Потом Квиллер посетил своего поверенного, Дж. Аллена Бартера, уже привыкшего к тому, что его клиент легкомыслен в правовых вопросах.
— Не спрашивай меня, Барт, составила ли она завещание, — начал Квиллер. — У неё даже не было водопровода. Возможно, имеются наследники, но она не знала, что с ними и где они. У неё должны быть какие-то деньги в банке, потому что недавно она продала сто акров превосходной земли… Словом, тебе расхлёбывать эту кашу, Барт. Делай всё необходимое и направляй счета в Фонд К. На случай, если понадобится наводить справки: дольше всех и ближе всех её знали Ролло и Бойд Макби из Пикакса. Я просто пытаюсь ускорить ход вещей.
Выбросив все эти детали из головы, Квиллер поехал домой через Тревельян-роуд, мимо пожарища. Участок всё ещё был обнесен жёлтой лентой. Он казался очень маленьким, и непонятно было, как на нём умещались дом, сарай, курятник и надворные строения. Было видно, где именно они стояли двенадцать часов назад. Печальное зрелище… Единственный пожарный, оставленный на посту, сказал:
— Наблюдаем… Из-за нового здания через дорогу. Поднимается восточный ветер.
Ветер доносил запах сырой гари до Центра искусств. Квиллер подумал: «Вот погодите, Беверли явится на работу и унюхает эту вонь!» Ещё не наступил полдень, но на парковке уже стоял красный двухместный автомобиль. На пороге здания миниатюрная женщина рылась в сумке, висящей на плече. Сумка была размером почти что с владелицу. Он узнал Девочку с Бабочками.
— Проблемы? — осведомился Квиллер.
— Ищу свой ключ, — ответила она. — Наверное, он выпал из сумки.
— У меня есть ключ. — Он выпрыгнул из машины.
— Разве это не ужасно — то, что случилось через дорогу? Нам так повезло, что огонь не добрался до нас! Хотите войти и поздороваться с Джаспером?
— Спасибо, не сегодня. Вы здесь не были после кражи со взломом в воскресенье ночью?
— Нет, но мне позвонила Беверли и рассказала о моей восточной вазе. Я так расстроена! Её подарила мне бабушка. Я звонила ей в Калифорнию, и она сказала, что никогда больше не видела такой вазы. Я думаю, она была ценной.
Квиллер взглянул на картину разрушения через дорогу и сказал:
— Да, это ужасно.
Пока Квиллер ехал к амбару, он представлял себе, как сиамцы с недоумением принюхиваются к запаху гари, оставшемуся в воздухе после пожара, хотя их и отделяет от пепелища большое расстояние. Обоняние у них феноменальное. Тут он увидел через окно холла Коко, проделывающего акробатический трюк. Это означало, что звонит телефон. Квиллер поспешил в дом.
Усталый голос произнёс:
— Вы мне звонили домой. Это Ролло. Я спал. Этот пожар вчера ночью меня вырубил — знаете, я имею в виду не только работу, но и грусть.
— Я понимаю. Поверьте мне, это так. Я беседовал с вашей женой, и мы обговорили детали похорон.
— Да, она мне передала. Есть кое-что ещё, и мне нужно обсудить это с вами где-нибудь наедине.
— Не хотите зайти ко мне в амбар? — спросил Квиллер. — Калитка не заперта. Выпьем кофе.
Ролло Макби был типичным мускаунтским фермером. Лет около сорока. Крепкий, плечистый, в рабочей одежде и сапогах. Именно так должен выглядеть человек, который сам водит трактор, доит коров, строит изгороди, чинит кровлю амбара, ремонтирует свой грузовик, оставляет грязь от колес на дороге и борется всю ночь с пожаром. Квиллера многое восхищало в фермерах: разнообразные познания, умелые руки, независимость, стойкость и умение встретить с улыбкой непогоду и безденежье — а также готовность помочь соседу.
— Вы с Бойдом близнецы? — спросил он, когда прибыл Ролло.
— Почти что! Выросли вместе, кормили свиней и чистили коровник… Ну и ну! — Он окинул взглядом антресоли и спиралеобразную лестницу. — Я помню этот амбар, когда он ещё был крысиным гнездом. Как же вам удалось сотворить из него такое чудо?
— Он просто стоял пустой, и в нём плодились грызуны, а я встретил архитектора, которому нужна была работа. Это его идея.
— Бьюсь об заклад, такую громадину нелегко протопить.
— Не то слово!.. Давайте-ка посидим у барной стойки. Как насчёт сладких булочек из шотландской пекарни?
— У вас много книг, — заметил Ролло, с удивлением оглядывая книжные полки, расположенные на поверхности куба с камином. — Мой мальчишка тоже такой — всё время читает. Не хочет становиться фермером. Может, он и прав. Семейная ферма вымирает. Донна говорит, вы взяли некоторые его фотографии.
— Да, и очень рад этому. В сегодняшней газете появятся две-три, на первой полосе. Поставят его имя, и он получит гонорар, как внештатный сотрудник. Не так уж плохо для девятилетнего.
— Не избалуйте его, — предостерёг отец мальчика. — Дети портятся, когда что-то им дается слишком легко.
— Думаю, вам не о чем беспокоиться, Ролло. По-моему, он у вас целеустремленный парнишка. Да, кстати, снимки, которые не понадобились, лежат вон там на столе. Вы можете их забрать.
Ролло повернулся, чтобы взглянуть на письменный стол, где уютно устроились Коко и Юм-Юм.
— Что это? Кошки?
— Сиамцы… Итак, как у нас обстоят дела, Ролло? Динглберри занимаются похоронами. Ваша жена пообещала договориться с пастором. Но мы должны быть уверены, что на похороны соберётся достаточно народа. Нет ничего печальнее, когда никто не пришёл проводить покойного в последний путь.
— Нет проблем. Дон может оповестить кружок помощников по дому при церкви, а я приведу членов Товарищества фермеров.
— Наследством займётся поверенный — я договорился с Дж. Алленом Бартером. Фонд К. возместит все расходы. Возможно, поверенный с вами свяжется, если ему потребуется информация — например, были ли у неё наследники и в каком банке она хранила свои деньги.
— Именно об этом я и хотел с вами потолковать, — сказал Ролло. — Когда Мод продала свою землю, она настояла на том, чтобы ей заплатили наличными — я имею в виду «зелёные». Она не считала чеки настоящими деньгами. Когда была заключена сделка, она показала мне коробку с деньгами, и там определённо не было ста тысяч. Я спросил, сосчитала ли она их. Она не считала, и тогда я пересчитал банкноты в одной пачке. Просто удивительно, как много новеньких банкнот можно запихнуть в одну пачку! Все сотенные, с портретом Бена Франклина. Это он сказал: «Кто рано ложится и рано встаёт, здоровье, богатство и ум наживет». Что-то это не срабатывает для фермеров. Чистая пропаганда… Так или иначе, я предложил отвезти Мод в банк прямо сейчас с этими деньгами, а она сказала: «Ещё чего!» Многие старики у нас не доверяют банкам после того, что случилось во время кризиса двадцать девятого-тридцатого годов, а также после скандала в прошлом году в Содаст-Сити. Итак, я поинтересовался, как же она собирается хранить свои деньги. «Не твоего ума дело!» — отрезала она. Вот и всё! С Мод не поспоришь! Конечно, я знал, что она с ними сделает.
— Закопает?