Бармен искренне обрадовался подарку и тут же принялся читать вслух устаревшие на две недели новости.
– Это чего! – когда бармен взял паузу, чтобы отдышаться, заявил один из местных выпивох. – Дома ходячие или вот, как у нас, жара несусветная и золото жидкое, это семечки. Мне перекупщик один рассказывал про Москву. Вот там дела! Все затоплено! Откуда вода взялась – никто не знает, да только как начало топить, как начало… так и затопило выше крыш.
– Я тоже слыхал, только не понял, как так? – сказал другой. – Там же не везде низины, есть холмы. Ну, там, Воробьевы горы, Поклонная, Теплый Стан. Как так затопило, что и холмы утопли, и Кремль аж на триста метров под воду ушел?!
– На тридцать, – уточнил третий.
– Ну, или на тридцать, неважно. Главное, что про потоп информация верная. И не от перекупщика, а от квестера кирсановского. Помните, давеча забредали, еще до черных? Ну, Фимка еще им красный пакаль подогнал. Я тогда много чего узнал у квестера этого. Солидный человек, врать не будет.
– Да, много рассказывал этот квестер, – согласился первый выпивоха. – Я тоже слышал. Мы с Гогой сидели, а он рядом с каким-то другим квестером, похоже, что ученым, про всякое такое разговаривал. – А про сокровища кремлевские он рассказывал? – Какие сокровища?
– Ну, вроде как вывозили кремлевские сокровища баржами, да все так и не вывезли. Или одна баржа затонула. Тут непонятно. Но с тех пор над Кремлем постоянно кружат странные катера-призраки, а в самом Кремле… как раз там, где самая глубина, бьются за эти сокровища квестеры-водолазы и стерегущие клад зомби-утопленники.
– Ага! – бармен усмехнулся. – А командует этими зомбями Ленин.
– А он разве утонул?
– Нет. Но теперь он ведь тоже там, под водой. Мавзолей затоплен.
– Нет, Ленин не может командовать. Он давно умер. Там только те, кто недавно двинул.
– Ты серьезно? Это тебе тоже тот квестер рассказал?
– Люди говорят.
– А ты сам не утонул там, случайно? Какой-то ты бледный и чушь несешь, как тот зомби. Покажи глаза, зрачки на свет реагируют?
– Да уймись ты, Петрович! Люди говорят, зелье какое-то придумали в лабораториях под мавзолеем! Как раз накануне потопа. Ну, чтоб из мумии зомби сделать. С мумией у них ничего не получилось, зато с новопреставленными все удалось. Когда затопило все, это зелье с водой смешалось и всех утопленников воскресило.
– А почему только в центре?
– Ну, не знаю, может, от концентрации зависит?
– Треп.
– За что купил, за то и продаю!
– Чисто русский бизнес. И треп тоже. Лишь бы языками чесать!
– А еще под водой звезда горит! На Спасской башне. Если донырнуть, ее хорошо видно.
– И куранты бьют?
– В полдень, и в полночь. Только не звонко, а как набат. Такой гул, что рыба пузом вверх всплывает. И водолазы тоже. Не дай бог под водой оказаться, когда бить начинают, сразу кабздец.
– Вообще шняга.
– Скаут, скажи ему!
– Я, мужики, не в курсе.
– Ты ж с Большой земли, про Москву-то должен был слышать.
– Не больше вашего. Я из Киева в Минск, а потом сразу сюда. И все рысью.
– А, ну да, газета ж минская, – спохватился второй завсегдатай. – Немалые концы. Но бизнес есть бизнес. А ты в этой фирме за что отвечаешь?
– Проводник я.
– Ты ж не местный!
– Я вроде следопыта, на любой местности нормально ориентируюсь. Сам не знаю, почему. Как-то само собой получается.
– Это бывает, – уважительно кивнул выпивоха. – Я, вот, когда в Москву в первый раз попал, еще в девяностых, в метро без подсказок сориентировался. Чисто по чутью. Я и пакали чисто по чутью могу найти! Никаких детекторов не надо. Меня квестеры потому и привечали… я их легко на белый вывел, а потом… на красный, только его Фимка, сука, перехватил, а потом…
– Ты заблудился и утонул в яме с зомбями, – вставил бармен. – Хватит на сегодня, Кубрик, совсем уже чушь несешь. Баиньки пора.
– Да я еще… в норме! А потом я зеркальный вычислил, понял, да?! Вот явятся квестеры, я им… покажу. А они заплатят. Налей, Петрович!
– Хватит бухать, я сказал! Топай отсюда!
– Налей на ход ноги, – не сдался завсегдатай.
– Хватит! Кто тебя домой потащит?!
– Я угощаю, – заявил Скаут. – И провожу. Далеко?
– Полчаса пилить, почти на том краю Пассажа, – бармен покачал головой, но налил.
– Ты человек, Скаут! – Кубрик отсалютовал рюмкой, выпил и наклонился Скауту к самому уху. – Хер с ними, с квестерами. Я тебе расскажу, где зеркальный зарыт. Хочешь?
– Давай ты сначала покажешь, где твой дом.
– О-о, у меня дом… – выпивоха многозначительно округлил глаза, потряс кулаком, но сформулировать адрес, описание дома или хотя бы ориентиры не сумел. – Там… за-а горизо-онтом… там, там-тарам… Я покажу…
Каспер не спешил начинать торговлю. Он ждал возвращения Вяткина и сталкеров, которые добровольно вызвались изучить местный рынок на предмет спроса, предложения и уровня цен. Народ, конечно, не одобрял такой неспешности гостей и слегка волновался, но, в целом, отнесся к ситуации с пониманием. Люди впервые в Посаде, даже в Кыштымской зоне прежде не бывали, им надо осмотреться, хоть немного привыкнуть, уладить формальности (которых на самом деле не существовало), ну, и вообще. Последний аргумент приводился многозначительным тоном и успокаивал лучше всех предыдущих. Правда, ненадолго. К очереди пристраивался кто-нибудь еще, и объяснения-аргументы озвучивались вновь.
Каспер не участвовал в живом общении с будущими покупателями, доверив роль пресс-секретаря Ахтунгу. Сам он выбрал позицию чуть в сторонке и позади машин, заодно наблюдая, как водители-экспедиторы готовят товар к продаже, а стрелки бдительно следят, чтобы никто посторонний не приближался к распахнутым люкам. В большинстве своем народ в поселке подобрался приличный, но лучше было подстраховаться. Тиснуть, что плохо лежит (даже в машинах) никогда не считалось у нашего народа зазорным. А плохо лежит (опять же, по народному убеждению) все, что не под замком или не охраняется автоматчиками.
Когда вернулся Вяткин, роль дополнительного наблюдателя перешла к Базе, который, как и Ахтунг, после потери пятой машины остался «свободным агентом». А Каспер и представитель заказчика нырнули в палатку, установленную все тем же Базой неподалеку от машин.
Мобильная климатическая установка исправно фильтровала и охлаждала воздух, а главное, добавляла в него недостающий кислород – за процентным составом воздуха следила умная японская электроника, – поэтому дышалось в палатке, как в Альпийских предгорьях. Особенно этот факт оценил Вяткин, основательно взмокший и слегка позеленевший после бравого вояжа без кислородной маски по рынку.