Машина Панкратова ехала по горной «серпантинке», вьющейся вдоль гранитного бока скалы. В лобовое стекло бил сильный встречный ветер, дорога шла в гору. Чем дальше от моря отъезжала машина, тем холоднее становилось в горах. Пропасть, начинавшаяся в трех метрах от дороги, за хлипким ограждением, была глубиной больше сотни метров.

Спустя примерно час Панкратов добрался до перевала Хабля. К этому моменту дорога почти совершенно обезлюдела. Встречные машины попадались примерно раз в десять-пятнадцать минут. Кругом были только скалы и заснеженные горные хребты, первозданная природа, практически не тронутая человеком. Но все-таки какие-то следы человеческой деятельности в горах были – та же, например, дорога или появившийся перед машиной Панкратова тоннель.

Панкратов сбросил скорость, въезжая в него. Освещен тоннель был слабо, только в дальнем конце, уже на выезде, виднелось бледное пятно дневного света.

Неожиданно сзади показался свет фар. Лимузин Панкратова догоняла какая-то машина, она шла с большой скоростью, и ее водитель явно собирался идти на обгон. «Вот придурок, – сердито подумал Панкратов, – нашел место! Хоть бы из тоннеля выехали, врежется же в стенку, идиот, ведь не видно ни фига!» Но, видимо, владелец догонявшей его машины непременно хотел обогнать его именно в тоннеле. Неприметная «Субару» стала обходить лимузин Панкратова. Тот попытался разглядеть, кто сидит за рулем, но ему это не удалось.

Вот «Субару» обогнала машину Панкратова, впереди мигнули ее задние фары, и тут неожиданно во мраке тоннеля зажегся еще один огонь. Ярко-желтый, пульсирующий. Панкратов еще успел удивиться, когда на лобовом стекле перед ним стали появляться дырки. Боли он совершенно не чувствовал, только удивление от того, что руки неожиданно перестали его слушаться, словно свинцом налились. Он понимал, что не справляется с управлением машины, попытался нажать на тормоз, но нога тоже отказалась ему повиноваться, а мир перед глазами словно подернулся полупрозрачной дымкой и куда-то поплыл. И тут пришла боль.

Лимузин Панкратова на полном ходу врезался в одну из опор тоннеля. Весь передний бампер разбился всмятку, но машина не загорелась и не взорвалась, как это часто показывают в голливудских фильмах. На переднем сиденье, еще живой, корчился гражданин начальник, заливая все вокруг себя кровью, а «Субару» уже остановилась в нескольких десятках метров. Из нее выскочил человек с автоматом в руках и стремительно побежал к разбитому лимузину.

Приблизившись, человек с автоматом поднял оружие. Сделав еще несколько шагов, он остановился и секунду стоял неподвижно. Панкратов перестал биться и замер, глядя на своего палача. Его затуманенное болью сознание не могло справиться с ситуацией, он просто никак не мог понять, что это случилось с ним, что в него стреляли, что его машина разбита и что сейчас этот человек его добьет. Панкратов попытался закричать, но из его горла раздался только сдавленный хрип. Человек с автоматом нажал на курок.

В темноте тоннеля тело генерала Панкратова несколько раз дернулось и затихло. Автоматная очередь буквально изрешетила ему грудь. Последним, что видел в жизни Панкратов, было лицо его убийцы, вырванное из темноты вспышками выстрелов.

Это был Ворон.

Спустя несколько минут та же неприметная «Субару», благополучно выехав из тоннеля, стала медленно подниматься на заснеженный перевал.

Глава 39

С утра прошел сильный дождь, земля размокла и размякла. С одной стороны, это было хорошо – размокшую породу было легче набирать, но с другой стороны, старателям приходилось работать по колено в жирной липкой грязи. Впрочем, это их не смущало. Спецовки для того и предназначены, чтобы их было не жалко мазать, а если уж совсем сильно изгваздаешься, то и постирать никто не мешает.

Старатели трудолюбиво копошились в яме, на своих делянках, под огромным поднятым ковшом карьерного экскаватора. Дела артели шли превосходно. Добыча золота превосходила самые смелые ожидания. Участок оказался очень удачным, порода была на редкость богатая, даже самые невезучие вымывали золота раза в два больше, чем обыкновенно. Да и самородки несколько раз обнаруживались. Не такие большие, конечно, как найденный Ломаным, но все-таки. Ведь даже тридцати-сорокаграммовый самородок – большая редкость и ценность, а нашедший его весь день ходит именинником.

Именно из-за того, что участок оказался богатым, мужики особенно старались, чтобы успеть намыть побольше золота. Они боялись, что на следующий год вернуться сюда уже не получится. Сколько раз уже так бывало: наткнутся «дикие» старатели на удачное место, повкалывают сезон, на следующий год возвращаются, а там уже государственный прииск, все под контролем. Зато кто-нибудь один из «диких» неслабо разбогател.

Поэтому-то старатели и работали изо всех сил. Жалко было только, что большую и лучшую часть добычи придется за бесценок сдавать ингушам, но к этому мужики уже привыкли и знали, что ерепениться глупо и опасно. Хотя припрятать часть добычи собирались многие, особенно те, кому больше повезло.

Один из набиравших породу старателей – пожилой, седой мужик – поднял голову и прислушался.

– Эй, мужики, – негромко окликнул он своих соседей, – кажись, вертушка летит.

Его широкоплечий сосед с носом картошкой разогнулся с кряхтеньем и тоже прислушался.

– Слушай, а ведь правда. Интересно, кого это сюда занесло? – Голос его звучал слегка обеспокоенно.

В самом деле: что может понадобиться вертолету в этих глухих, безлюдных местах? От такого визита вряд ли можно ждать чего-то хорошего.

– Да кажется вам! – сказал третий мужик. – Я ничего не слышу.

– Прислушайся получше. Вон оттуда звук доносится. – Говоривший показал рукой на северо-восток.

Тем временем звук подлетающего вертолета усилился и его уже нельзя было не услышать. По всей яме старатели поднимали головы, удивленно смотрели на небо и переговаривались:

– Слушайте, точно вертолет! Кто это, как думаете, мужики?

– Может, «звери»? – предположил мужик, первым услышавший звук.

– Вряд ли. С какой стати? Всю жизнь на вездеходе ездили.

– Ну и что? Может, теперь окрутели, на вертушке летают.

– Да зачем? И невыгодно это. Таскать нам жратву и горючку на вертушке – дороговато выйдет. Там каждый килограмм груза, знаешь, сколько стоит?

– Да не так уж и много. Знаю, летал. Точно «звери». Больше-то некому.

– Может, геологи какие.

– Да ты что?! Отродясь здесь никаких геологов не было.

Так, мирно переговариваясь, мужики слушали приближающийся гул вертолета. Наконец, вертушка показалась из-за сопок и явно взяла курс на прииск.

– Ну, я же говорил: «звери». Точно, к нам летит.

– А что это у него за блямба на боку? Эмблема какая-то, кажись.

– Это эмблема МЧС, – со знанием дела сказал седой старатель. – Видел я уже такую.