Снорри приказал, чтобы ловца Саади никто не трогал, и передал свое пожелание коллегам в Гаген. С той поры утекло немало времени, пути новоявленного ловца и вора еще не раз пересекались по причинам вполне прозаическим и скучным, пока Снорри не угораздило обокрасть императорский корабль. В ту же ночь его арестовали, но не люди ярла и не рыцари лучезарного короля, от этих воровская гильдия могла легко откупиться. Два Мизинца угораздило очистить торговый караван, шедший под флагом самого Римского императора. Сюзерен Рима, славный король Ютландии Георг Второй на словах сочувствовал горю гильдии, а в душе ликовал. Невзирая на тайные и явные поборы с воровских цехов, бандитизм на море ему был не по душе.
— Они казнят Снорри. Его и еще восьмерых товарищей. — Лицо человека, прискакавшего ночью к Саади, казалось серым.
— Я всего лишь ловец Тьмы, — изобразил удивление Саади. — Разве хозяин самой сильной гильдии нуждается в моем заступничестве?
— Он нуждается только в тебе, — последовал ответ. Серый человек у двери упал на колени. — Если ты откажешь ему, дом Саади, лучше я убью себя прямо сейчас.
— И что ты мне предлагаешь? — спросил Рахмани. Неурочный приезд гостя вырвал ловца из утреннего погружения в себя, он чувствовал себя немного сбитым с толку.
— Пока они на фрегате, фрегат стоит на рейде. — Серый посланник развернул лист грубой бумаги и предъявил весьма точный план бухты. — Их опасаются вывозить в город, решено доставить на площадь в утро казни. Мы ничего не можем сделать. Я даже пытался подкупить папского нунция, предлагал ему сорок тысяч…
— Ого! — вырвалось у Рахмани.
— Это наш хозяин. Пусть дерьмовый, но хозяин, — вздохнул вор. — И это все деньги, которые я сумел собрать. Но на все мои деньги я не могу нанять армию, чтобы штурмовать флот императора. Там как минимум пять сотен вооруженных матросов, они курсируют вокруг в лодках. Слушай, Рахмани, ты умеешь брататься с огнем, не отпирайся… Мы ведь никогда тебя не спрашивали, откуда ты такой взялся. Снорри никогда не вспоминал тебе мелких обид и не требовал большего. А ты даже не представляешь, сколько раз меня просили разузнать о тебе побольше…
— Не сомневаюсь.
— Но Снорри не предал тебя, хотя мы, его друзья, давно поняли, что ты совсем не тот, за кого себя выдаешь…
— Я никогда не скрывал своего имени.
— Это точно, имя у тебя звучное. И купцы из Джелильбада всегда готовы подтвердить, что семья Саади — одна из самых уважаемых в Горном Хибре. Однако никто из купцов не может сказать, где пропадал Рахмани Саади девять хибрских лет…
— Ого! — вежливо улыбнулся ловец. — А ты, уважаемый, не поленился…
— Я не поленился, потому что не привык быть в дураках. Я потратил время и перехватил тех, кого послали ярлы короля Георга. Они посылали рыцарей на Хибр и выяснили про тебя много лишнего. Я сделал так, что они не добрались обратно. Вместо них вернулись купленные мной люди и сообщили, что Рахмани Саади прозрачен, как слеза младенца…
— Зачем ты это сделал? Чтобы связать мою волю? Чтобы сделать из меня должника?
— Неважно, чего я хотел прежде. Заметь, я прошу о малом. Подожги склады на берегу, подожги их корабли, подожги адмиральский фрегат, где держат нашего Снорри. Нам нужна паника…
— Паника, — кивнул Саади. — Это я понимаю, отменный план. Гильдия должна остаться в стороне, верно? Надо сделать так, чтобы на вас не упало подозрение?
— Я понимаю, что подозрения останутся, — вздохнул высокопоставленный вор. — Но время все сгладит. Я отправлю Снорри далеко и уеду сам… ненадолго.
— А что будет потом? — спросил Рахмани. — Что будет со мной?
— А что бы ты желал для себя? Назови свою цену! — В бесцветных глазах серого человечка свивались в один клубок жадность и угроза. Он не привык склонять шею, и каждый миг унижения причинял ему боль.
— Моя цена невелика, и по плечу только тебе, — сказал ловец. — Отошли своих людей, я назову ее только наедине.
Вор кивнул помощникам. Те покинули иглу, разделывая Саади мясницкими взглядами.
— Передай Снорри — когда-нибудь придет день, и мне понадобится его спина. Он поймет, но передай дословно. — Рахмани произнес фразу едва слышно, но заместитель Главы гильдии отшатнулся. Его правая рука опустилась в карман, кровь отлила от губ, а глаза потемнели, как воронки стригущих смерчей.
— Как ты узнал? — спросил он. — Тебе не мог об этом никто рассказать. Все мертвы…
— Как я узнал, что ваш предводитель — не совсем человек? — Рахмани внезапно стало скучно. — Если бы за того, кого сейчас с почтением называют Два Мизинца, не заступилась в свое время одна чудесная женщина, он до сих пор гнил бы в железной клетке…
Серый человек отшатнулся.
— Неужели Снорри?..
— Я же говорил тебе, что вижу людей, — Рахмани отвернулся за чайником, демонстративно показав гостю незащищенную спину. Он разливал ароматный каркадэ по пиалам и слушал срывающееся, свистящее дыхание. — Я помогу тебе, но обещай, что передашь ему мое требование. Наступит день, когда мне понадобится его спина. Если Снорри будет колебаться хотя бы миг, я откажусь помогать.
— И когда же враги придут за твоими ушами? — Серый человек уже справился с гневом и изумлением. — Раз ты так уверен, что враги придут за тобой, стало быть, нетрудно угадать и час?
— Наклонись ко мне, я назову тебе время, когда Снорри придется спасать меня.
Представитель Гильдии недоверчиво придвинулся, и ловец прошептал ему на ухо дату.
— Так скоро?! И ты просишь, чтобы я через корабельного тюремщика передал это Снорри?
— Я уверен, что вы придумали, как держать связь.
— Подожди-ка… — вор туго соображал. — А зачем ты мне это рассказал?! Или ты намерен забрать Два Мизинца с собой?
— Я хочу, чтобы Снорри не зарезали раньше времени, — честно признался ловец. — Я заберу его, и вам не придется делить его власть… — Собеседник попытался возразить, но Рахмани коротким жестом усадил его на место. — Ты слышал когда-нибудь о «Книге ушедших», любезный? Нет? Я так и предполагал… Эту книгу можно читать, начиная с любой страницы, главное — твердо знать, что именно ищешь. Когда-то я заглянул в эту книгу и спросил о судьбе человека, которого сейчас называют Два Мизинца. Там я прочел, что жизнь Снорри оборвут двое — Морда и Треснувший топор…
У гостя выгнулась спина, как у дикой кошки. Он потянулся за спину, но рука внезапно стала очень тяжелой и непослушной.
— Ты врешь, ловец! Друзья Снорри пришли, чтобы спасти его от плахи, а ты обвиняешь нас…
— Он не погибнет на плахе, — твердо заявил Рахмани. — Но я помогу вам, я подожгу корабли. Ты даешь слово, что не будешь покушаться на его жизнь?
— Да, я обещаю… — Серый человек отвернулся, не выдержав взгляда Саади. — Я все ему передам.
— У меня еще одно условие. Я никого не убиваю специально. Ты должен мне обещать…