Но названия руны Даг так и не расслышал. Потому что к волынке присоединились флейта, еще какая-то дудка и большой барабан. Неважно, как называлась руна, но от халлинга действительно стала исходить ярость. Танцоры вели себя так, словно с бешеной скоростью меняли в руках разные виды оружия, словно угрожали построившимся напротив вражеским полчищам. Вот в руке длинное копье, а вот уже — секира, и снова прыжок, и кружение на спине, прямо на полу, с невидимым луком в руках…
Вторая пара танцоров вступила в круг следом за первой. Первые двое уже вспотели, мышцы на их спинах бугрились, многочисленные шрамы и зажившие ссадины казались живыми ящерками. Первый танцор из новой пары пошел вприсядку, высоко выбрасывая впереди себя ноги. Каждый шаг парня все больше превращался в прыжок, а руками он делал движения, в точности как машет крыльями взлетающий над водой гусь или лебедь.
Во второй паре выступил младший брат Хьялти. Дагу сразу же понравилось, как Бедвар владеет телом. Мальчику немедленно захотелось научиться точно так же, но тут он вспомнил о своей беспомощности и едва не зарыдал с досады. Бедвар с напарникам подпрыгивали, соединившись спинами. Они как-то ловко сцепились локтями, поочередно поднимали друг друга над полом, обрушивались назад, раскачивались, точно двухголовый змей. Доски пола стонали от ударов каблуков.
— Они говорят, что они братья и погибнут, защищая друг друга. — Пиркке наклонилась к сидящему слева от нее одальману. — Хорошо, Хьялти. Я не ожидала, что вы помните ваши руны.
— Вы не прочли, что говорят другие, — горделиво расправил плечи Хьялти. — Те двое танцуют руну ножа, а мой брат говорит о дальнем походе.
— Ой, верно, — мурлыкнула Пиркке. — Тайные знаки, тайные тропы, тайные знания… хорошо!
Достигнув громового грохота, музыка внезапно оборвалась. В центре залы воткнули два шеста, каждый — высотой не меньше четырех локтей. Под поощрительные вопли родичей Бедвар опустился на корточки и пошел вприсядку. Но изображал он не взлетающего гуся, а что-то другое, неуловимо знакомое Дагу. Мальчик усиленно пытался понять, что же рассказывает своим танцем брат хозяина, но загадка так и не разрешилась.
Под шестом Бедвар резко подпрыгнул, не вставая с корточек. Точным ударом он сбил ногой шапку, подвешенную на верхушке шеста. Северянин мысленно ахнул, норвежцы взвыли от радости и принялись колотить — кто по дереву, кто по железу.
— Гей, Хакон, теперь ты!
— Еще шесты! Выше шесты!
Напарник Бедвара проделал то же самое, но он не приседал, а скакал до того непрерывно, буквально порхал над головами собравшихся. Носком сапога он отшвырнул свою шапку в гогочущую толпу, приземлился на руки, пробежался немножко на руках и одним кувырком через голову снова встал на ноги.
— Славно, Хакон!
— Да, халлинг удался!
— Теперь они говорят о борьбе за сердце красавицы! — перекрикивая гвалт, поделился хозяин.
Следующая пара танцоров с самого начала взяла высокий темп. Даг был совершенно заворожен этими прыжками, разворотами, кошачьими приземлениями и заунывной, но одновременно неистовой музыкой. Хотелось самому схватить в каждую руку по мечу и пуститься в пляс. Или кинуться в схватку на любого врага!
После того как все танцоры посшибали шапки, гости немного угомонились и затянули протяжную песню. Пиркке воспользовалась минутой затишья. Даг еще больше ее зауважал, когда убедился, что вельва не забыла своего обещания.
— Хьялти, вы принесли мне птиц?
— Мальчишкам удалось поймать одну ворону и только двух чаек, — повинился одальман. — Если этого мало, я прикажу…
— Этого вполне достаточно, — отозвалась вельва. — Юкса, возьми мальчика с собой. Пусть он учится… Хьялти, дай нам четыре хороших факела. Вы ждите за двести шагов. И проследи, чтобы никто не ходил за нами. Это опасно. Если кто-то пойдет, повелитель нашлет беду.
Юкса завернула Дага в мех, легко взвалила на плечо и понесла следом за колдуньей. Мороз щипал щеки, снег искрился и хрустел под ногами. Пиркке уверенно брела по узкой тропе, с двух сторон лежали сугробы в рост человека. Наконец фермы и постройки остались позади, лес расступился. Здесь хозяйничали ветра, они сдули снег с камней. Острые валуны торчали, как выбитые великанские зубы. Слева соленым черным зевом дышал океан. Пиркке потянула носом, как охотничий пес.
— Там. — Она снова указала в сторону леса и зажгла от одного факела второй.
Юкса послушно потащилась следом за хозяйкой, прямо по сугробам. Пару раз она ненароком окунула Дага в снег, и к концу путешествия парень основательно промок. Точнее — туловище осталось сухим, зато на лице и на голове налипла корка свежего льда. Но Даг не возмущался, ведь колдунья впервые собиралась показать ему нечто интересное!
— Мальчик вместе со мной будет звать повелителя Куу… — зашептала Пиркке, устанавливая факелы. — Мальчик первый услышит, когда придет повелитель. Мы закроем тебе глаза, чтобы они не мешали тебе видеть.
Если бы Даг мог говорить, то закричал бы, что с закрытыми глазами он точно ничего не увидит. Но вместо внятных слов он сумел выдавить только сдавленный хрип.
— Ступай теперь, придешь после… — повелительным взмахом руки вельва прогнала служанку.
К удивлению Дага, та не стала возражать. Она ловко пристроила парня подле соснового ствола и чуть ли не бегом ринулась в обратный путь. Наверное, то, что собиралась проделать хозяйка, Юксе видеть не полагалось.
А ему, Дагу, полагалось?!
— Мы не станем призывать лесовика, — шептала ему в ухо вельва. Из ее рта несло брагой и тухлятиной. — Эти глупые люди думают, что лесовик может жить в мертвом лесу. Они верят в своего глупого господина с молотом, но когда им нечего кушать, они зовут Пиркке Две Горы.
Даг сильно обиделся за Тора, которого так легко оболгала и оскорбила колдунья. Но приберег обиду на потом.
Вельва не проваливалась в сугробы, на ее сапожках очутились широкие снегоступы. Старуха шустро обежала полянку. Целясь на полярную звезду, воткнула четыре горящих факела, точно по сторонам света. Отошли они совсем недалеко, в глубокой синеве чернели стены каких-то строений, тянуло дымком, перекликались вдалеке псы.
В глубокой хрустящей тишине Дагу вдруг почудилось, что их снова окружают волки. Но парень тут же отмел эту трусливую мысль, потому что вокруг слишком пахло собаками. Пахло не в обычном значении этого слова, Даг просто ощущал близкое присутствие домашних псов. Они шныряли тут днем повсюду, оставляли следы, а нынче залегли поближе к теплу и к человеку.
— Зовем тебя, повелитель ночи Куу. — Ведьма извлекла из мешка растрепанную ворону, распутала веревки. — Призываем тебя, повелитель теней…
Ворона принялась хрипло каркать, одно крыло у нее висело, вывернутое под неестественным углом. Еще в мешке копошились две связанные чайки, но, похоже, вельву они не интересовали.
— Призываем тебя, повелитель ночи Куу. — В правой руке Пиркке блеснуло узкое лезвие. — Вразуми своего непостоянного родича, лесовика Метца!