Но мужчина даже не взглянул на окна. Он совершил нечто вроде ритуала, обошел каждую из дверей коридора, подергал ручки, проверил, светятся ли лампочки на щитке сигнализации, и только после этого убрался. Решетку поста он закрыл на ключ, стало быть, действительно, покинул коридор надолго.
В административном коридорчике камер нет, зато имеется пурпурная ковровая дорожка, с ответвлениями к каждому из четырех кабинетов. Руки у меня дрожали, но с ключом я тренировалась заранее, это ты меня научил. Какой ты молодец, Питер, без тебя я бы никогда не сумела выкрасть ключ, сделать дубль и вернуть оригинал на место. К счастью, наши доктора не ставили на двери кабинетов сложные замки.
Когда я оказалась в кабинете Сикорски, то первую минуту опять не могла сдвинуться с места. Жалюзи были опущены, а из угла на меня смотрели два багровых глаза. Я чуть не заорала, но сумела как-то справиться с собой. Это были никакие не глаза, а индикаторы монитора и видео. Как ты и предсказывал, при входе в компьютер поджидал пароль. Но врачи не собирались сражаться с хакерами, внутренняя сеть не соприкасалась с внешним миром, поэтому мне оставалось развернуть бумажку и набрать пароль и логин, как ты сказал. Вентилятор загудел неожиданно громко, у меня закрутило в животе. Но тут с поста донеслись звуки спортивного репортажа, Орлеан играл против Айовы, и я успокоилась. Охранник ничего не слышал.
Машина ответила, что логин неверный, так и должно было случиться. Потом я загрузила в свой компьютер диск с программкой, которую тебе переслал тот хакер из Петербурга, и уселась на паласе ждать. Время текло невыразимо медленно, компьютер попискивал, перебирая варианты кодов, или как там это правильно назвать. Пока он подыскивал пароль, мне пришло в голову, что голубой отсвет от монитора могут заметить с улицы. Ведь каждый час снаружи проходил патруль. Я сняла пижамную куртку и накинула на экран. Потом я стала думать, не оставила ли следов на дверной ручке и клавиатуре.
Я прошлась босиком до двери и тщательно все протерла. Я попробовала выдвинуть несколько ящиков в столах, но все оказались запертыми. От долгой неподвижности, Питер, у меня началось настоящее сумасшествие. Я принялась ползать по полу и смотреть, не обронила ли нитку или комочек грязи с улицы. Айова вела в счете, в какой-то момент охранник приглушил звук и загремел решеткой. Я заметалась в ужасе, отвернула дисплей к окну, а сама забралась в шкаф, где висели в ряд белые халаты. Проклятый компьютер хрипел, но никак не хотел выдавать верный логин. Но все когда-то кончается, и хорошее, и плохое. Через два часа я вошла в систему.
Они расстреливали шимпанзе, Питер. А также овечек и собак. И не только расстреливали, но пулевые ранения занимали начальство сильнее прочих повреждений. Пулевые ранения из пистолетов и револьверов, из автоматического оружия разного калибра. А еще осколочные ранения, в данной терминологии я запуталась. Судя по оглавлению, животные побывали или готовились побывать в настоящем бою.
Не знаю, где именно проводились стрельбы, я почему-то сразу вспомнила о подземном переходе к закрытым корпусам. Все было идеально четко и внятно расписано, прямо как для университетских лекций, даты, характеристики объектов, повреждений и результаты, таблицы, рентгеновские снимки, и развертки УЗИ. К счастью, картинок там не было, я бы этого не перенесла. Мамочка сказала мне половину правды. Многое было непонятно, отдельные файлы защищались своими паролями, и как их открыть, я уже не представляла. Возможно, тебе бы удалось это легко…
Встретилась мне одна неясность. Нет, я нигде не нашла и намека, что Куколке собираются прострелить левое легкое, как Игроку-11, или печень, как Маркизе-6… Ничего подобного. Но я встретила одно непонятное обозначение, закорючку. Видишь ли, значок «Альфа» обозначал обезьян, «Бета» — собак и так далее. Я так и не поняла, какое животное проходит у Сикорски под закорючкой «Ипсилон». Снимки внутренних органов, графики и зашифрованные сокращения. Ты бы разобрался, Питер, а я не сумела.
