– Ну так попробуйте сатлэмского пива! В порту есть и другие развлечения – спортзалы, отели, наркобары, сенсории, секс-салоны, живой театр, игровые залы.

– О, это прекрасно! Кое в какие игры я играю, – заметил Таф.

– И потом, туризм, – продолжала Толли Мьюн. – Вы можете спуститься на трубоходе по лифту, и весь Сатлэм будет в вашем распоряжении.

– Хорошо, – кивнул Таф. – Вы заинтриговали меня. Я весьма любопытен. Это мое слабое место. К сожалению, мои финансы не позволяют мне остаться надолго.

– Об этом не беспокойтесь, – ответила она с улыбкой. – Мы просто включим это в счет за ремонт, потом рассчитаемся. Ну а теперь садитесь в свой челнок и причаливайте. Сейчас проверю. Кажется, причал девять-одиннадцать свободен. Для начала осмотрите «Паучье гнездо», потом спускайтесь вниз. Да вы, черт побери, будете самой настоящей сенсацией. Вас уже показывают в новостях. И «мухи», и «земляные червяки» просто будут виться вокруг вас роем.

– Куску разлагающегося мяса эта перспектива, возможно, и показалась бы приятной, но только не мне, – сказал Хэвиланд Таф.

– Тогда, – предложила Начальник порта, – поезжайте инкогнито.

3

В трубоходе стюард выкатил тележку с напитками почти сразу же после того, как Хэвиланд Таф пристегнулся ремнями, приготовясь спускаться вниз. Таф уже попробовал сатлэмское пиво в ресторанах «Паучьего гнезда» и нашел его жидким, водянистым и отменно безвкусным.

– А нет ли у вас каких-либо сортов пива, произведенных на других планетах? – спросил он. – Я бы с радостью купил.

– Конечно, есть, – ответил стюард.

Он нагнулся к тележке и достал пластиковую бутылочку с темно-коричневой жидкостью. На этикетке Таф увидел шандиллорскую надпись. Он пробил на карточке свой кодовый номер. На Сатлэме денежной единицей была калория, цена бутылочки, однако, почти в четыре с половиной раза превышала фактическую калорийность напитка.

– Импорт, – объяснил стюард.

Исполненный достоинства, Таф посасывал пиво, а в это время трубоход стремительно мчался вниз, на поверхность планеты. Поездка была не из приятных. Хэвиланд Таф счел, что цена билетов звездного класса для него будет излишним расточительством, и потому решил ехать классом ниже, то есть люксом. Тут ему пришлось втиснуться в кресло, явно рассчитанное на сатлэмского ребенка, причем на ребенка маленького. В ряду с узким проходом посередине было восемь таких кресел.

По счастливой случайности ему досталось место у прохода, в противном случае было бы сомнительно, что он вообще смог бы совершить это путешествие. Но все равно, стоило ему чуть шевельнуться, как он касался голой тонкой руки женщины, сидевшей слева, а это для него было крайне неприятно. Когда он сидел так, как привык, то упирался головой в потолок, поэтому ему приходилось горбиться, а от этого больно напрягалась шея. Таф вспомнил, что в трубоходе есть еще салоны первого, второго и третьего класса, и решил любыми способами избежать знакомства с их сомнительным комфортом.

Когда начался спуск, большинство пассажиров опустили на головы электронные капюшоны и выбрали развлечения по своему вкусу. Предлагались, как заметил Хэвиланд Таф, три разные музыкальные программы: историческая драма, две эротические фантазии, информация по бизнесу, нечто под названием «геометрическая павана» и прямая стимуляция мозгового центра наслаждений. Таф решил попробовать геометрическую павану, но обнаружил, что капюшон ему мал по сатлэмским стандартам, голова его была слишком велика.

– Ты та самая большая «муха»? – спросил кто-то, сидевший сзади.

Таф оглянулся. Сатлэмцы молчали, головы их были закрыты черными капюшонами. Кроме нескольких стюардов в конце вагона, единственным пассажиром, все еще находившимся в мире реальности, был мужчина, сидевший на боковом месте с другой стороны прохода, на один ряд позади Тафа. Длинные, перевязанные тесьмой волосы, медный цвет кожи и пухлые, румяные щеки выдавали в нем такого же чужеземца, как и Таф.

– Большая «муха», да?

– Я Хэвиланд Таф, инженер-эколог.

– Я так и знал, что ты «муха», – сказал мужчина. – Я тоже. Я Рэч Норрен, с Вандина.

Он протянул руку.

Хэвиланд Таф взглянул на нее:

– Мне известен древний ритуал пожатия рук, сэр. Я вижу, что у вас нет оружия. Насколько я понимаю, первоначально этот обычай служил именно для того, чтобы показать это. Я тоже безоружен. Так что нам нет необходимости обмениваться рукопожатием.

Рэч Норрен ухмыльнулся и опустил руку.

– Да ты шутник, – рассмеялся он.

– Сэр, – возразил Хэвиланд Таф. – Я не шутник и уж тем более не большая муха. По-моему, это ясно для любого человека с нормальным человеческим разумом. Хотя вполне допускаю, что на Вандине нормы другие.

Рэч Норрен поднял руку и ущипнул себя за щеку. Щека была круглая, мясистая, пухлая, покрытая красной пудрой, и ущипнул он ее сильно. Таф решил, что это какой-то особый вандинский жест, значения которого он не понял.

– «Муха» – так говорят «паучки», это идиома, – сказал мужчина. – Они зовут нас чужеземными «мухами».

– Несомненно, так, – согласился Хэвиланд Таф.

– Ты тот самый человек, что прилетел на гигантском боевом корабле, да? О ком говорят во всех новостях? – Норрен не дожидался ответа. – Почему ты в парике?

– Я путешествую инкогнито, – объяснил Хэвиланд Таф, – хотя, несмотря на мою маскировку, вы раскрыли меня, сэр.

Норрен опять ущипнул себя за щеку.

– Зови меня Рэч, – сказал он и осмотрел Тафа с ног до головы. – Маскировочка-то слабовата, – ухмыльнулся Норрен. – В парике или без парика, все равно видно, что ты толстый великан с лицом грибного цвета.

– Придется в дальнейшем пользоваться косметикой, – отозвался Таф. – Хорошо еще, что никто из местных жителей не проявил такой проницательности, как вы.

– Просто они слишком вежливые. На Сатлэме всегда так. Знаешь, их же слишком много. Большинство из них не могут себе позволить настоящего уединения, поэтому они делают вид, что каждый сам по себе. Они не будут замечать тебя на публике, если только ты сам этого не захочешь.

– Жители сатлэмского порта, которых я встречал, не показались мне ни излишне сдержанными, ни скованными строгим этикетом, – сказал Хэвиланд Таф.

– Так это же «паучки», они не такие, как все остальные, – ответил Рэч Норрен. – На самой планете немного посвободнее. Слушай, можно я дам тебе маленький совет? Не продавай здесь свой корабль, Таф. Прилетай к нам на Вандин. Мы заплатим намного больше.

– Я не собираюсь продавать «Ковчег», – возразил Таф.

– Не надо меня дурачить, – сказал Норрен. – У меня все равно нет полномочий, чтобы его купить. И стандартов нет. А жаль. – Он засмеялся. – Поезжай на Вандин и свяжись там с нашим Советом Координаторов. Не пожалеешь.