Мероприятие прошло настолько гладко, насколько это вообще возможно. Десять тел, перевязанные веревками, словно мумии фараонов, с помощью разведчиков старшего лейтенанта Бекетова и известной нам троицы плюс Диман из Германии были доставлены в лагерь военных.
Для такого дела по полевой рации вызвали на местность Стойлохрякова. Тот приехал сонный, но довольный, оглядывая добычу.
– Все по плану, – радовался он. – Ну что там, все проверили? – указал он на кучу сваленных фотоаппаратов и камер. – Все работает?
– Да, все в отличном состоянии, – подтвердил Резинкин. – Я уже разобрался. Не сложнее двигателя.
Владелец зверинца поднялся, как обычно, в семь и тут же прислушался к шуму, доносившемуся с улицы. Выбравшись из своего благоустроенного вагончика, он поспешил на обезьяньи крики. Когда он подскочил к огромной клетке, оставшейся после убитого льва, то замер – внутри десяток обезьян сбились в кучу, и все они пронзительно кричали на засунутых к ним туда же десятерых защитников природы, включая Евгения, Жанну д’Арк и иностранных корреспондентов. Оказавшись в одной клетке с обезьянами, они просто тряслись от страха и ужаса. Кучка людей и кучка животных стояли одни напротив других, не решаясь ни сесть, ни уж тем более лечь. Да и как тут ляжешь, когда вокруг клетки и рядом с клеткой стоят солдаты и беспрерывно все это снимают на фото и видео.
Тем временем подошедший владелец подал грозный голос:
– Что здесь происходит?!
Но когда Дитрих с Лехой бросили на него тяжелые взгляды, бородач решил приумолкнуть и пассивно наблюдать за дальнейшим развитием событий.
Люси вначале радовалась, когда ее клетку совместили с большой львиной и, открыв створки, запустили ее в более просторную комнату, потом к ней начали подвозить другие платформы и выпускать ее сородичей, которых она не очень-то любила. Но зато теперь она находится в большом коллективе!
Тут же выбрав себе подопечную – маленькую обезьянку с серой шерстью, Люси забрала ее с собой в угол и стала ухаживать, несмотря на резкие визгливые протесты. Но после того как внутрь к обезьянам стали переходить подталкиваемые острыми, отточенными пиками люди, все обезьяны сбились в кучу, а часть двуногих приматов, одетых в зелено-коричневую форму, оставалась на улице и недружественно скалилась, при этом издавая ритмичные хакающие звуки.
Люси оказалась в замешательстве и выпустила свою маленькую обезьянку на свободу, разглядывая вновь прибывших. По опыту собственной жизни она прекрасно знала, что те, кто попадает в клетку, из нее уже никогда не выходят. Исключение случилось только позавчера, но их снова поймали. Видать, этих двуногих также приговорили к дальнейшему обитанию в клетке, и они никогда не окажутся на свободе. Придется с ними находить общий язык. Вон та маленькая самочка в очках, она очень напугана, и ее соплеменники своим собственным несдержанным поведением явно доведут ее до инфаркта.
Стремясь успокоить бедную женщину, заботливая Люси первой отделилась от стаи обезьян, подошла к оцепеневшим людям и, выбрав трясущуюся от дикого напряжения Жанну д’Арк, засунула свой большой палец ей за резинку штанов и потянула к себе, под нескончаемое ха-ха приматов в зелено-желтой форме.
Фрол запрыгнул от восторга на Простакова и, обливаясь слезами, указывал пальцем на трогательную сцену. Люси подняла в воздух Жанну д’Арк и перетащила ее на обезьянью сторону. Усевшись в дальнем углу, она сняла с носа француженки очки, повертела их и, отдав более шустрым и молодым членам разношерстной орды, принялась осматривать волосяной покров на голове своей новой игрушки.
Резинкин исщелкал всю пленку на фотоаппарате и начал с завистью поглядывать на Дитриха, который продолжал съемку на камеру.
– Крупнее, крупнее снимай! – заботился, спрыгнув с рук Простакова, Валетов, дергая Дитриха за рукав и не прекращая тыкать пальцем в сторону Жанны д’Арк.
– Всех снимай! Уроды, хотите немножко быть ближе к природе? Получите по самое горло. Ближе уже некуда! – Валетов скалился и продолжал угорать.
А Люси, обеспокоенная столь неопределенной ситуацией внутри клетки и непонятно чем вызванным возбуждением снаружи, повернулась к наблюдателям своей широкой спиной, таким образом заталкивая бедную Жанну в угол, из которого вскоре по-русски донеслось:
– Помогите!
Валетов перестал угорать и подошел вплотную к клетке, где тут же едва не был схвачен за нос какой-то шустрой мартышкой. Пришлось обозначить некое санитарное расстояние.
– Ага, теперь «помогите» тебе, – начал он издеваться над бедной женщиной. – А как я там два часа под куполом цирка ползал – это тебе не «помогите»? Теперь все эти картинки, что мы тут засняли, они в ваши же журналы попадут. Больше, думаю, к нам не приедут ни с какими целями. Ищите дерьмо у себя под носом. Нечего ездить по России и выискивать что-нибудь такое, чтобы нас тут обосрать.
– Помогите! – повторила француженка.
Но заботливая Люси уже начала снимать с нее одежду, дабы добраться до подмышки, так как, по ее мнению, там имело возможность развиться большое количество вредных насекомых, доставлявших бедняжке явное неудобство. Из-за чего та постоянно поскуливает и подает голос.
Валетов кончил издеваться, отошел в сторону и по-свойски попросил у Всеволода бутылку пива. Тот отозвался, что это добро у него только в холодильнике, но это Фрола не смутило. Он забрался в вагончик к хозяину, нашел там бутылки и вернулся к своим с полным арсеналом. Всеволод осознал, что этот наглый мелкий солдатик выудил из холодильника у него практически все и запасов никаких не осталось. Но сейчас его больше волновала иная проблема: каким образом теперь отфильтровать людей от обезьян. Одних вытащить, а других оставить в клетке. У него не было большого желания ловить этих ловких животных по всему полю. Тем более сейчас лето, глядишь, пару месяцев на свежих побегах и протянут. А может, на местные деревни начнут нападать в поисках корма. Особенно осенью. Брр, чего только себе не представишь.
– Ну, вы это, – начал он опасливо, но с каждым словом все больше набирая обороты, – давайте заканчивайте спектакль. Мне только обезьяны нужны.
Валетов подошел к владельцу зверинца и протянул ему руку. Тот механически пожал ее.
– Всего вам доброго, – сообщил Фрол. – Счастливо оставаться. Не забывайте нас. Будете заезжать в Самару, приезжайте и в наш отдельный мотострелковый батальон. Мы с удовольствием посмотрим на зверюшек, накормим их кашей.
Следующим с Всеволодом прощался Простаков.
– Да, здорово он сказал, мне и добавить нечего, – и крепко сжал Всеволоду руку, так что у него хрустнули пальцы.
Резинкин, поглядывая все время на стоящих друг напротив друга людей и обезьян, пожелал владельцу здоровья, счастья и удачи. Особенно в разборе данной ситуации.
Дитрих молча пожал уже больную руку после крепких объятий Лехи, чем только усугубил болезненное ощущение.
Кисло улыбаясь, пузатый дядька проводил взглядом уходящих все дальше и дальше солдат, а сам обернулся и уставился на запертых в клетке приматов. Отхлебнув пивка, он подошел поближе.