Всё остальное Хеб проделал быстро, четко и без особых нравственных мучений. Скорбь, которую он испытал, узнав о гибели своего мира, развязала ему руки, разрешила многие проблемы: уже не стоял вопрос, как спрятать мальчика, как сохранить его тайну. За всё приходится платить. За гибель Талулы люди заплатят своей смертью. Он, Хеб, — чувством собственной вины, которой будет терзаться всю жизнь. Но если Прорыв осуществится, это искупит всё…
Хеб отнес спящего мальчика в модуль, разбудил и отвел туда же Тики. Погрузив его в глубокий гипноз, внушил всё, что было необходимо: Даррад угрожает, опасность близка, они должны срочно покинуть корабль. В сознание Грайна тоже была вложена программа, полуправда-полуложь, с установкой оберегать мальчика изо всех сил, заботиться о нем и ждать, ждать знака или сигнала, предчувствия или прямого приказа. Грайн узнал о нем не намного больше, чем Александр-младший, и он еще не был посвящен в самое главное намерение Хеба: когда обнаружатся все признаки Прорыва, Грайн должен помочь ему закончить свой жизненный путь — чтобы для него начался иной… светлый… животворящий… Грайн должен сам понять и решить, следовать ли ему своему долгу или подтвердить извечную горькую правду: мужчины-таоны слабы…
…Спящий корабль так и не проснулся. Он взорвался миллионами осколков, разнесших по космосу прах сорока членов экипажа и, в том числе, человека, так легко и торопливо уничтожившего целый мир.
Вспышка света от взрыва осветила два вертких модуля, удаляющихся с места трагедии. Через час после посадки модуля с мальчиками на Землю, Хеб расстреляет его. Грайн будет предупрежден и поведет своих друзей дальше — в неизвестность.
Тики пытался сосредоточиться только на одном: удержать вокруг себя воображаемый прозрачный кокон. Лотис стоит рядом и смотрит на него, чутко прислушиваясь, насторожившись, пытаясь пробиться через преграду на пути к его сознанию. Когда она заглянула ему в глаза, он увидел вместо ее лица размытое пятно. Так его учил Дизи.
— Ян, — сказала Лотис.
Корабль, полученный Тики от нидов, вполне устроил его своим оснащением и маневренностью. Они совершили пробный облет двух ближайших к Земле планет, оставили свой корабль в надежном месте, приняв все меры предосторожности и применив самую высокую степень маскировки, и на модуле вернулись на Землю.
Сели в долине, окруженной старыми разрушившимися горами. Дизи уверенно указал это место на карте. Район поисков был определен гораздо раньше и не им самим. Следы давнего десанта таонов когда-то затерялись именно здесь…
Холодна и печальна была эта поздняя осень с ее унылыми пронзительными ветрами, со взметенными в воздух тучами опавших листьев и летящими по низкому небу косяками птиц. От замка на горе, уничтоженного огнем и мечом, остались одни развалины — грустный памятник людскому безумию. Там даже нечего было рассматривать, но они походили по сохранившимся переходам между башнями, и, тревожа воронье, поднялись на единственную уцелевшую смотровую площадку. Открывшийся сверху вид на долину был еще более удручающим пересохшие русла рек, овраги и редкие, сухие, похожие на растопыренные пятерни, деревья…
Чтобы с чего-то начать, просканировали рельеф местности и решили разрыть курган в самом центре долины. Прибор показал здесь наличие каменной кладки — камнями была выложена могила. Древнее захоронение было необычно глубоким, и именно поэтому не пострадало от грабителей, перепахавших в округе все остальные возвышенности. Дизи на удивление ловко обращался с техникой, имеющейся на модуле и позволившей без проблем извлечь из подмерзшей земли человеческие останки. Когда-то это были двое мужчин и женщина… Полуистлевшие кусочки дорогих тканей, богатая утварь и оружие, захороненные вместе с умершими, указывали на их безусловно высокое социальное положение.
Рики почти не участвовал в раскопках. Нахохлившись, он сидел на отваленной земле в своем теплом комбинезоне или грелся в модуле. Какая-то печаль омрачала его всегда оживленное личико. Иногда он что-то шептал, рассматривая извлеченный из земли боевой меч или золотой кубок, покрытый непонятными письменами.
На второй день раскопок Дизи, изучая остатки одеяния женщины, вдруг взволнованно закричал — на серебряной пряжке платья, когда-то сшитого из зеленого бархата, он обнаружил рисунок из трех лепестков, выложенных по кругу… Дизи никак не мог успокоиться и всё время рассматривал эти лепестки, будто они могли ему что-то рассказать.
Ночью Рики вышел из модуля, потому что не мог заснуть. Луна глядела на него с черного небосклона, усыпанного звездами. Рики смотрел на небо и думал о том, что когда-то и эта луна, и эти звезды видели замок во всем его великолепии и могуществе, наблюдали сверху за людьми, от которых теперь остались только робкие тени и неясные следы, печальные, как крики птиц, гонимых осенью.
Рики вдруг показалось, что он слышит какие-то звуки. Среди них были различимы тихие людские голоса, ржанье лошадей, крики часовых на башнях, звон оружия…Шелестел сад во дворе замка, тявкали собаки, хлопали крыльями птицы, выпущенные из клеток…Звуки становились все отчетливее, ярче. Уже было слышно, как весело журчат по долине реки, на склонах гор шумят густые леса, мельницы стучат крыльями, гоняя воду… На глаза у Рики вдруг навернулись слезы — те, чьи останки сейчас лежали в каменной могиле, тоже жили когда-то в мире, полном этих светлых, радостных звуков. Они любили, возможно, страдали, но память о них стёрло время — самый могущественный и безжалостный властитель… Какими они были?.. О чем мечтали?..
Рики задумчиво смотрел на темные развалины, лежащие прямо перед ним, на сглаженном склоне горы, и у него почему-то кружилась голова. Словно невероятно сладостный сон вдруг охватил мальчика. Он вырос выше леса, гор, выше неба. Темная долина лежала перед ним, как на ладони. Рики осторожно присел и пальчиком дотронулся до крошечного модуля — сверкающей серебристой птички, стоящей у разрытого кургана. Потом он шагнул к развалинам.
Ставшими очень горячими ладонями он трогал камни, из которых когда-то был сложен замок, и чувствовал, что получается очень приятная и необычная игра: камешки ложились один к одному, легко склеивались. Скоро он уже просто ласково водил руками в воздухе, и замок воскресал у него на глазах: выросли башенки, наполнился водой ров, в саду затрепетали деревца и засверкало богатое убранство покоев… Теперь у них снова будет их прежний дом…Они уже жили, снова дышали, снова любили, а, может быть, страдали те, кого когда-то положили в глубокую холодную могилу…У него получилось! Рики тихонько смеялся.
Из модуля у него под ногами вышла маленькая фигурка.
— Рики! — кто-то встревоженно звал его.
Сон-игра тут же кончился, потому что Рики сам так решил. Он снова стал маленьким мальчиком, которому очень захотелось спать.
— Я здесь, — сказал он, выступая из-за модуля.
— Что ж ты не спишь, полуночник? — сказал Тики, обнимая его за плечи.
Я не полуночник, сонно подумал Рики, меня зовут Юни. Прежде чем войти в модуль вслед за другом, он обернулся и, счастливо улыбаясь, посмотрел на замок…