Главное, не наделать ошибок сейчас. Момент истины.
Поляков снова задумчиво оглянулся на людей из своего отряда, замерших безмолвными истуканами под хлещущим со всех сторон ветром. Одежда и маски облеплены снегом, оружие болтается за спинами, как бесполезный довесок. Грешник не знал, как это получилось, понимал лишь, что сделал это именно он. Взрыв ярости, который он обрушил на шилоклюва, задел весь отряд, и пережили его лишь семеро. Но пережили как-то странно, вернее, жутковато. Тот удар словно выхолостил им мозги, лишив личности. Теперь за его «бойцами» нужен глаз да глаз – потому что эти новокузнецкие превратились в послушных, тупых, бессловесных зомби, способных лишь нести оружие и боеприпасы, снятое с погибших, и лишенные всякой инициативы. Да, форменные зомби. По-другому и не назовешь.
Грешник порывисто обернулся: рядом возникла крупная фигура Горелки, нагруженного автоматом и двумя оставшимися гранатометами. Только этот сталкер и не потерял остатков разума. Но и желание сопротивляться воле предводителя у него исчезло начисто. Единственная оставшаяся в живых «батарейка». Грешник тогда едва сумел остановиться, чтобы не выпить его досуха, – он мог еще пригодиться. Да и сейчас едва сдерживался. Потому что знал, что боль обязательно утихнет, как только он заберет его жизнь, но хотя бы один соображающий напарник все еще нужен.
Перебивая голос шум ветра, Поляков заговорил – резко, отрывисто:
– Дальше действуем так. За поворотом слева проходная, но мы пойдем иначе. Есть тут пара мест над забором, где можно легко срезать сетку и перебраться на территорию внутрь по-тихому…
Он осекся – словно жар опалил кожу, вгрызся в плоть, волной пошел по телу, заставив до хруста стиснуть зубы. Поляков инстинктивно дернулся вперед, снова замер, насилу совладав с чувствами. Фиона! Он почувствовал ее боль, его девочка страдала прямо сейчас, пока он тут искал обходные пути! И одновременно понял, что «пугачи» ему действительно не угрожают, Фиона постаралась. Молодец, дочка…
Но теперь она расплачивалась за то, что сумела предоставить отцу безопасный подход. Расплачивалась прямо сейчас. А значит, продумывать маневры нет времени, сойдет быстрый и грубый натиск. Проходную лучше не трогать – мил-друг Паша мог догадаться ее заминировать.
Прервав ненужные объяснения, Сергей сорвал с плеча Горелки один из гранатометов. Откинул заднюю крышку основной трубы, выдвинул внутреннюю до упора, выставив мушку в вертикальное положение. Повернул предохранительную стойку, взводя ударный механизм, вскинул трубу на плечо. Замер на секунду, наводя. При расстоянии в тридцать метров и высоте цели в три даже слепой попадет. Нажал на спусковой рычаг, молясь всем богам, чтобы гранатомет сработал. И тот не подвел. Вздрогнул, фыркнул пламенем и ударная часть, прорезав снегопад, вонзилась в забор. Взрыв отрывисто ударил по ушам, земля под ногами вздрогнула, как живая, яркая вспышка резанула глаза, уже привыкшие к наступившей темноте. Что-то просвистело мимо уха, и Поляков невольно присел, запоздало вжимая голову в плечи. Новокузнецкие продолжали стоять как истуканы, ни на что не обращая внимания. Глянув вперед, Грешник по-волчьи оскалился под маской: от взрыва в ограде обвалилась целая секция, похоже, давно уже державшаяся на честном слове. Неплохо получилось, даже лучше, чем он ожидал. Поляков не собирался рисковать собой сейчас, когда на кону жизнь его дочери, и спасти ее мог только он. Пусть сперва отряд поработает живым щитом, и только тогда придет его очередь.
Выпрямившись, он замахал рукой и зарычал:
– Вперед, вперед! Горелка, гони их внутрь! Никого не щадить! Валите всех, кого заметите!
Но проникновение прошло тихо.
Через несколько минут, двигаясь последним, он уже был внутри, на внешней территории убежища.
Как же здесь все до отвращения знакомо… Память услужливо оживала, по мере того, как взгляд цеплялся за привычные ориентиры. Грешник скользил на лыжах мимо торчавших из снега ржавых труб, поддерживавших проволочную сетку над головой, накрывавшую весь двор. Отсеченный забором ветер заметно успокоился, но снег продолжал валить, словно крупа из вспоротого мешка с манкой – обильно и безостановочно.
Все еще опасаясь засады, он послал бойца за угол одного из гаражей, за которым начиналась финишная прямая. Но их действительно не ждали – прожектора охраны так и не вспыхнули. Поляков усмехнулся, продолжая работать палками и лыжами – Паша действительно не сумел найти ему толковую замену. Зомби с Горелкой не отставали, послушно продвигались вместе с ним.
Из темноты и снежной круговерти проступили очертания входа в бункер. Ведущую к нему дорожку уже полностью засыпало. Расчисткой тут без него и Фионы никто не утруждался. Сплошной бардак. Дверь там крепкая, изнутри перекрывается мощными засовами – быстро без взрывчатки не свернуть. Поляков покосился на сугробы по левую руку – металлические столы, где совсем недавно бродяги выкладывали свой товар для бартера, тоже полностью занесло снегом. Под столами, сейчас невидимые, находились ящики с разным металлическим хламом. Не очень-то подходящее укрытие для его целей, но лучше, чем ничего.
Жестом подозвав Горелку, Поляков забрал у него последний гранатомет. Второй раз подвергать ненужному риску своих людей он не собирался. Впрочем, как и себя.
– Всем в снег. Мордой в снег, кому говорю!
Убедившись, что команда выполнена, он быстро привел трубу в боевую готовность. Прищурился, всматриваясь. Руки от возбуждения подрагивали. Метель, скорее всего, скрыла звук первого взрыва, ведь охраны снаружи нет, а жилое пространство убежища начинается на втором подземном этаже, поэтому вторжение будет для Храмового неприятным сюрпризом. Ведь он сейчас чертовски занят. С Фионой. Терпи, дочка, я уже рядом. Недолго осталось, скоро эта мразь отправится в ад…
Поляков нажал на рычаг.
И ничего не произошло. Он скрипнул зубами, испытывая сильнейшее желание со всего размаха долбануть трубой по столу, разнести ее вдребезги. Но кто его знает, вдруг сработает? В подобном вооружении он разбирался нешибко, сказывалось гражданское прошлое. Поэтому трубу пришлось зашвырнуть как можно дальше в снег и подумать о смене тактики.
Задумчиво оглядев своих подопечных, Сергей вдруг заметил, что один из новокузнецких, невысокий мужик лет сорока, едва держится на ногах. А затем почуял запах крови, и ноздри Полякова возбужденно дрогнули. Что, этот неудачник все-таки словил осколок? Что ж, тем хуже для него. Решение пришло само собой. Натолкав в подсумок несколько гранат из запасов Горелки, он подозвал истекающего кровью человека. Времени нет на всякие выкрутасы, а от осколков тут прятаться особо негде – но это решаемо, когда имеется расходный материал, тем более что все равно скоро дуба даст.
Вцепившись в воротник смертника, он подтянул его поближе и жестко произнес, вбивая приказ в едва тлеющее сознание:
– Задача для тебя простая. Подойдешь к двери, прижмешь этот подсумок в зоне замка. Придави его телом. А затем положишь на него вот эту гранату и выдернешь чеку. Кивни, если понял.