– Надя, ну что ты меня пугаешь! – взмолилась Татьяна. – Я и так почти перестала спать... даже если удается заснуть – тут же вижу во сне Ольгино мертвое лицо и просыпаюсь в холодном поту...
– Я тебе точно скажу – ты не успокоишься, пока убийца не будет пойман!
– Значит, никогда не успокоюсь... – вздохнула Татьяна. – Потому что вряд ли это когда-нибудь произойдет...
– Вот тут ты не права. Я, кажется, знаю, кто это. Но у меня нет доказательств. И чтобы эти доказательства найти, мне нужна твоя помощь!
– Не знаю, чем я могу тебе помочь... – Татьяна опасливо огляделась, как будто почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд.
– Можешь! – настойчиво проговорила Надежда. – Позвони по этому телефону и скажи вот этот текст... – Она протянула Татьяне листок с короткой запиской.
Татьяна испуганно отшатнулась от нее, но потом в ней проснулось любопытство. Она заглянула в записку, прочла номер телефона, и ее глаза округлились от удивления.
– Так это... не может быть!..
– Жизнь полна неожиданностей! – Надежда вопросительно взглянула на Кнопкину: – Ну как – поможешь мне?
– Я боюсь... – Татьяна судорожно теребила листок. – Ладно, давай... сама не знаю, зачем я это делаю!
Надежда вложила ей в руку мобильник.
Набрав номер, Татьяна опасливо понизила голос и заговорила:
– Здравствуйте... вы меня не узнали? Богатой буду, ха-ха! Это Татьяна, уборщица... Нет, я вот по какому поводу. Я тут прибиралась в четвертой комнате... ну да, в той, где убили Ольгу Ястребову... вот именно. Так вот, я там кое-что нашла. Думаю, вас это заинтересует. Я сначала хотела отнести это в милицию... а потом подумала: зачем это мне нужно? Лучше отдам это вам... я женщина бедная, мне деньги очень нужны, а вы могли бы мне немножко помочь... на бедность. Что? Нет, не думаю! Иначе мне придется действительно отнести это в милицию! Подумаете? ?? о чем тут думать? Лучше приходите через час в зимний сад ресторана «Галеон»... ну да, того, где была корпоративная вечеринка. А я там тоже прибираю... Договорились? Значит, через час! – Татьяна сложила мобильник, вернула его Надежде и произнесла с тяжелым вздохом: – Сама не знаю, зачем я согласилась... теперь мне так страшно... никогда бы не подумала, что это...
– Не бойся, я буду рядом. И уже через час все кончится...
– Что значит – рядом? – Татьяна еще больше побледнела. – Неужели ты хочешь, чтобы я...
– Конечно! Если уж мы сказали «А», надо говорить «Б»! Надо довести это дело до конца и разоблачить убийцу! Иначе ты так и будешь до конца дней вздрагивать и просыпаться в холодном поту! Так что едем в ресторан «Галеон»...
Через сорок минут они уже были в зимнем саду ресторана.
«Здесь все началось, – думала Надежда, – здесь же все и закончится... надеюсь, что закончится благополучно, и трупов в этой истории больше не будет!»
Она виновато взглянула на Татьяну: та выглядела ужасно, буквально тряслась от страха.
– Садись вот сюда, на эту скамейку! – скомандовала Надежда. – И не бойся, я буду рядом!
– Ты уверена, что мы справимся с убийцей? – спросила Татьяна дрожащим голосом.
– Не сомневайся! Я все предусмотрела! – ответила Надежда, прячась за монстеру.
Про себя же она подумала, что не очень-то уверена в благополучном исходе операции, но не может внушить сомнения Татьяне, которая и так близка к истерике.
Татьяна уселась на скамью, сложив руки на коленях и вздрагивая от каждого шороха. Надежда укрылась за огромными листьями монстеры и настороженно оглядывалась по сторонам, стараясь не пропустить ни одного движения, ни одного звука в зимнем саду.
Минуты ползли медленно, как улитки по виноградным листьям. В зимнем саду стемнело, и среди зелени загорелось несколько декоративных фонарей, не столько разгоняя тьму, сколько создавая романтическое настроение, как в тот, первый, вечер, когда здесь была убита Алена...
Впрочем, как и тогда, Надежде было не до романтики – она напряженно следила за дорожками сада, думая, сработает ли ее ловушка и сможет ли она ее вовремя захлопнуть.
И уж точно не до романтики было Татьяне Кнопкиной: она дрожала от страха, пугаясь каждой тени, каждого шороха...
Ей казалось, что в напряженном ожидании прошло уже больше часа, однако, взглянув на часы, она с удивлением увидела, что сидит на скамье всего десять минут и только-только миновало назначенное время встречи...
Разлапистые листья монстеры слегка шевелились от сквозняка, отбрасывая на дорожку страшные когтистые тени. Растения жили своей собственной неспешной жизнью, и им не было никакого дела до испуганной женщины...
Прошло еще несколько минут.
Татьяна в глубине души надеялась, что никто не придет и ей можно будет уйти из этого страшного места и вернуться к своей прежней жизни, такой обыденной, но такой спокойной...
Она уже хотела встать и окликнуть Надежду...
И в это время на дорожке послышались тихие, крадущиеся шаги, и среди зелени мелькнул женский силуэт. Женщина застыла в глубокой тени, и только белки глаз настороженно блестели.
– Вы пришли... – проговорила Татьяна упавшим голосом.
– Что ты там нашла? – прошелестел из темноты напряженный шепот. – Что ты там могла найти?
– Вы принесли деньги? – ответила Татьяна вопросом на вопрос, вспомнив инструкцию Надежды.
– Сначала покажи, что ты нашла! Стоит ли это денег...
– Стоит, еще как стоит! – отозвалась Татьяна, стараясь не выдать голосом свой страх. – Если бы не стоило – вы бы сюда не приехали! Раз вы здесь – значит, понимаете, как это важно!
– Нечего со мной играть! – прошипела женщина из тьмы. – Покажи свою находку!
– Э нет! Сперва покажите деньги, а потом уж поговорим!
– Да что с тобой разговаривать! – Женщина метнулась из тьмы на свет, и Татьяна увидела прилизанные волосы, бледное лицо, горящие ненавистью глаза Веры, секретарши заместителя директора фирмы Лебедева...
Вера подскочила к скамье и подняла руку, в которой сжимала нож.
– Отдавай то, что принесла! – выкрикнула она истеричным голосом.
– Этим самым ножом вы зарезали Алену? – раздался за спиной Веры спокойный голос.
Секретарша волчком повернулась, увидела Надежду Николаевну и зашипела, как гремучая змея:
– А вы что тут делаете? Что вы вечно лезете в чужие дела? Вас никто не трогал – и жили бы спокойно!
– И позволила бы вам безнаказанно убивать людей? Тот, кто убил один раз, обречен убивать и дальше, пока его не остановят! А вы убили уже двоих...