Я регулярно жаловался на него Кейт. Она терпеливо меня выслушивала. Однажды я вернулся домой с работы, и она вручила мне пластиковый пакет из книжного магазина. В нем были новые диски с аудиокнигами под говорящими названиями: «Как работать с самодурами», «Тиран в офисе» и «Когда не удается сохранять хладнокровие».

– Горди никуда не денется, – сказала Кейт, – тебе просто придется научиться сосуществовать с ним.

– Сохранять хладнокровие, – передразнил я, – а что, это идея.

– Дорогой, – прервала она, – а как так получается, что ты никогда не интересуешься, как я провела день?

Она была права – я и правда редко интересовался, как у нее дела, и теперь мне было бесконечно стыдно.

– Прости, – сказал я. – Как ты сегодня?

Когда сделка с Гарри Белкиным, казалось, была уже на мази, я зашел к Горди и поделился с ним радостной новостью. Он равнодушно кивнул, задал несколько вопросов, похоже, его не очень-то это заинтересовало. Он передал мне ежемесячные авансовые отчеты сотрудников и попросил пройтись по ним.

– Два месяца, – напомнил он, – осталось всего два месяца до завершения второго квартала. – В Entronics использовался японский финансовый год, что порой вносило путаницу.

Я взглянул на отчеты о расходах и ахнул:

– Боже мой, «Банда братьев» потратила кучу денег на накладные расходы, да?

В нашем случае накладными расходами были командировочные и представительские расходы – проживание в гостиницах, авиабилеты, питание.

– Сам видишь, – продолжал Горди, – это настоящее безумие. Я давно собирался проверить, на что именно используются средства с корпоративных кредитных карт. Но теперь у меня есть ты, и я хочу, чтобы ты разработал новые правила компенсации командировочных и представительских расходов.

Он хотел, чтобы я сделал всю грязную работу. «А почему не ты? – подумал я. – Тебя и так уже все ненавидят».

– Понял, – ответил я.

– И еще одно. Пора провести смотр войск.

Я прекрасно понял, что он имеет в виду – провести оценку персонала и уволить отстающих. Но неужели он хотел, чтобы это сделал я?

– Вы шутите.

– Я предупреждал тебя, что будет нелегко. Мы с тобой должны оценить всех сотрудников по пятибалльной шкале, а потом ты избавишься от двоечников. Выгонишь их из школы.

– Двоечников? – переспросил я, чтобы услышать, как он произнесет это вслух.

– Неудачникам придется уйти.

– Худшие десять процентов?

– Нет, – сказал он, жестко глядя прямо мне в глаза, – худшую треть.

– Треть?

– Мы больше не можем себе позволить их содержать. Это выживание видов по Дарвину. Выберутся только сильнейшие. Я хочу, чтобы в Токио сразу же заметили, как изменились наши цифры.

– О каком сроке мы говорим?

Несколько секунд он сверлил меня глазами, потом встал и захлопнул дверь кабинета. Снова сел и скрестил руки на груди.

– Сейчас я тебе расскажу, Стэдман, как все будет, и не вздумай хоть слово проронить своей «Банде братьев». К концу второго квартала – а это меньше двух месяцев с сегодняшнего дня – Дик Харди и большие начальники из токийского небоскреба будут принимать большое решение. Они выберут, какой из отделов продаж оставить – нас или Royal Meisters. Фрэмингем или Даллас. Один из двух.

– Они собираются выкинуть на улицу всех, кроме самых лучших, – сказал я, кивая, – консолидация. Выживание сильнейших.

Горди улыбнулся своей хищной улыбкой:

– Похоже, ты так ничего и не понял. Они не выковыривают клубничку из торта. Один остается жить, другой умирает. Бой не на жизнь, а на смерть. Офис, показавший лучшие результаты, остается. Другой закрывают. Мы больше не можем позволить себе «неудачный квартал» – это будет нашим смертным приговором. Если в следующем квартале наши результаты будут такими же, как в этом, все в этом здании отправятся на поиски новой работы. А теперь – ты готов к плохой новости?

– А что, предыдущая была хорошей?

– Все зависит от тебя, дружище. Тебе придется напрячься и вытащить чертового кролика из шляпы в ближайшие несколько месяцев, иначе все, кто сейчас работает в Entronics в Фрэмингеме, включая тебя и всю твою так называемую «Банду братьев», будут уволены. Все зависит от тебя. Ты не имеешь права даже на малейшую ошибку.

– Вам не кажется, что мы должны посвятить сотрудников в то, как обстоят дела? – спросил я.

– Только через мой труп, Стэдман. Испуганные продавцы ничего не могут продать. Клиенты сразу почувствуют подвох, поймут, что дело пахнет керосином. Вполне достаточно уже и того, что по зданию расползлись слухи и все уже начали суетиться. Так что пусть это останется нашей маленькой тайной. Моей и твоей. Ты подчиняешься теперь непосредственно мне. И если ты все провалишь, мне самому придется рассылать свое резюме. Разница заключается в том, что я уйду с почетом и легко найду себе другую работу. А вот тебе придется расплачиваться за все. Я лично позабочусь о том, чтобы дурная слава о тебе распространилась отсюда до самого Токио – ты никогда не сможешь найти себе другую работу.

Я хотел сказать что-нибудь насчет того, что запах страха еще никогда не помогал менеджерам в работе, но промолчал.

– Знаешь, – сказал Горди, – сначала я не хотел назначать тебя на эту должность. Но теперь я даже рад, что выбор пал именно на тебя. И знаешь почему?

У меня неожиданно пересохло во рту:

– Почему, Горди?

– Потому что Тревор нравится мне гораздо больше, чем ты, и я бы не пожелал ему такой доли.

Возвращаясь к себе из офиса Горди, я наткнулся на Кэла Тейлора в холле. Он только что вышел из туалета, и его глаза уже неестественно блестели. Несчастный, ведь еще только десять утра.

– Эй, привет, начальник, – сказал он. – Что-то не так?

– Да нет, все в порядке.

– Ты выглядишь так, словно отравился рыбой, – сказал Кэл.

«Если бы ты знал…» – подумал я.

2

Анализ представительских расходов занял у меня весь остаток утра. Как и хотел Горди, я начал набрасывать служебную записку, определяющую более жесткие правила компенсации расходов. Для себя я назвал этот документ «Конец халявы». Должен признать, он действительно был очень радикальным. Больше никаких перелетов бизнес-классом: только экономическим. Если сотрудники хотели лететь бизнес-классом, то для повышения класса перелета должны были использовать мили с собственной накопительной карточки часто летающих пассажиров. Конец роскошным отелям: теперь максимальная стоимость ночи в отеле не должна была превышать ста семидесяти пяти долларов. Все командировки должны быть спланированы не менее чем за неделю – это удешевляло стоимость авиабилетов; любые срочные командировки должны были быть согласованы до вылета лично со мной. Я снизил суточные до пятидесяти долларов в день, что было достаточно жестко, но, по-моему, вполне реально. Оплата ресторанных счетов осуществлялась только в том случае, если на обеде присутствовал клиент. Я ввел запрет на оплату выпивки с клиентами, если в чеке не была указана еда. Мы тратили слишком много денег на встречи вне офиса, поэтому я существенно сократил и их. Куча денег тратилась на ресторанное обслуживание встреч внутри офиса – я решил прекратить эту практику. Теперь каждый сам должен позаботиться о своем питании.