– Собственно говоря, Саша, я не собирался у тебя долго засиживаться, – проговорил он, обращаясь к Дыбину. – Конечно, приятно было бы с тобой поболтать, но не желаю мешать вашему совещанию. Я только хотел попросить у тебя какую-нибудь тачку на пару дней. Мотаться на такси, сам понимаешь, неудобно, да и накладно.
– Да сядь ты! – раздраженно махнул на него рукой Дыбин. – Я же тебе говорю, будешь у нас, так сказать, третейским судьей. Ты мужик с понятиями, личной заинтересованности не имеешь. Вот и поможешь нам со Стасом разрешить кое-какие проблемы.
После этих слов Роговский слегка поморщился. Впрочем, кроме Щукина, этого не заметил никто. А Николая уже начала раздражать брезгливость Быка. Может быть, Щукин на самом деле не стал бы ввязываться в разборки Дыбина с Роговским, но, увидев кислую физиономию Быка, решил остаться.
– Ладно, – сказал он, опускаясь обратно в кресло. – Только сначала просветите меня, что тут у вас происходит.
Совершенно не обращая внимания на реакцию Роговского, Дыбин коротко рассказал Щукину о проблемах, которые недавно создал им Лимон. Говорить о том, каким способом их удалось решить, хозяин квартиры не стал. Да Щукину и так было все понятно. А требовалось от него помочь поделить между двумя союзниками территорию Лимона и его имущество. Щукин неопределенно пожал плечами, кивнул и начал задавать наводящие вопросы.
Волей-неволей Роговскому пришлось вступить в разговор. А затем, сам того не заметив, он стал принимать самое активное участие в спорах.
Направив разговор в нужное русло, Щукин в дальнейшем предпочел в основном молчать, вступая в диалог только тогда, когда к нему обращались с вопросом. И вскоре почувствовал, как внутреннее напряжение, возникшее в комнате с его появлением, начинало спадать. Дыбин с Роговским вели себя раскованно. Бык уже абсолютно не стеснялся присутствия Николая. Наоборот, с довольной ухмылкой успел похлопать Щукина по плечу, когда тот решил один из вопросов не в пользу Дыбина.
– Эх и сучок ты, Коля! – недовольно пробормотал после этого толстяк. – Мог мне и подыграть. Все-таки в гости ты не к Быку, а ко мне приехал.
– Извини, – усмехнулся в ответ Николай. – Сам же говорил, что я мужик с понятиями. А ты как хотел? Кстати, с территорией этого Лимона все ясно. А вот как вы его имущество делить собираетесь?
– Да это ерунда, – отмахнулся от него Роговский, успевший за последний час сменить по отношению к Щукину гнев на милость. – Наши ребята сейф Лимона с бабками из стены вынули. Сейчас над ним медвежатник колдует. Картины поснимали, золотишко притарили. А на фирму Лимона и его недвижимость нам дочка доверенность оформит.
– Это с какого перепугу? – не понял Николай.
– Девчонка видела, как ее папаню замочили, – начал было говорить Дыбин, но Щукин замахал на него руками.
– Стоп! Базары фильтруй, – резко проговорил он. – Я хоть и общаюсь с вами по понятиям, но не забывай, что я – в завязке. И развязываться не желаю. Поэтому не делай из меня соучастника. Понял?
– Ладно-ладно. Не кипишись, – усмехнулся Дыбин. – В общем, девчонка у нас. Мы ее немного обработаем, а затем оформим над ней опекунство. Родных-то у нее никого нет, а соплячка еще совершеннолетия не достигла. В общем, один из нас возьмет большую часть наличности Лимона, а второму достанется «метелка» и вся недвижимость этого урода. Теперь только остается решить, кому что!
– А тут и решать нечего! – Роговский повысил голос. – Я с этой малолеткой связываться не собираюсь. Мне своих проблем хватает, а я чую, что с этой девчонкой мы неприятностей не оберемся.
