– Все, пора уходить! Этого достаточно.
– Элиот, я не уверен… – начал было возражать Шариф.
– Я сказал – достаточно! – жестко ответил англичанин. – Я убедился, что мои люди имеют определенные навыки. Они не будут водить суда через океан.
– Куда же? – насторожился Шариф, несколько ошарашенный стальными нотками в голосе Эмерсона.
– Ты задаешь слишком много вопросов, парень! Быстро в катер! Скоро здесь будут патрульные корабли.
Шариф быстро сбежал по трапу на палубу. Он успел заметить, как в один из катеров спустились двое моряков танкера: кажется, капитан и старший помощник. Значит, англичанин решил устроить не только тренировку, но и подзаработать на заложниках. Танкер медленно дрейфовал, когда катера понеслись к берегу.
На берегу Шариф снова попробовал завести разговор с англичанином.
– Может быть, ты мне все же объяснишь, Элиот, что все это значит? – потребовал он. – Я не люблю участвовать в делах, не понимая целей и не зная последствий. К чему весь этот маскарад? Зачем так много людей?
– Другие вопросы будут, или это все? – холодно спросил Эмерсон.
– Будут, – заносчиво заявил Шариф. – Ты взял заложников. Будет ли моя доля в выкупе за них, помимо оплаты моей услуги по тренировке судовождения?
– Отвечу тебе по порядку, – процедил сквозь зубы Эмерсон, – ты сделал то, о чем тебя просили. Тебе заплатят ровно столько, сколько обещали за твою услугу. Остальное – не твое дело. Маскарад нужен для того, чтобы все подумали, что на судно напали экстремисты из местных патриотических движений этого региона. Какие-нибудь повстанцы Абу Сайяфа, Асех, Джемайя Исламах или «морские тигры Тамилы». Эти двое – не заложники, а свидетели. Никакого выкупа за них я требовать не собираюсь. Мне не нужно, чтобы кто-то догадался о целях этого нападения.
– Ты их убьешь? – с ужасом спросил Шариф.
– Эти люди исчезнут без следа. А ты перестанешь лезть в наши дела! – рявкнул англичанин.
– Ты не посмеешь!
– Не я. Аллах решает, чему суждено случиться, а чему нет, – холодно и презрительно ответил Эмерсон. – Пусть смерть этих двоих неверных послужит нашим священным целям. Или ты, мусульманин, будешь их защищать?
– Я… – не нашелся, что ответить, Шариф, путаясь в мыслях и эмоциях.
– Да, я вижу, что ты не молишься Аллаху, не соблюдаешь то, что предписывает Коран, – более мягко заговорил Эмерсон. – Это плохо. Даже я, европеец, и то поверил в великого Аллаха, признал его единым и всемогущим богом. Тебе должно быть стыдно, Шариф. Задумайся об этом, пока прощение еще возможно. Только не забудь, что и твои руки, вместе с моими, обагрены кровью неверных.
Эмерсон круто повернулся и ушел, оставив Шарифа одного. Молодого сомалийца переполняли смятение вперемешку с бешенством. Последнее замечание Эмерсона ему крайне не понравилось. Шариф не знал, что ему делать. Сегодня он увидел истинное лицо англичанина. За всеми этими недомолвками, секретами и поступками чувствовалось что-то другое, опасное и страшное. Только сейчас Шариф ощутил всем своим нутром, что англичанин не тот, за кого себя выдает. Это не тот человек, каким он казался раньше. Сомалиец понял, что Эмерсон мог убить, не моргнув глазом. Какая-то страшная ледяная жестокость сквозила в нем. А сам Шариф оказался повинным во всех жертвах, которыми сопровождались его совместные с Эмерсоном налеты.
Сиад прибыл на базу Эмерсона поздно вечером. Англичанин был в приподнятом настроении.
– О! Сам Омар Аль Фарук осчастливил нас своим визитом!
– Прошу вас, Элиот, даже наедине называть меня Сиадом.
– Хорошо, хорошо, Сиад, – согласился Эмерсон. – Только здесь мы в полной безопасности и без лишних ушей.
– И тем не менее! Не забывайте об участи нашего несчастного Хамбали, который попал в руки Интерпола. Мы с вами не последние люди в организации, чтобы надеяться, что за деньги или иными способами нам удастся выбраться из-под стражи.
– Хорошо, прошу прощения. Пройдемте ко мне. Вы ведь хотите узнать, как идут приготовления?
– Да, Элиот. Меня интересует степень готовности.
Эмерсон и его гость прошли в дом, где жил англичанин и который являлся его штабом в этом скрытой от посторонних глаз бухте.
– Как вы знаете, Сиад, акция по отвлечению внимания от этого региона проведена успешно.
– Вы имеете в виду взрыв американского корабля в Адене?
– Конечно. Эта ваша блестящая идея выполнена. Сейчас мы здесь имеем десять похищенных буксиров, которые рассредоточены во всех местах предполагаемого проведения акции. У троих моих людей есть достаточные навыки, чтобы завести большое судно в порт и направить его в сторону берега. Как запасной вариант подготовлены десять пловцов, которые могут провести диверсии с использованием взрывных зарядов на судах, которые уже стоят у пирсов в портах.
– Попутное отвлечение внимания проводили?
– Конечно, уважаемый Сиад. Я помню ваши наставления. Часть наиболее заметных и непонятных для наших врагов операций мы проводили, одевшись так, как обычно одеваются повстанцы в Юго-Восточной Азии. Боюсь, что Куала-Лумпур собьется с ног и сломает голову, выясняя причастность различных группировок к этим операциям.
– Очень хорошо, Элиот. А как ваши сомалийцы?
– Сомалийцы свое дело сделали. Их предводитель Шариф оказался покладистым парнем, но несколько наивным. Кроме того, его люди очень любят деньги, а я оказался щедрым работодателем.
– Ничего удивительного, учитывая обстановку в Сомали. Рыбаки там сейчас очень бедствуют. Так как вы намерены поступить с сомалийцами? Надеюсь, не думаете их всех ликвидировать как свидетелей?
– Ни в коем случае, уважаемый Сиад. Они не привыкли к большой крови там у себя в Африке. Здесь они так запачкались при участии в наших акциях, что им лучше молчать об этих делах. Я об этом Шарифу уже намекал. Я считаю, что от них нужно как можно быстрее избавляться и помочь им добраться на родину. После того, как они уйдут, мы известим спецслужбы через нашу агентуру, что все происходившее здесь было делом их рук, свернем все активные действия вплоть до проведения акции.
– Инструктор вам еще нужен?
– Уже не нужен. Я собираюсь его на днях отпустить.
– Что?! – страшно удивился Сиад. – Как отпустить? После того, как он видел все, что здесь проводилось?
– Вот именно, – хитро улыбаясь, ответил Эмерсон. – После того, как он все это видел.
– Простите?..
– Видите ли, Сиад, он представления не имеет о том, в какой части острова находится. Его везли сюда с курорта Сабах больше суток и с завязанными глазами. За все время, что он здесь находился, некоторые мои люди произносили в его присутствии специально подготовленные фразы. Вся информация, которую он получил, говорит только об одном, о том, что он находился в руках повстанцев Абу Сайяфа. А еще он знает, что у нас участвовали в акциях сомалийцы. Так что инструктору обязательно должен удаться побег. Уж я за этим прослежу лично.