Бармен посмотрел в зеркало на Светку, начавшую подавать признаки жизни, и коротко бросил:
– Потом. Как ты справедливо недавно заметила, лишние уши нам ни к чему. А по голове ее больше бить не стоит – мозгов там и так мало.
– Ох! – жена Бастермана окончательно пришла в себя и непонимающим взглядом окинула салон машины.
– Что, милая? – почти ласково спросила ее Малышева.
– А… ой! – похоже, начиная что-то вспоминать, Светка забилась в угол и не сводила откровенно испуганных глаз с Елены.
– Тебе привиделось что-то страшное? – Таким голосом разговаривают доктора с безнадежно больными.
На вопрос девушки жена Аркадия Львовича часто-часто закивала головой.
– Ты лучше позабудь об этом, – посоветовала ей девушка.
Та вновь затрясла подбородком.
– Выпить бы чего, – робко попросила она, когда машина остановилась на перекрестке, пропуская несущийся мимо поток. Лена посмотрела на часы. К ее удивлению, время было всего лишь начало десятого. День тянулся, как резиновый, невзирая на богатство событий.
– Ей и в самом деле не помешает, – обратилась к Бармену девушка.
Сергей молча подрулил к супермаркету и быстро скрылся за его дверьми. Появился он с объемным пакетом и, передав его Малышевой, снова уселся за руль.
– Дай мне! – Светка, похоже, начала отходить от недавних ужасов, потрясших ее неискушенную в подобном душу.
Лена отдала ей пакет. Сергей покосился и ничего не сказал. Вскоре с заднего сиденья послышалось знакомое бульканье. Жена Бастермана прямо из горла опустошала литровую бутылку «смирновки». Малышева решила не обращать на нее внимания.
Однако скоро иномарка вкатила во двор недавно отстроенного элитного дома. Загнав машину во внутренний гараж, Сергей пригласил женщин следовать за собой.
– К-ку-да ты?.. Мы?.. – Светка успела опустошить почти половину пузырька, и теперь ее слегка пошатывало. Взгляд женщины сделался совершенно пьяным. – П-подожди. – Она отправилась к забору соседнего дома и освободила желудок от недавно с такой рекордной скоростью влитой в него водки.
– Лена, не отпускай ее далеко, – тихо попросил Сергей, – эта дура в таком состоянии черт знает что может выкинуть.
Малышева подцепила под локоть закончившую свою процедуру жену Аркадия Львовича, и они отправились следом за мужчиной.
Описывать квартиру Сергея нет никакого смысла. Достаточно сказать, что она являла собой тот образец жилья, о котором многие могут только помечтать.
Едва переступив порог, Светка решительно заявила всем, что если с ней что-то случится, то они будут иметь дело с ее отцом.
Ее дружно успокоили, заявив, что ей абсолютно ничего не грозит. Тогда она следом объявила, что ей просто необходимо напиться, чтобы забыть недавний кошмар. Удерживать от этого жену Бастермана никто не собирался, и вскоре она расположилась на кухне в компании все с той же бутылкой водки, в которой оставалось еще изрядное количество содержимого.
– Я все время слышу про ее отца. Что это за человек такой, которого все боятся? – полюбопытствовала Малышева, когда они с Сергеем прошли в комнату.
– О-о, – с интересом, как-то по-новому посмотрел на Малышеву Одинцов.
– Это и весь ответ?
– Слушай! Скажи мне честно, на кого ты работаешь? Иначе у нас с тобой никакого разговора не получится, – Сергей серьезно смотрел на гостью.
– Кто тут собрался без меня о чем-т-то, ик… разговаривать?
Неожиданно возникла совершенно пьяная женщина с любимой бутылкой в руках. Она принялась жаловаться на то, что ей ужасно плохо одной, что Сергей немыслимая свинья, потому что втравил ее, бедную и несчастную, в эту гнусную историю, и теперь она не знает, как показаться на глаза любимому мужу.
Было совершенно очевидно, что у Светки начался пьяный бред. В конце концов она заявила, что в одиночку пить больше не может и ей просто необходима компания. И если они не окончательные свиньи, то должны составить ей эту самую компанию.
– Ты знаешь, я бы не отказался сейчас от глотка чего-нибудь крепенького, – Сергей многозначительно посмотрел на Малышеву. Та сразу поняла его и тут же подтвердила, что просто мечтает об этом.
В результате их совместных усилий им удалось довольно оперативно накачать жену Аркадия Львовича до полной отключки и отправить дрыхнуть в спальню.
Когда они остались вдвоем, Малышева решила продолжить прерванный разговор:
– Ты говоришь, кто меня нанял? Я скажу тебе. Но в обмен потребую две вещи: во-первых, ты мне расскажешь всю историю с брюликами. Во-вторых, ответишь на вопрос – что там такое у нас со Светкиным родителем. Договорились?
– Ну, я уже догадался, что ты представляешь интересы Аркадия Львовича. Сколько он обещал тебе заплатить, если поиски окажутся успешными, если не секрет? – с некоторой долей превосходства поглядывая на девушку, Одинцов ожидал ответа.
– Ты прав, – подумав, ответила Малышева. Она не видела больше никакой необходимости скрывать имя того, на кого в настоящее время работала. – Вернее, это он считает, что я на него работаю. Работаю я прежде всего на себя. Ну а насчет оплаты… Если это так сильно тебя интересует – сто тысяч рублей.
– Скупердяй! – невольно пробормотал Сергей, высказывая свое мнение о ювелире. – Если учесть то, сколько стоит вся коллекция в долларах…
– И сколько же она стоит?
– Около двух миллионов баксов.
– Приличная сумма. Теперь мне понятно, почему такая возня развернулась вокруг всего этого. Удивительно, что Гизо раньше никто не грохнул из-за них.
– А просто никто не знал. Вернее, знали только Пан и Жанна. Ну и, естественно, сам грузин. Камушки ему достались случайно от одного из чеченских наемников, которым он переправлял оружие в годы последней войны на Кавказе. Банальный случай – он почти до конца не знал их истинной стоимости. Знал, что дорого, а сколько – не имел понятия. К тому же у него на руках была не вся коллекция. Одного бриллианта, самого крупного, не хватало.
– Сколько же их всего?
– Семь. Кстати, они так и называются: «Семь чудес света».
– Я думала – шесть.
– Так вот, – продолжил Бармен свой рассказ, – еще тогда, давно, едва узнав о камушках, Пан подумывал, как бы выудить их у своего партнера. Но тут такая кутерьма закрутилась, что нам самим пришлось уносить ноги из города…
– Знаю я эту историю.
– Откуда?
– Человек рассказал.
– Понятно, что не лошадь. Что за человек?
– Будем считать его посторонним в этом деле.
– Так-то ты отвечаешь на мою откровенность, – недобро взглянув на гостью, усмехнулся Сергей.
– Он действительно посторонний.