельцев, барабашек и прочей нечисти. Паранормальные явления Корнеева не интересовали, но в его графике образовался свободный промежуток, и из чистого любопытства Корнеев откликнулся на газетное объявление, в котором профессор извещал о наборе в экспедицию. Деятельность исследовательской группы его разочаровала, ему показалось, что профессорская свита занимается любительщиной, но места, куда они приехали, были красивые и действительно обладали какой-то загадочной притягательной силой. В своих странствиях Корнееву приходилось бывать на болотах. Будь обстановка спокойной, он сам бы не отказался побродить по Черной Топи. Но, имея за спиной врага, который в любую минуту может вонзить нож в спину, это было чистым безумием. К сожалению, Хамлясов не желал ничего слушать.
– Дебаты закончены, – заявил он. – Решаю здесь я. И мы из Черной Топи никуда не уйдем. Впрочем, вас лично я не держу. Вы вольны делать все, что вам угодно.
Он круто развернулся и зашагал прочь с большим достоинством. Корнеев пожал плечами. Один он уйти не мог, это было очевидно. Но сидеть сложа руки он тоже не мог. Корнеев решил поговорить с врачом Шиловой. Из всех членов группы она казалась ему наиболее рассудительным человеком. И она меньше других зависела от Хамлясова.
Заговорил он с Шиловой за завтраком. По какой-то своей привычке она всегда сидела чуть-чуть отдельно от остальных, и Корнеев этим воспользовался. Подсев к ней, он полушутливо осведомился:
– Не возражаете? Знаю, что вы любите одиночество, но я не собираюсь вас охмурять. У меня к вам деловой разговор.
Шилова иронически посмотрела на него и негромко сказала: