– У вас же труп в машине! – повышая голос, заговорил он. – Какие, к черту, тут могут быть церемонии? Почему вы из кабинета директора не позвонили и не доложили обо всем? Ах, администратор в это время вошла… Да вы же опытный спасатель! Наверняка вы уже бывали в таких ситуациях и знаете, как нужно действовать. Знаю я вашего брата. Вы всех построите, всех из кабинета выгоните, а если надо, то и из здания, но свою работу сделаете, как у вас положено. Детский лепет, Мостовой, не находите?
Теперь Борис и сам понимал, что это звучит как детский лепет. Но тогда он считал, что у него есть время, чтобы продолжить доклад без свидетелей чуть позже. Он же понимал, что преступники находятся на базе. Так что излишней эту секретность, которую он там развел, никак не назовешь.
Большое сомнение у оперативника вызвало и то, что Чистяков все два дня на горнолыжной базе пил. И главное, все время поводы какие серьезные были. Не находит ли Мостовой, что это очень похоже на то, что он, Мостовой, специально хотел устранить своего напарника под любым предлогом? Борис никак не мог понять, от чего устранить, но оперативник не отвечал на этот вопрос.
Следующая ситуация, которая очень заинтересовала милиционера, да еще в такой подаче, выглядела совсем уж подозрительно. Двое суток Мостовой не мог поймать убийц, а в это злополучное утро он совершенно случайно, а главное, при свидетелях, увидел, как они бегут к своей машине. Причем преступники ведут себя именно так, чтобы любой, глядя на них, сразу понял, что они преступники и что они убегают. Они, видите ли, двигались крадучись, все время оглядывались по сторонам. Странное дело, Мостовой сажает в машину девушку, пьяного в стельку напарника и бросается преследовать убийц. Более того, он догоняет машину преступников и бежит за ними. Понятное дело, что пьяный товарищ ничего не видел, а девушка-врач прибежала слишком поздно. В результате один преступник почему-то свалился в пропасть, а второй чудом умудрился удержаться.
Самое любопытное, что в этот же момент Куракин тоже совершает попытку скрыться. Это если верить, что Куракин является организатором всего преступления. А может быть, директор «Джаловчата» и представления не имеет обо всем, что тут рассказывает Мостовой?
Вот тут-то до Бориса и начало доходить, куда клонит оперативник. Не имел ли намерения как раз сам Мостовой, подставив Куракина, запудрив мозги врачу бригады и напоив в стельку своего напарника, завладеть всем и скрыться вместе с пресловутым Кастетом? А может быть, Мостовой намеревался поступить с тем самым Кастетом так же, как тот поступил со своим дружком Батоном? А не были ли они раньше знакомы, не имели ли совместных делишек?
– Чем завладеть, с чем скрыться? – наконец не выдержал Мостовой. – Глупость и мальчишество вы мне можете пришить, это запросто. А вот куда вы еще клоните, я что-то не пойму. С чем я мог пытаться скрыться? У меня что, в машине героин был?
– А вы и не знали об этом? – искренне удивился оперативник. – Какой сюрприз!
– Что-о? – взревел Борис, вытаращивая глаза. – О чем я не знал, какой, к черту, сюрприз?
– Восемь килограммов героина, – спокойно с усмешечкой ответил оперативник. – Спрятан он был под курткой Кастета в самодельном поясе из наволочки. Аккуратные такие полиэтиленовые пакеты вокруг талии. Вы их, конечно, не заметили, когда его привязывали к креслу в салоне. Вы о них даже не подозревали. А может быть, вы готовили Кастету такую же участь, как и его подельнику Батону? Сумма-то приличная, если для одного. Это же миллионы. А?
Мостовой опустил голову. Он понимал, что их могут наказать за самодеятельность, за то, что в результате его дурацких действий преступнику удалось скрыться, что невольно помешали следствию. Но такого поворота событий он никак не ожидал. Наручные часы с гравировкой в подарок от милиции, вспомнил он слова Чистякова. Хорошо хоть, что меня одного подозревают, а не всех. Один-то я выкручусь как-нибудь, как-нибудь все выяснится. Да и Ольга видела, что этот Батон сам упал в пропасть, что на меня с ножом кидались. Или не видела? Или она позже подбежала?
– Извините, но то, что вы мне сейчас здесь говорили, точнее, то, в чем вы меня обвиняете, это чушь несусветная, – пробурчал Борис, напряженно ища выход из положения. – Подтвердить мои намерения задержать преступников могут многие люди, и прежде всего мои товарищи: Синицкая и Чистяков.
– Могут, – согласился оперативник, – уже подтвердили. Но дело в том, на каком они основании могут это утверждать. Знать о намерениях с ваших слов – это одно. А видеть и быть свидетелями ваших конкретных действий – это другое. Вот и получается, что от Синицкой вы с Чистяковым все делали втайне, а сам Чистяков, как выяснилось, все два дня вашего пребывания на горнолыжной базе не просыхал от пьянства.
– Охранники базы, – напомнил Мостовой.
– Охранники ничего не видели и не знали до самого последнего момента. Чистякова в подвале нашли вы, а не они. Кто его ударил и запер, доказать нельзя, попытка взлома вашей машины посторонними лицами ничем не подтверждается. Увы, охранники знают о том, что с вами происходило, только с ваших слов. Есть еще варианты?
– Только сам Куракин, – со вздохом ответил Мостовой. – Уверен, что в его машине десятки килограммов героина. Если вы его задержите, то ему придется отвечать на ваши вопросы.
– А если у него нет героина? – с интересом спросил оперативник. – Что мы ему можем предъявить, кроме ваших слов, кроме вашей фантазии, что он лично испортил проводную и спутниковую связь на базе, что он велел выкрасть труп из вашей машины, что он велел убить Шаронова? А если он будет возражать и делать круглые от удивления глаза? Тогда что?
– Тупик, – мрачно констатировал Мостовой.
– Именно, – согласился оперативник. – Поэтому я предлагаю из него выбираться. Напомнить или сами помните, что чистосердечное признание и сотрудничество со следствием…
– Помню.
Синицкая с трудом сдерживала слезы. Они душили ее и мешали говорить. Ну, как этот пожилой и наверняка опытный человек, наверное, следователь, не понимает элементарных вещей! Она ведь знает ребят уже несколько лет. В «Джаловчате» она была постоянно вместе с ними. Да, они пытались скрывать от нее то, что ищут преступников, но делали это только потому, что она была против. Они знают ее характер, поэтому и решили, что проще скрыть свои действия, чем переубеждать.
И уж совсем было непонятно, почему ее спрашивают про первый вызов участкового на квартиру, которую нужно было вскрыть. Игорь сказал, что там труп, но фамилию Кравченко она слышит впервые. Да, Игорь Чистяков сам вызвался попасть в квартиру через крышу и балкон. Это естественно. Зачем ломать дверь, когда ее можно сохранить?
– Я ничего не понимаю! – крикнула Ольга. – В чем вы обвиняете ребят?
Женщина-врач тщательно прощупала бок Чистякова. И без рентгена было ясно, что сломаны ребра. Игорю плотно забинтовали торс и разрешили одеться.
– Ну что, поговорим? – предложил человек в милицейской форме с капитанскими погонами, представившийся работником подразделения по борьбе с незаконным оборотом наркотиков.