Файл с надписью «Ипсилон» не только не раскрылся, но моментально запросил пароль. А когда я попыталась выйти на него второй раз, он исчез из меню. Сработала защита. Несколько секунд я обливалась потом, потому что охранник опять завозился на посту, но он всего лишь включил кофеварку. Неожиданно мне стукнуло в голову, что попытка взлома немедленно зафиксирована где-нибудь на домашнем компе Пэна, и он уже мчится сюда, с пистолетом или скальпелем в кулаке.
Боже, какую панику я испытала, когда по стене, сквозь решетку жалюзи, мазнули огни фар, я чуть не описалась. Машина остановилась почти напротив окон, фары погасли, и хлопнули сразу две дверцы, а затем багажник. С перепугу я навалилась грудью на экран, вместо того чтобы убавить яркость. Я ничего не соображала. Со стола упала деревянная статуэтка и закатилась под диван. Позже я потратила полчаса, чтобы отыскать ее в темноте. Наконец мне хватило ума выглянуть в щелочку. Под фонарем на стоянке остывал джип с эмблемой больницы, и двое мужчин с сумками направлялись в сторону корпуса «А». Что они делают ночью, Питер? И какие объекты, под грифом «Ипсилон», подвергаются расстрелу, как ты думаешь?
Я достала чистую дискету и попыталась переписать хоть что-нибудь, но ничего не вышло. Я клянусь, Питер, что сделала все правильно, все, как ты говорил. Кроме того, я же не дикарь, я умею управляться с техникой. Стоило мне кликнуть на запись, как меню свернулось, и пришлось вторично перезапускать компьютер.
Я загнала все, что смогла, в архив, переписала на дискеты и сделала, как ты велел. Положила носители в мешочек, вылезла обратно и закопала их под третьей клумбой. Все, как ты сказал. Надеюсь, дождем не замочила, и жуки не погрызли.
Я поняла, что Пэна не особо заботят диабет и прочие людские недуги. Он выполнял совсем другой заказ. Про мамочку плохо думать я не могла себя заставить. Я решила с ней еще раз поговорить. Какая я дура, Питер! Ты правильно заметил, что содержание Крепости стоит миллионы баксов, ты намекал мне, а я и не задумывалась, откуда берутся деньги…
Но прежде, чем мы поговорили в последний раз, прежде, чем я ударила ее, произошло еще кое-что. Я забеременела.
— Петька, это Крис, из второй смены… — Барков шмыгнул носом, не отваживаясь прикоснуться к лежащему ничком охраннику. — Петька, он дышит…
Мне стало немного смешно. Готовый материал для психоаналитиков — самоубийца в тревоге за свою жизнь!
— Он тебе ничего не сделает, — обнадежил я. — Переверни его и достань на поясе ключи. А затем сними с руки браслет.
— Это глухой номер, — потерянно произнес Барков. — Да и куда мы пойдем, если выберемся отсюда?
— Например, в российское посольство. — Я посветил сквозь дальнюю решетку поста. Двери на лестничную клетку были раздвинуты, очень хорошо, просто замечательно.
— Вот еще! — усомнился Владислав. — Кто нас там будет слушать?
— Им придется нас выслушать, — сказал я. — Потому что у нас есть дискеты!
— И что потом? — уныло осведомился Владислав. В темноте я не видел его лица, один лишь смутный силуэт на фоне окна. Мне пришло в голову, что я первый раз побывал у него в гостях и даже не могу как следует оценить уют. — Это же одна мафия, неужто не просекаешь? Они замнут дело, будто ничего и не было, лишь бы не раздувать скандал…