– Чемодана нет, – сообщила с заднего сиденья Лиля, добросовестно пошарив руками у себя под ногами.
– Обидно, – нахмурился Щукин. – Где бабки, падла? – спросил он у Капитона.
Тот снова только пискнул.
– Чемодана нет, – продолжала Лиля, – тут только сумка черная спортивная.
– Сумка? – заинтересовался Щукин. – А что у нас в сумке?
Капитон вдруг закашлялся.
– Ты что это? – заботливо спросил Николай. – Заболел, дорогой мой? Ты себя храни, а то ты мне еще нужен.
– Зачем это? – осмелился подать голос полумертвый от страха Капитон.
– А как же? – удивился Щукин. – Кто мне будет долг возвращать?
– К-какой долг?
– А тот самый! – Голос Щукина окреп и стал угрожающим. – Кинуть меня хотел, сучара бацилльная? Бабки мои честно заработанные отхапал?
– Я не это… – пропищал Капитон. – Я тебя не грабил… Я тебя спас… От ментов… А бабки…
– Что бабки? – грозно перебил его Щукин.
– Ну… того…
– Взял в виде моральной компенсации за услуги, – предложил вариант Николай. – Так?
– Вроде того…
– Ого! – сказала вдруг Лиля.
– Что там? – немедленно откликнулся Николай.
– В сумке полно денег, – сообщила Лиля. – Откуда столько?
– Это мои, – деловито сказал Щукин. – Я угадал? – спросил он у Капитона.
– Твои, – наконец справившись с собою и обретя способность мыслить логически, проговорил Капитон. – Это твои деньги. Бери, конечно, я ничего против не имею… Я, честно говоря, хотел тебя разыскать и отдать деньги…
Тут Капитон понял, что плетет полную ерунду, и заткнулся.
– Вот как? – удивленно и насмешливо протянул Щукин. – Такие мы честные… Практически – Робин Гуды. Что ж ты, падла, их раньше мне не отдал?
Капитон не ответил. Замолк и Щукин. Анна тоже молчала – она с удивлением смотрела на Лилю. Не то чтобы девушка вызывала ее интерес как особа, из-за которой столько проблем возникло, просто Лиля вела себя, как определила Анна, довольно странно. Она еще более странно выглядела сейчас, чем тогда, когда Анна увидела ее в первый раз.
Тогда Лиля еще не вполне отошла от наркотического дурмана, и лицо ее ничего не выражало. А теперь на лице Лили ясно читалась какая-то судорожная борьба – точно девушка пыталась вспомнить что-то важное и никак не могла.
– Слушайте, – проговорила Лиля наконец. – Объясните мне, что происходит. Я ничего не понимаю и ничего не помню… Я знаю только, что меня чем-то напичкали и я как дурная была… Почти неделю… А вот ничего, помимо этого, я не помню…
– Куда мы едем? – прервал ее Капитон.
– Я так понимаю, что вопрос адресован мне, – проговорил Щукин, явно упиваясь своей неожиданной победой над обстоятельствами: столько времени судьба была к нему сурова и вдруг повернулась с ласковой улыбкой. – Если ты меня спрашиваешь, Капитоша, будь добр, обращайся ко мне по имени и отчеству.
– Николай… – помолчав, начал Капитон.
– Владимирович, – с готовностью подсказал Щукин.
– Николай Владимирович, – покорно повторил несчастный Капитон. – Можно у вас осведомиться… Куда мы все-таки едем?
– За город, – уверенно проговорил Щукин. – Самое главное – выбраться из этого города, который мне уже порядком осточертел. А потом разберемся. Потом, – поправился он, – я решу, что делать с тобой и очаровательной девушкой Анной.
– Пошел ты! – неожиданно для себя воскликнула Анна.
– Грубо, – оценил Щукин. – Очень грубо.
– Пошел ты! – с той же экспрессией повторила она.
– Да погодите вы! – с тоской и отчаянием в голосе закричала Лиля. – Кто-нибудь скажет мне, что происходит?!
– Охотно, – снова подал голос Николай. – Тебе с самого начала?
– Конечно!
– Тогда слушай!
И упивающийся победой Щукин повел рассказ о долгих своих злоключениях, начав с событий, предшествующих его встрече с Ляжечкой, и заканчивая неожиданной и чудесной встречей, которая произошла всего несколько минут назад…
* * *
Пока Щукин неторопливо и со вкусом вел свой рассказ, автомобиль выехал за город. Николай заметил придорожное кафе и, ткнув пистолетом в бок Капитону, приказал остановиться.
– Жрать хочу, – пояснил Щукин, – сил нет. Сейчас мы подзаправимся, а потом я решу, что делать с вами, дорогие товарищи. Только без шуток.
Сразу после этих слов он ловко обыскал Капитона, извлек у него из карманов пистолет, мобильный телефон и, кстати, бумажник.
– Бабки лишними не бывают, – сказал при этом Щукин. – А теперь дамы… Лиля!
– Что? – откликнулась Лиля, которая снова о чем-то тяжело задумалась.
– Чего ты спишь-то на ходу?.. Обыщи свою соседку, будь добра…
– Хорошо, – согласилась Лиля, не перестававшая, судя по ее озабоченному виду, о чем-то размышлять.
Обыск Анны ничего существенного не дал, кроме ее бумажника и того же мобильного телефона. Мобильник Щукин благоразумно оставил себе, а бумажник вернул.
– Это вам на двоих с Капитошей, – проговорил он, усмехаясь. – А теперь – вся группа на выход! Ползем к кафе, садимся за столик и жрем. Без лишнего шума и всего прочего… А если что…
И Николай продемонстрировал два пистолета – один свой, а второй изъятый у Капитона.
– Все на выход, – повторил Щукин.
Они вышли из машины и направились к кафе. Щукин прихватил с собой и черную спортивную сумку: предварительно он заглянул в нее и остался очень доволен осмотром.
* * *
Когда они поели, молчавшая во время трапезы Лиля попросила у Щукина телефон.
Тот потянулся рукой к карману, но почему-то помедлил.
– Куда ты собралась звонить? – осведомился он.
– Ну как куда? – криво улыбнулась она. – Надо же дать знать родителю, что я жива.
– Хорошее дело, – сказал Николай, но не спешил дать Лиле телефон.
– В чем дело? – нахмурилась она, протянув руку. – Я что – не могу позвонить?
Кольнувшее вдруг Щукина предчувствие пропало.
– Все в порядке, – проговорил он. – Звони, пожалуйста.
Лиля взяла телефон и поднялась из-за столика.
– Ты куда? – удивленно спросил Щукин.
– В дамскую комнату, – потупилась Лиля, – извини… Ты много для меня сделал, как я поняла из твоего рассказа, но… сам понимаешь, с отцом мне нужно поговорить наедине. Ведь и моя вина есть в том, что все это произошло…
– То есть? – насторожился Щукин. – Не понял?