Под потолком немедленно вспыхнули электрические лампы; я прикрыл глаза ладонью и, повторяя про себя показавшуюся смутно знакомой комбинацию цифр — «ноль, семь, три, один, один, ноль» — вышел вон.
Бойцы штурмового дивизиона к этому времени уже покинули банк, и в операционном зале оставались лишь Петр Крамер и Натан Корда. Да еще подпирал колонну невозмутимый, будто сама смерть, сержант Фольг.
— Ну и что? — уточнил инспектор.
— И не спрашивай, — отмахнулся я. — Артур оклемался?
— Увезли в больницу, завтра будет в норме.
— Замечательно, просто замечательно. — Я задумчиво огляделся по сторонам и спросил управляющего: — Где мы с вами можем поговорить?
— Наедине?
— Разумеется.
— Мои люди еще нужны? — поинтересовался инспектор Крамер.
— Узнай у Навина, — посоветовал я. — Теперь это его дело.
— Хорошо, — кивнул Петр, поправил шляпу и уточнил: — Оставить кого-нибудь отвезти тебя домой?
— Было бы неплохо.
Я распрощался с инспектором и зашагал вслед за припадавшим на левую ногу банкиром. Тот провел меня в свой рабочий кабинет, достал из бара графин резного хрусталя и налил нам коньяка.
— Ничего, что не виски? — спросил он.
— Нормально! — Я пригубил благородный напиток и, усевшись в кресло, закинул ногу на ногу.
— У меня неприятности? — спросил управляющий и в ожидании ответа слегка смочил губы коньяком.
Выглядел этот сухопарый мужчина средних лет так, будто собирался прямо сейчас выставлять свою кандидатуру на выборах мэра. Идеальная прическа и маникюр, сорочка с вышитыми инициалами, на шелковом галстуке — заколка с крупным бриллиантом, под стать ей и запонки.
Натан Корда и слово «неприятности» не сочетались категорически.
— С чего бы это? — удивился я, побалтывая оставлявшую на стенках бокала маслянистые разводы жидкость насыщенного янтарного оттенка.
— Если рядовое ограбление взялись расследовать сразу два специальных комиссара, дело точно не во взломанной ячейке. Я прав?
— Абсолютно.
— Тогда полагаю, не стоит ходить вокруг да около. Спрашивай.
Так уж получилось, что мы с Натаном Кордой были хорошо знакомы и частенько встречались за одним карточным столом. Разница в социальном положении не способствовала возникновению дружеских отношений, но наличие общих знакомых в любом случае делало нашу беседу более доверительной, нежели разговор между пострадавшим и следователем.
— Чья это была ячейка? — сразу перешел я к главному.
— Она была открыта на предъявителя, любой мог забрать ее содержимое, располагая кодом и ключом.
— Отличная память, — усмехнулся я, вновь отпив коньяка.
— Успел поднять документы.
— Понятно. А есть какие-нибудь предположения, почему грабители попросту не взломали замок?
— В этом как раз нет ничего загадочного, — улыбнулся управляющий. — После трех попыток ввести код происходит автоматическая блокировка ячейки на двадцать четыре часа. А при взломе ее содержимое уничтожается алхимическим растворителем.
— Что же такое там было, — подался я к собеседнику, — если это понадобилось кому-то аж через двадцать пять лет?
— Банк не располагает подобной информацией, — сухо ответил Натан Корда и, уставившись на картину за моей спиной, нервно потеребил запонку. — Не могу ответить на этот вопрос.
Я проследил за его взглядом, но ничего выдающегося в сельской пасторали не обнаружил и потому предложил:
— Натан, давайте начистоту…
— Я полностью откровенен с вами, — окончательно перешел управляющий на официальный язык.
Мне ничего не оставалось, кроме как допить коньяк, поставить бокал на стол и опечаленно покачать головой:
— В покере вы блефуете гораздо лучше.
— Я не…
— Никто и не говорит, что вы сказали неправду. Вы для этого слишком умны.
— Но тогда…
Я поднялся из кресла, лихорадочно соображая, что именно в последнем моем вопросе так взволновало управляющего.
«Что же такое там было… Знает, но не говорит? Сомневаюсь… Если это понадобилось кому-то аж через двадцать пять лет?» Вот оно! Двадцать пять лет!
Ни один банк не станет четверть века держать ячейку, за которую давно перестали платить. И если принять за рабочую гипотезу тот факт, что арендатор все это время был мертв, то он либо внес депозит, либо оставил кому-то поручение оплачивать выставляемые банком счета.
А деньги… За деньгами всегда остается след.
Я подошел к окну и посмотрел на улицу. Перед банком уже успели собраться репортеры, и темень ночи то и дело разрывали магниевые вспышки. Вместо покинувших место преступления полицейских сдерживать газетчиков приходилось в срочном порядке вызванным на работу охранникам.
— Мы сейчас беседуем с вами совершенно неофициально, — обернулся я к хозяину кабинета. — Это просто дружеский разговор, и не более.
— Приходите с ордером, ничего не изменится. Банк не располагает информацией о личности арендатора ячейки и ее содержимом.
— Да, да, да, — сочувственно покивал я, — такой удар. Взлом, огласка, еще и конфиденциальность пострадает. Полагаю, многие клиенты решат сменить банк.
— Не сыпьте соль на раны, — поморщился управляющий. — И я уже десятый раз вам повторяю…
— Ордер будет. Но запросим мы информацию не только об арендаторе ячейки, но и о том, кто все эти годы за нее платил.
— Ерунду говорите! — возмутился Натан Корда. — Никто за нее не платил! С этими невскрываемыми ячейками просто столько возни…
— Столько возни, столько возни! — вновь изобразил я сочувствие нелегкой доле банковского работника. — А еще репортеры! Эти стервятники перемоют вам все косточки, когда узнают, что грабители просто пришли, забрали нужную вещь и ушли. И насчет ордера не сомневайтесь даже, ордер будет. Я его здесь, с вами подожду. Ведь было бы чрезвычайно досадно, превратись к утру архивные платежные ведомости в бумажную труху.
— Зря вы так…
— С другой стороны, поскольку формально за содержимым ячейки пришел ее владелец, то я не особо покривлю душой, если, делая заявление для прессы, скажу, будто грабители ничего из банка не похитили. — Ордер ордером, но главное сейчас обойти Яна, лишний козырь при завтрашнем разговоре с капитаном точно не помешает. — Просто скажите, кто оплачивал аренду ячейки, и я возьму этих стервятников на себя.
— Неофициально?
— Неофициально.
— Без ссылок на меня?
— Ну разумеется!
— Хорошо! — Натан Корда спрятал лицо в ладонях, помассировал веки и решил выбрать меньшее из зол. — Одновременно с арендой ячейки был открыт депозит. Проценты по нему полностью покрывали наши счета.