– Что-то у тебя, Бык, очко стало часто играть. – Дыбин побарабанил пальцами по столу. – Не будет с девкой проблем. Я же говорю: родных у нее нет. Мать сдохла от рака три года назад, бабка с дедом – и того раньше, а сам Лимон вообще детдомовский. Впрочем, уговаривать я тебя не собираюсь. Меня, в принципе, твое предложение устраивает. – Он кивнул Купону. – Притащи сюда «метелку».
Бригадир Дыбина мгновенно сорвался с кресла и исчез за одной из боковых дверей. Вскоре бандит вошел в комнату, толкая перед собой совсем юное создание. Щукин удивленно уставился на девушку. На вид ей было лет пятнадцать-шестнадцать.
У дочки покойного Лимона были пронзительные зеленые глаза, сейчас чуть помутневшие от слез, вьющиеся каштановые волосы, достающие почти до пояса, и прелестный аленький ротик. Да и фигурка у девчонки была неплохой. В общем, такие создания мужчины часто называют куколками. И Щукин невольно покачал головой, представив, какая красавица могла бы вырасти из нее года через три-четыре.
Впрочем, скорее всего, когда девчонка сыграет свою роль, она окажется в одном из подпольных публичных домов Москвы. Если ей повезет, то на пару лет еще сохранит свою привлекательность. А затем либо сопьется, либо сядет на иглу. А жаль! Но Щукин тут же одернул себя. В конце концов, какое ему дело до какой-то девчонки, имевшей несчастье быть дочерью бандита?! У него и своих проблем предостаточно.
А дочка Лимона будто почувствовала сочувствие к себе, промелькнувшее в глазах Щукина. Она обвела глазами всех присутствующих, а затем задержала взгляд на Николае, словно моля его помочь ей.
– Ну как, хороша? – Дыбин, казалось, не заметил того, как девчонка посмотрела на Щукина. – Кто от такой цыпочки откажется? К тому же девочка чистая и непорочная. Прямо Дева Мария во плоти. – Толстяк довольно хохотнул. – Поживет у меня, пока не обломается, а там посмотрим, как с ней поступить!
Николай слегка улыбнулся краешками губ, но вслух ничего не сказал. Хотя он и прекрасно представлял себе, какая судьба в будущем уготована этой девчонке, но почему-то пришел в бешенство от того, с каким цинизмом Дыбин говорил об этом. Вся ситуация вдруг стала напоминать Щукину отвратительную сцену работорговли из фильма о средневековье. Чтобы скрыть свои чувства, Щукин притворно закашлялся и потянулся за бокалом с вином.
– Ладно, Купон, уведи ее отсюда, – скомандовал тем временем Дыбин и повернулся к Роговскому. – Только не думай, что после парочки комплиментов этой соплячке я позволю тебе увеличить долю.
– А это уж как сказать, – осклабился Бык. – Ты ведь все же как-никак долговременное вложение капитала делаешь!..
Они проспорили еще примерно полчаса. К тому времени «медвежатник» наконец справился с сейфом Лимона, вскрыв замок. Внутри оказалось без малого двести тысяч долларов. Дыбов с Роговским почти одновременно присвистнули, услышав о такой сумме.
Дележ награбленного продолжился с новой силой, но Щукин почти не прислушивался к тому, что говорят два преступных авторитета. Ему вдруг стало противно их общество, и он еле сдерживался от того, чтобы не послать обоих куда-нибудь подальше. Сохраняя на лице маску любезной заинтересованности, Николай едва досидел до того времени, когда Роговский с Дыбиным наконец окончательно решили все свои проблемы, а затем поднялся, отклонив предложение хозяина устроить пирушку по поводу удачно завершенного дела.
– Извини, Саша, – с наигранным сожалением проговорил он, поднимаясь из-за стола. – Время позднее, а у меня завтра на утро назначена важная встреча. Не хотелось бы явиться на нее с помятой рожей…