«Он отыскал новые знания, — думала Вин. — Для хранителя это, наверное, сродни наркотику».
Вин не спеша пила чай, стараясь подавить раздражение, а слуги не спускали с нее глаз. Они напоминали ей птиц-падальщиков, высматривающих добычу… только эти птички искали возможность угодить Вин. И доставить ей лишнее разочарование.
От Ренокса тоже не было проку. Для него обедать с Вин означало просто сидеть напротив и заниматься собственными делами — писать заметки или диктовать письма. Видимо, присутствие Вин имело для него определенный смысл, однако он почти не обращал на нее внимания, разве что спрашивал, как прошел день.
И все равно Вин заставляла себя играть роль знатной особы. Лорд Ренокс нанял нескольких новых слуг, ничего не знавших об их затее. Это была не домашняя прислуга, а садовники и разнорабочие. Нанять их пришлось из-за того, что Кельсер и Ренокс беспокоились, что в других знатных Домах могут возникнуть подозрения, если никто не будет иметь своего шпиона в особняке Ренокса. Кельсер не видел в этих людях опасности, но их присутствие значило, что Вин должна каждую секунду изображать леди.
«Поверить не могу, что люди так живут, — подумала Вин, когда слуги начали убирать со стола лишние тарелки. — Как знать умудряется вообще ничего не делать целыми днями? Нечего и удивляться, что они готовы ехать на любой бал!»
— Тебе нравится отдыхать, дитя? — спросил лорд Ренокс, взглянув на нее поверх какого-то гроссбуха.
— Да, дядя, — сквозь зубы ответила Вин. — Вполне.
— Тебе надо будет в ближайшее время отправиться за покупками, — сказал лорд. — Может, тебе захочется прокатиться по улице Кентон? Купить какие-нибудь хорошенькие сережки вместо этого твоего скучного гвоздика?
Вин ощупала ухо, в котором до сих пор красовалась сережка ее матери.
— Нет, — сказала она. — Мне нравится эта.
Ренокс нахмурился, но промолчат, потому что его внимание привлек подходивший слуга.
— Милорд, — сказал он, — только что прибыла карета из Лютадели.
Вин вскинулась. Этой фразой доверенные слуги давали знать, что приехал кто-то из членов команды.
— О, это хорошо, — сказал Ренокс. — Проводи их наверх, Таунсон.
— Да, мой лорд.
Несколько минут спустя на балконе появились Кельсер, Бриз, Йеден и Доксон. Ренокс сразу же подал слугам знак, и те, закрыв стеклянную дверь балкона, оставили хозяина наедине с гостями. Несколько человек встали на страже по другую сторону двери, чтобы никто не мог случайно подслушать разговор.
— Мы помешали вам обедать? — спросил Доксон.
— Нет! — тут же воскликнула Вин, опередив лорда Ренокса. — Садитесь, пожалуйста.
Кельсер подошел к перилам балкона и посмотрел на сад.
— Хороший у вас тут вид.
— Кельсер, может, не стоит? — предупредил Ренокс. — За некоторых садовников я не ручаюсь.
Кельсер усмехнулся.
— Ну если они узнают меня с такого расстояния, то заслуживают куда больше, чем получают от Великих Домов.
Однако он отошел вглубь балкона и, взяв стул, уселся на него верхом. За последние недели он сделался почти прежним легкомысленным Кельсером. И все же кое-что изменилось. Он стал чаще проводить встречи, более подробно обсуждал с командой свои планы. И еще начал выглядеть более задумчивым.
«Сэйзед был прав, — подумала Вин. — Я, конечно, чуть не погибла во дворце, но Кельсера это изменило в лучшую сторону».
— Мы подумали, что на этой неделе надо встретиться здесь, чтобы застать вас обоих, — сказал Доксон.
— Весьма мудрое решение, мастер Доксон, — сказал лорд Ренокс. — Но можно было и не спешить. У нас все в порядке…
— Нет, — перебила его Вин. — Нет, не в порядке. Кое-кому нужны свежие новости. Что вообще творится в команде? Как проходит вербовка?
Ренокс бросил на нее недовольный взгляд, но Вин не обратила на него внимания.
«Он не настоящий лорд, — напомнила она себе. — Он такой же член команды, как и все. И сейчас, когда рядом нет слуг, я могу говорить что хочу».
Кельсер рассмеялся.
— Похоже, она стала более разговорчивой, пока нас не было?
— Мне здесь совершенно нечем заняться, — сердито сказала Вин. — Я от этого на стенки лезу.
Бриз поставил на стол бокал вина.
— Кое-кому твое положение показалось бы завидным, Вин.
— Только сумасшедшему.
— Ну, мы ведь говорим о знатных людях, — заметил Кельсер. — А они все немного чокнутые.
— Наша работа, — напомнила Вин. — Как она продвигается?
— Вербовка идет все так же медленно, — ответил Доксон. — Но мы исправим положение.
— Нам, наверное, следует действовать более решительно, Кельсер, — сказал Йеден.
«И здесь перемены», — подумала Вин, с удивлением рассматривая Йедена.
Он прилично оделся. Пусть и не в костюм знатного господина, как Доксон и Бриз, но все же его куртка и штаны были хорошо сшиты, рубашка застегнута на все пуговицы, и пятен сажи на его одежде Вин не обнаружила.
— Не поможет, Йеден, — возразил Кельсер. — К счастью, Хэм отлично справляется с уже набранными солдатами. Я несколько дней назад получил от него сообщение. Он сам удивлен, как быстро они учатся.
Бриз фыркнул.
— Ты не очень-то радуйся. Хэм всегда чересчур оптимистичен по отношению к людям. И если его армия научилась ходить в ногу, он уже может начать восхвалять солдат за чувство равновесия.
— Мне бы хотелось взглянуть на наши отряды! — пылко воскликнул Йеден.
— Скоро взглянешь, — пообещал Кельсер.
— Нам необходимо пропихнуть Марша в братство в течение месяца, не позже, — сказал Доксон, кивая вышедшему на балкон Сэйзеду. — Надеюсь, Марш сумеет разузнать хоть что-нибудь о том, как справиться со «стальными» инквизиторами.
Вин содрогнулась, вспомнив о твари с металлическими стержнями в глазах.
— Да, это важно, — согласился Бриз. — Учитывая то, как ловко они управились с вами обоими, мне бы не хотелось штурмовать дворец, пока они там. Они так же опасны, как рожденные туманом.
— Опаснее, — тихо произнесла Вин.
— А сможем ли мы вообще одолеть их? — осторожно спросил Доксон. — Я хочу сказать, они ведь бессмертны.
— Марш выяснит, — сказал Кельсер.
Доксон немного подумал, потом кивнул, соглашаясь.
«Да, действительно многое изменилось», — отметила Вин.
Похоже, за прошедшие недели не только Йеден научился противиться обаянию Кельсера.
— А пока, — продолжил Кельсер, — я надеюсь услышать, что именно Сэйзед узнал о лорде-правителе.
Сэйзед, выбрав для себя стул, уселся и положил книгу перед собой.