— Значит, сегодня будут танцы? — спросила графиня. — А завтра бал? Думаю, Арабелла, нам пора вернуться к себе и хорошенько отдохнуть. Я устала от бесконечных писем. Вы, Эфронсия, тоже пойдете со мной.
Эффи и Арабелла послушно встали, и спустя секунду три дамы выплыли из гостиной.
Леди Роут проводила их взглядом и повернулась к мисс Долтри:
— Может, тебе, милочка, что-нибудь известно о неожиданном благородном порыве принца?
— Возможно, я упомянула в разговоре о печальной участи Эффи, — осторожно призналась Кейт.
— И он, подобно рыцарю в сияющих доспехах, сломя голову бросился выполнять твое пожелание. Странно. Право странно. На твоем месте я бы насторожилась. Когда мужчина начинает вести себя как рыцарь «Круглого стола», это означает, что он, прости за выражение, намерен встряхнуть простыни. В данном случае твои.
— О нет, — слабо возразила Кейт. Воображение живо представило картину: Гейбриел в ее постели, заключает ее в объятия…
— О да, — уверенно подтвердила Генри. — Не советую играть в карты по-крупному, дорогая: твое лицо слишком красноречиво. Все грехи на виду.
— Грехи? Но я не…
— Будущие грехи, — уточнила леди Роут с иронической усмешкой. — Главное — не поставить себя в дурацкое положение. Надеюсь, знаешь, что надо делать, чтобы обезопасить себя от нежелательных последствий?
— Да, — ответила Кейт, пунцово покраснев. — Но мне это ни к чему. Я сказала ему… — Она поняла, что проговорилась, и осеклась.
— Потрясающе! — воскликнула Генриетта. — К сожалению, будущая жена нашего героя появится с минуты на минуту. Если бы позволили обстоятельства, хотела бы ты оказаться на ее месте?
Кейт покачала головой и приняла из рук крестной чашку с чаем.
— Нет.
— Но почему? Принц представителен, хорош собою и не пахнет конюшней. Бывают женихи и похуже.
— Слишком похож на моего отца, — честно призналась Кейт. — Вплоть до того, что тоже вынужден жениться на деньгах. Впрочем, он в этом не виноват, так же как не был виноват отец. Но почему-то не хочется в одиночестве лежать в темной спальне, в то время как муж будет ухаживать за другими женщинами.
Генри прикусила губу.
— Признаюсь, что испытываю чувство вины. И при этом, кажется, впервые в жизни.
— Я имела в виду вовсе не вас, хотя, честно говоря, лучше бы он изменял маме с вами, чем с Марианной. Главное заключается в том, что он попросту не любил жену, не уважал и нисколько с ней не считался. А я мечтаю о настоящем браке.
— Настоящий брак… нелегко определить, что ты вкладываешь в это понятие. Семейная жизнь сложна.
— Если в нее вступают с уважением и любовью, сложности, наверное, не так заметны.
— А почему ты решила, что принц не питает к тебе этих чувств?
— Он питает ко мне вожделение, — откровенно пояснила Кейт, — а это мало что значит.
— Без вожделения ничего не бывает, — покачала головой Генриетта. — Между мужчиной и женщиной, разумеется. Представь, например, твоего предполагаемого жениха, лорда Димсдейла. Если бы женщина смогла почувствовать к нему вожделение, чувство пришло бы само собой. В ином случае… совсем не уверена.
— Гейбриел тяготится необходимостью жениться по расчету: это противоречит его характеру, — и потому, ради самоутверждения, в свободное время ухаживает за мной. Раздумывает, не сделать ли меня любовницей. Играет в принца, влюбленного в дочку свинопаса.
Последовало долгое молчание.
— Что ж, оценка холодная, — наконец заключила леди Роут. — А мне принц видится страстным, ради любви готовым на многое.
— Ни один принц не способен на жертвы, — возразила Кейт. — Женитьба для них — результат протокола, следствие международных соглашений и объект государственного интереса.
— Но в этом отношении нельзя сравнивать его с твоим отцом.
— Мой отец должен был жениться на вас.
— Но тогда тебя не было бы на свете. Более того, я любила первого мужа. И Лео тоже люблю. Тот, кто промелькнул между ними, не был ужасным, но особого энтузиазма не внушал. Во всяком случае, всю жизнь сохнуть от несчастной любви я не собиралась.
— Невозможно представить вас в роли страдалицы с разбитым сердцем.
— Совершенно верно, — согласилась Генриетта. — Потому что я ненавижу страдать — это абсолютно бесполезное занятие.
— Хотелось бы выйти замуж независимо от материальных соображений.
— Главное — не влюбиться в того, кто намерен жениться на тебе из материальных соображений.
— Не влюблюсь, — уверенно пообещала Кейт.
— Хотелось бы верить, — покачала головой Генриетта. — Будь я в твоем возрасте, непременно сама влюбилась бы в принца.
— Ну а я найду человека, который полюбит меня ради меня самой, и отдам ему свое сердце.
— Я пытаюсь вспомнить, была ли когда-нибудь такой же молодой, как ты, но, к сожалению, прошлое тонет в густом тумане.
— Какая же я молодая? — грустно улыбнулась Кейт. — Скоро восемьдесят, как вы сказали об Эффи.
Генриетта вздохнула.
— Полагаю, у бедного Данте шансы на успех невелики? Ты ему очень понравилась — сразу видно.
— Лорд Хатауэй — замечательный человек, — заверила Кейт.
— Слишком скучен со своими бесконечными разговорами о дроздах и викариях. Думаю, в конце концов он достанется Эффи, хотя должна признаться, что сейчас девочка нравится мне куда больше, чем прежде.
— Если так, то можно считать его счастливцем. Уж она-то сумеет расшевелить любого. У этой тихони весьма драматичный характер.
— А ты обратила внимание на лицо графини в тот момент, когда мисс Старк описала принца как карающего посланника небес? Яркое воображение, ничего не скажешь. — Леди Роут поднялась. — Сегодня нам предстоит очень, очень интересный вечер. Надеюсь, русская княжна окажется настоящей красавицей… ради ее же блага.
Выходя из розовой гостиной вслед за крестной, мисс Долтри так и не смогла заставить себя согласиться с ее восторгами по поводу предстоящего вечера.
Разве нормально испытывать столь необузданные ожидания?
С самого утра, едва проснувшись, она не могла думать ни о чем другом, кроме обещания Гейбриела целовать, познавать ее и дарить наслаждение. А главное, разве он не сказал… не произнес волшебного слова «любить»? Что бы это значило?
Как только выяснилось, что принц исполнил свою часть договора, наваждение захлестнуло ее с новой силой. Бекхем отбыл в неведомые края, а репутация Эффи восстановилась настолько успешно, что благодаря покровительству леди Дагобер благополучного замужества можно было ожидать уже в ближайшее время.