– Что за машина? – Он поспешил добавить: – Это я из чистого любопытства спрашиваю.
– «Мерседес-500».
Она видела по его лицу, как любопытство перерастает в профессиональный интерес.
– Дорогая машина.
– Не то слово. Просто огромные деньги. – Дарья защебетала: – Ты... простите, вы даже представить себе не можете, насколько это роскошная тачка. – Дарья и сама плохо представляла, насколько хорош предмет разговора, но сейчас для пользы дела надо было раскочегарить Парусова, а не вдаваться в подробности. – Такую машину спрятать невозможно, их по Саратову наберется не больше пяти штук. А может, она одна-единственная у моего приятеля и была.
– Приятель, похоже, неплохо зарабатывает, – завистливо произнес Парусов.
– У него есть деньги, – с готовностью подтвердила Дарья. – Мне и надо-то всего ничего, узнать, у кого еще в городе могли быть такие машины.
– Отрабатываете версию с запчастями?
– Естественно.
– Это надо через ГИБДД узнавать, – безразличным тоном ответил лейтенант.
– Но у меня нет знакомых в ГИБДД! – воскликнула она.
– И что же вы мне предлагаете? Достать вам информацию?
– Ну а что такого? – Данилова посмотрела на него невинными глазками. – Для вас это раз плюнуть.
– Вы отдаете себе отчет, о чем просите сотрудника милиции? – поинтересовался он строго.
– Конечно. Двести долларов хватит?
Парусов зыркнул глазами по кабинету, будто бы в нем было полно народу.
– А вы не боитесь, что я вас сейчас арестую?
– Вы же не дурак.
Лейтенант встал, взял посетительницу за руку. Она поднялась со своего места, и он повел ее к двери.
– Зайдите через день, может быть, мне и удастся что-нибудь разузнать.
Дарья готова была его поцеловать, но все же сдержалась. Что у нее, мужика нет? Теперь, считай, есть.
Андрей, узнав о том, что разговор состоялся, немного повеселел.
– Придется отдать пятьсот баксов, но для тебя, я думаю, это не деньги.
– А не слишком ли это много? – До этого он крутил брелок на пальце, теперь китайская лазерная указка безжизненно повисла.
– Хапнуть он любит, – деловым тоном ответила она. – Но это не главное. Главное: скоро у нас на руках окажутся данные по владельцам всех «пятисотых» в Саратове.
– Хотелось бы верить, – он протянул ей баксы. – Ты знаешь, я не жадный, но у моего кошелька есть дно, и если я буду вести столь же оторванный от действительности образ жизни, как и до этого, то вскоре мы это донышко увидим.
– Что-то я не заметила, как ты потратил четыреста тысяч долларов.
– Мои капиталы закопаны в мельницы, в акции и в несколько сотен тонн зерна, хранящегося на элеваторе в ожидании своего часа.
– Продавать будешь?
– Нет. Размелю, а уж муку после этого по оптовкам распихаю.
Праздновать удачное посещение ментовки парочка отправилась в «Бригантину».
Сидя за уставленным снедью столом, Андрей осторожно поинтересовался собственными перспективами:
– Может, мы поедим и поедем к тебе?
– Нет уж, – Дарья уже заранее продумала стратегию и намеревалась помурыжить мужика подольше. – Мне сегодня надо с подругой встретиться. А тебе надо выспаться, отдохнуть от непрекращающихся возлияний. Зачем ты губишь свое здоровье?
– Я эту машину любил, как женщину, а может, даже больше. Второй такой за всю жизнь может уже и не быть. Понимаешь?
По настоянию Дарьи в этот раз спиртное он не заказывал. Ей, конечно, досталось на словах: бизнесмен тут же сравнил Данилову со своей женой, которая, когда они жили вместе, не позволяла ему и капли. Зато Андрей оставался трезвым, и с ним можно было разговаривать.
– Как можно сравнивать женщину с машиной? – Она откровенно недоумевала.
Он развел руки в стороны.
– Ну как, не залил масла в мотор – машина встала, не принес зарплату домой – в постели не дала. Не проверил систему тормозов – разбился, не предупредил, что придешь с работы поздно, – получил скалкой по голове. И машины, и женщины весьма капризны и в то же время очень красивы. Очертания лучших образцов автомобилестроения отдаленно напоминают женские формы: грудь, бедра.
– Наверное, у тебя не жена, а стерва.
– Ну что ты, – маленький кусочек котлетки исчез у него во рту, – моя никогда меня не била, она вообще женщина прекрасная, но жить с ней я больше не могу.
– Странно.
– Жизнь – странная штука. Вот сегодня ты говоришь мне «нет», а завтра? Сколько ты продержишься?
Она игриво улыбнулась.
– Какой самоуверенный.
– Этим и живем.
* * *
Два дня спустя Дарья занималась растяжкой в комнате, по-заморскому – стретчингом, когда зазвонил телефон. Перестав тянуть заднюю поверхность бедра, она встала с коврика и взяла трубку.
– Квартира Даниловых?
С опознаванием голоса у нее всегда было все в порядке.
– Здравствуйте, товарищ лейтенант. Никак хотите что-то сказать?
– Я жду вас в своем кабинете сегодня вечером в восемь ноль-ноль.
Он повесил трубку настолько быстро, что она не успела сказать ни слова.
– Очень хорошо, выдвигаюсь на позицию, – произнесла она в гудевшую трубку.
* * *
Оделась проще некуда. Джинсы, свитер и старый-старый пуховик. Краситься тоже не стала, чуть глаза подвела.
Когда Дарья вошла в комнату двадцать два, она увидела там, как и в прошлый раз, лишь одного Парусова.
– Никогда не думала, что это лично ваш кабинет. Неужели здесь больше никто и не работает?
Она паясничала, и зря. Лейтенант, как чуть позже заметила Дарья, был пьян.
– Идите сю-юда, – промычал он, не вставая из-за стола. Сергей Васильевич с трудом поддерживал себя в вертикальном положении. В этом ему помогали его собственные руки, впившиеся в крышку стола и не дававшие раскачивающемуся торсу завалиться в одну из четырех сторон.
– Иду, – доложила Дарья. Деньги были при ней. Она планировала произвести обмен денег на листочек бумаги и быстренько удалиться.
Но у лейтенанта были другие планы.
Он не предложил ей сесть, вместо этого довольно громко спросил:
– Хочешь меня, блядушка?!
Эхо его голоса долго еще металось от стены к стене, а когда оно затихло, Дарье стало противно стоять рядом с ним.
– Вы принесли бумагу, лейтенант? – спросила она как можно жестче.