— Значит, ты ввязываешься в это дело не из-за золота.
— Золото, конечно, мощный стимул. — Главнокомандующий с удовольствием попыхивал сигарой. — Но мой главный мотив — устранение конкурентов.
— Не могу поверить, что все будет так легко, как ты говоришь.
— Какая уж тут легкость. Многие достойные мужчины и женщины сложат головы в этой борьбе.
— Ты знаешь, о чем я.
— Если б я постоянно колебался, не зная, что предпринять, не стал бы я Чингисом Марком Александром Августом Рексом. Армии и планеты — что люди. Лучше всего они откликаются на решительные действия своих лидеров. — Он всмотрелся в сына. — Это ты должен осознать, если надеешься удержать то, что мне удалось собрать. Если решение принято, нельзя ограничиваться полумерами. Мы не можем украсть у Флота часть золота, не можем частично обмануть Беллано, не можем захватить лишь половину планет, контролируемых Синей принцессой. Надо брать противника за горло, а если уж взял, так не отпускать. — Главнокомандующий задумался, пытаясь уложить свою мысль в одно предложение. — Всегда надо стремиться получить по максимуму, но само это не дается.
— Я запомню твои слова, отец, — кивнул Джастин.
— У того, кто стоит на вершине, нет друзей и союзников? Его окружают лишь подчиненные и враги, и каждый из первых всегда может перейти во вторые.
— Ты мне это уже говорил.
— И буду говорить, пока не запомнишь мои слова так же хорошо, как свое имя. — Он наклонился вперед. — А теперь насчет Летящего-в-ночи… Тридцать процентов рыночной стоимости золота — это смешно.
— Так давай отдадим ему бивни и получим сорок процентов.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что я не понимаю, зачем ему золото, и не доверяю тому, чего не могу понять. — Главнокомандующий помолчал. — Мы продадим ему пять тонн, не больше.
— Если тебе не нравится цена, зачем вообще продавать? — спросил Джастин. — У нас останется только шестнадцать или семнадцать тонн.
— Потому что золото всего лишь средство достижения цели. Всегда есть шанс, что Флот разгадает нашу шараду… А если они решат, что Беллано забрал не все золото, и начнут обшаривать Внешние миры в поисках остального, я хочу помочь им в поисках. Если устранение Бедлано обойдется нам в пять тонн золота, почему не отдать еще пять за гарантии того, что Флот никогда не узнает, как все было на самом деле.
— Но Летящий-в-ночи сообщит Флоту, что остальное золото у нас.
— А я заявлю обратное. Олигархия склонна верить людям и не доверять инопланетянам. Опять же мы избавимся от нашего золота задолго до того, как они начнут задавать вопросы. — Главнокомандующий всмотрелся в сына. — Ты сомневаешься?
— Надо быть очень осторожным, предавая существ, которых не понимаешь.
— Но я их понимаю! Потому-то я и Главнокомандующий.
— Да, отец, — склонил голову Джастин.
Прошло одиннадцать дней, налет на конвой завершился в полном соответствии с намеченным планом. Беллано погиб. Флот, по крайней мере официально, поверил, что удалось вернуть все золото, уцелевшее после уничтожения флагмана Беллано. Главнокомандующий потерял только шестьдесят три корабля. В Олигархии в рейде винили только Беллано.
Главнокомандующий сидел на троне, с хрустальным бокалом в руке, положив одну ногу на чучело ящерицы, смакуя вкус победы. Джастин стоял рядом, тоже потягивая вино, а Миларрр устроился на подоконнике в двенадцати футах от пола.
— Все прошло более гладко, чем я ожидал, — говорил Главнокомандующий. — Я не рассчитывал, что груз золота, оставленный на флагмане Беллано, их обманет.
— Тебя есть с чем поздравить, отец, — откликнулся Джастин. — Добавить вина в твой бокал?
Главнокомандующий кивнул, протянул ему бокал.
— Спасибо. Спроси нашего друга, не хочет ли он составить нам компанию.
— Нет, нет, нет, нет! — тут же зачирикал Миларрр. — Я не употребляю опьянителей.
— Можем мы ему что-нибудь предложить? — спросил Главнокомандующий.
— О да, о да. — Летящий-в-ночи легко соскочил на пол и шагнул к бивням. — Вот что пьянит по-настоящему. — И он положил руку на больший из бивней.
— Ты счастлив, просто прикасаясь к нему? — удивленно спросил Главнокомандующий.
— Он сияет могуществом, светится, сверкает, — объяснил инопланетянин.
— И ты думаешь, что могущество перейдет на тебя? Миларрр улыбнулся.
— Когда мы соприкасаемся, я бессмертен.
— Главное, чтобы ты был доволен, — пожал плечами Главнокомандующий.
— Доволен, и счастлив, и бессмертен.
— Тем лучше для тебя. Пятьдесят процентов.
— Нет.
— Может, пятьдесят один, возможно, вероятно.
— Я об этом подумаю.
— Хорошо! Подумай, поразмысли, пообсуждай, взвесь, а потом мы поговорим, поторгуемся, заключим сделку, произведем обмен.
Главнокомандующий осушил бокал.
— А пока давай сменим тему. — Он повернулся к сыну. — Местонахождение оставшихся кораблей Беллано определено?
Джастин кивнул:
— Да, отец. У него осталось пятьдесят пять кораблей, и координаты всех внесены в наши компьютеры.
— Несколько дней уйдет у нас на перегруппировку, а потом мы ударим по ним, прежде чем появится новый лидер и соединит их в единый кулак. — Главнокомандующий протянул бокал. — Прекрасное вино. Налей мне еще.
Джастин покачал головой.
— По-моему, ты выпил достаточно, отец.
— С каких это пор ты стал решать, сколько мне пить? — Главнокомандующий попытался встать и с изумлением обнаружил, что ноги его не держат.
— Ты выпил достаточно, чтобы умереть, — спокойно ответил Джастин.
— Ты сошел с ума? — взревел Главнокомандующий. — Ты понимаешь, что говоришь?
— Уверяю тебя, смерть будет совершенно безболезненной. Потеря чувствительности в конечностях, чувство холода, и все.
— Охрана!
— Они не придут, отец, — усмехнулся Джастин. — Теперь они работают на меня.
— Но почему? — вырвалось у Главнокомандующего.
— Твое время прошло, отец. Вольница кончилась. — Джастин помолчал. — Ты поверил ложной информации, которую я подсунул Беллано и другим твоим источникам. После этого у меня не осталось ни малейших сомнений, что твои дни сочтены. Неужели ты действительно думаешь, что самая мощная военная машина галактики позволит горстке авантюристов править целыми звездными системами и собирать с них дань? Как ты мог подумать, что флот не сможет обеспечить груз золота надежной зашитой, способной отразить любую атаку?
— Но мы победили! — запротестовал Главнокомандующий. — Мы их уничтожили!