Ланспики честно трудились у себя в офисе.
Если не считать поставленного голоса, ни в муже, ни в жене не было ничего актерского. Ничего, поражавшего глаз. А вот поди ж ты! – на сцене они умели изображать самых разных людей, как настоящие профи. В данный момент оба выглядели обыкновенными владельцами магазина в небольшом городке.
– Присаживайся, Квилл, – пригласил Ларри. – Полагаю, с пьесой ты давно знаком.
– Её читают ещё в колледже. Мы потом весь семестр разговаривали в стиле леди Брэкнелл. Тонкая штучка! Позвольте полюбопытствовать, с чего это вы решили поставить её в нашей, прошу прощения, дыре.
– В точку! – усмехнулся Ларри. – Это ты у неё спроси. Жены иногда врываются туда, куда мужья боятся ступить.
Кэрол одарила мужа иронической улыбкой и принялась объяснять:
– Раз в год наш клуб непременно ставит классическую пьесу, а мы с Ларри оба считаем Уайльда одним из самых остроумных драматургов. Два года назад локмастерская труппа сыграла «Как важно быть серьёзным» в Академии искусств. Высший класс! А тут Олден Уэйд, исполнитель роли Джека Уординга, переехал к нам в Пикакс и вступил в наш Театральный клуб. Олден невероятно талантлив и хорош собой!
– И что же подвигло его переехать в Мускаунти?
– Трагическая гибель жены, – печально сказала Кэрол. – Ему необходимо было сменить обстановку. Ну а мы от этого только выиграли. И судя по тому, что он продал там свою единственную собственность – конный завод, кажется, – похоже, он намерен задержаться в Пикаксе надолго.
– Этот парень так классно играет утонченного аристократа Джека Уординга, что заражает всю остальную труппу.
– А когда у нас возникла проблема с исполнителем роли Алджернона, – продолжала Кэрол, – никто не подходил на эту роль, Олден посоветовал пригласить Ронни Диксона, который играл Алджернона в Локмастере, и Ронни согласился нас выручить, хотя дорога туда и обратно – шестьдесят миль. И это на каждую репетицию! А он ни одной не пропустил.
– Чего не могу сказать о нашей братии, – вздохнул Ларри. – Теперь у нас на очереди следующий вопрос – наш зритель. Актёры с серьёзными лицами будут говорить возмутительные вещи. Как прореагирует публика? Я знаю десяток-другой тех, кто назовет это безобразием – и покинет зал.
– Большинство жителей Мускаунти ценит хорошую шутку, – добавила Кэрол, – но дойдёт ли она до них? Так вот, Квилл. не мог бы ты рассказать об Уайльде в программке?
– Само собой. И потому я здесь! Наша публика, как я мог заметить, кроме исполнителей, ничем не интересуется. Им куда интереснее болтать с соседом по ряду. И ничего из того, что нужно знать, чтобы получить удовольствие от пьесы, они так и не прочтут, пока не придут домой. Так вот какая мысль пришла мне в голову: во вторник, точнее – в этот вторник, я посвящу свою колонку разбору стиля Оскара Уайльда.
– Я обеими руками «за»! – вскричала Кэрол. – Твою колонку читает весь Мускаунти, и у тебя есть дар говорить о сложных вещах простым языком.
– Верно! – подтвердил Ларри. – Наши люди не лишены чувства юмора; всё дело в том, чтобы настроить их на нужную волну. Дай Квиллу распечатку пьесы, Кэрол.
На этом совещание закончилось, и Кэрол пошла проводить Квиллера до дверей, а Ларри погрузился в свою канцелярию.
– Что, Полли очень переживает из-за перехода на новую работу? – спросила Кэрол.
– Ей жаль оставлять библиотеку, которой она отдала двадцать с лишним лет, но и перспектива управлять книжным магазином весьма заманчива. Кстати, ты не могла бы предложить что-нибудь, чтобы сделать ей подарок? Только бижутерии у Полли предостаточно.
– Мы ждём партию элегантных кашемировых платьев, включая несколько цвета перванш. Как раз тот оттенок, который любит Полли.
Попадая на Мейн-стрит, Квиллер домой не спешил. Всякий раз ему что-то требовалось – то купить зубную щетку в аптеке, то познакомиться с новой коллекцией галстуков в бутике «Всё для мужчин» На этот раз любопытство толкнуло его в сторону Ореховой улицы – бросить взгляд на новый книжный магазин, который открывали на средства Клингеншоеновского фонда.
Ещё раньше на той же улице Фонд К. приобрёл пустырь, который давно уже был бельмом на глазу у добропорядочных жителей Пикакса. Очистив его от зарослей бурьяна и от развалин брошенных построек, там разбили парк и возвели жилой комплекс с однокомнатными квартирами, которые сдавались студентам, подрабатывающим в магазинах и офисах. Назвали этот квартал Уинстон-парк. С появлением книжного магазина весь район вокруг – в основном коммерческий – обретал новое, посвежевшее лицо.
Вторничную колонку Квиллер написал в своём излюбленном стиле.
Приготовьтесь, друзья! Премьера обещает массу сюрпризов. Комедия «Как важно быть серьёзным» считается шедевром Оскара Уайльда, драматурга и острослова девятнадцатого века.
«Как важно быть серьёзным» – комедия нравов, пародия на лондонское высшее общество. По мнению режиссёра постановки, Кэрол Ланспик, пьесы Уайльда требуют особенного, утончённого стиля исполнения, и уж конечно, не реалистического. Самомнению, с которым преподносят себя герои пьесы, соответствуют их высокопарные изречения. Например:
«Похоже, одного из родителей ещё можно рассматривать как несчастье, но потерять обоих – это похоже на небрежность».
Фабула – более чем странная, вернее – сплошной дурдом. Молодой человек, ещё не женатый, придумывает себе беспутного братца по имени Эрнест, а другой – больного дядюшку по фамилии Бенбери. Зачем? А вот это вы узнаете, когда посмотрите пьесу.
Важное место в этой истории занимает сумка – нет, не дамская сумочка, а дорожная кладь, саквояж, достаточно вместительный, чтобы положить в него… что? Терпение, терпение. Всему своё время! Сами увидите.
Кроме того, там фигурируют сандвичи с огурцом. Молодой человек приглашает гостей на файв-о-клок – ну да, на чай, который англичане пьют между обедом и ужином, – а в качестве угощения собирается подать сандвичи с огурцом. Так вот, они такие вкусные, что он ещё до приезда гостей съедает их все до единого.
Я спросил Милдред Райкер, редактора кулинарного отдела, что такого особенного в сандвиче с огурцом. Вот её ответ: «Для приготовления классических сандвичей с огурцом возьмите хлеб, нарежьте его ломтиками, каждый ломтик намажьте с одной стороны маслом, распределив его равномерным слоем, затем положите сверху тонкий (не толще бумажного листа!) кружочек огурца и накройте сверху другим смазанным маслом ломтиком хлеба. Сандвичи с огурцом – объедение! Сами просятся в рот! Просто не удержаться!»
Многие парадоксы Оскара Уайльда и сегодня в ходу, например: «Тридцать пять – возраст расцвета. В лондонском обществе не счесть женщин самого высокого происхождения, которые остаются тридцатипятилетними по многу лет».
Каждый вечер в одиннадцать Квиллер завершал день телефонным разговором с Полли Дункан, главной женщиной в его жизни. На этот раз её голос звучал устало.