– Ты считаешь, это все, что тебе стоит знать про Йоши? А что если я расскажу тебе, что перехватил несколько писем, которые он отправил в Токио за последние несколько дней? Конечно же, они были зашифрованы – 512-битное шифрование с открытым ключом, – но отдел корпоративной безопасности по долгу службы обладает нужным ключом. Написано, конечно, по-японски. Хорошо, что я знаю японский. Скажи мне теперь, что ты не желаешь знать, что он говорит о тебе. – Курт дьявольски улыбнулся.
Я колебался ровно одну секунду.
– Нет, – ответил я. – Не хочу.
– А как насчет твоего приятеля Тревора?
Я отрицательно покачал головой. Меня так и подмывало рассказать ему о подозрениях Тревора, но я решил промолчать.
– Нет, – повторил я. – Больше не хочу.
В его улыбке появились льдинки:
– Как пожелаете, босс.
Дик Харди частенько справлялся о том, как у меня идут дела – по телефону и по электронной почте. Порой я чувствовал себя подростком, которому только что разрешили сесть за руль папиной машины, и папаша каждый вечер инспектировал ее на предмет появления новых царапин. Харди вместе со мной проверял прогнозы на третий квартал, хотел убедиться, что они соответствуют поставленным задачам, интересовался, не могу ли я их немного подстегнуть, желал знать, что происходит с каждой крупной сделкой. Хотел убедиться, что я выжимаю из своих ребят все возможное.
– Ты не можешь позволить себе расслабиться, даже на секунду – несколько раз говорил он мне по телефону. – Это действительно так. Сейчас решается наше будущее. Все зависит от этого. Все.
Я сказал ему, что прекрасно понимаю, о чем он говорит. Сказал, что ценю его веру в меня и что не разочарую его.
Но сам я не был уверен, что так уж верю в себя.
Я облегчался в туалете, когда туда вошел Тревор Аллард. Кивнув мне, он направился к самому дальнему писсуару. Мы оба молчали, выжидая, когда другой скажет первое слово.
Я собирался быть с ним вежливым, но не собирался прогибаться. Теперь это его работа. И я хотел дать ему возможность подлизаться ко мне.
Мы оба с независимым видом разглядывали стены – ведь именно этим обычно и занимаются мужчины, когда писают. В этом смысле мы недалеко ушли от животных.
Я подошел к раковине вымыть руки. Тревор заговорил только после того, как я вытер руки бумажным полотенцем.
– Как дела, Джейсон? – его голос раздавался эхом в пустой уборной.
– Отлично, Тревор, – ответил я, – а у тебя?
– Все в порядке.
Я теперь был Джейсоном, а не Стэдманом. Неплохое начало.
Он застегнул молнию, вымыл и вытер руки. Затем повернулся и посмотрел мне прямо в лицо. Он говорил негромко и очень быстро:
– Брет Глейсон зашел в отдел корпоративной безопасности, чтобы попросить записи, которые велись системой видеонаблюдения за сутки, которые предшествовали краху его компьютера. И как ты думаешь, что с ними случилось?
– Почему мы по-прежнему продолжаем говорить об этом? – спросил я.
– Они исчезли, Джейсон. Удалены.
Я пожал плечами:
– Я ничего об этом не знаю.
– И попробуй предположить, кто был последним, кто работал с этими файлами? Всего лишь несколько недель назад? Как ты думаешь, чье имя осталось в реестре записей пользователей?
Я ничего не ответил.
– Парень из отдела корпоративной безопасности по имени Курт Семко. Наш дорогой питчер. Твой проклятый приятель.
Я снова пожал плечами и покачал головой.
– Знаешь, что я обо всем этом думаю? – сказал Тревор. – Ты используешь систему корпоративной безопасности, чтобы мстить людям, которые тебе не нравятся. Ты используешь этого парня, чтобы делать грязную работу. Вот так-то, Джейсон.
– Полный бред. Думаю, Курт еще даже не работал здесь, когда сломался компьютер Брета. И я понятия не имею, как стереть в компьютере все данные. Ты говоришь полную чушь.
– Да, могу поспорить, это было очень непросто – протащить Курта сюда до того, как он получил собственную карточку доступа в качестве сотрудника. Если ты думаешь, что можешь использовать отдел корпоративной безопасности как свою личную банду, то ты по уши в дерьме.
– Это просто смешно.
– Ты смог многих привлечь на свою сторону. Играешь в хорошего начальника. Но я вижу тебя насквозь. Когда у меня два дня подряд ломалась машина и из-за этого я потерял контракт с Pavillion, ты думаешь, я не провел собственного расследования? Ты что, всерьез полагаешь, что я не позвонил им, не извинился и не рассказал о том, что случилось? И ты знаешь, что они ответили мне?
Я молчал.
– Он сказали, что я звонил им из гольф-клуба. Якобы я играл в гольф, вместо того чтобы сидеть с ними за столом переговоров. Представь себе, я знаю кое-кого из членов этого клуба, и я навел справки. Женщина, которая держит там магазин аксессуаров, сказала мне, что какой-то парень в черном кожаном жилете приходил к ним тем утром и попросил разрешения воспользоваться телефоном. Практически в то время, когда поступил звонок в Pavillion. Она запомнила его потому, что он не показался ей похожим на типичного члена гольф-клуба.
– Тревор, я понятия не имею, о чем ты тут сейчас говоришь.
– Ну конечно. Как это называется по-умному – отсутствие улик? Не теряй бдительности, Джейсон. Все еще впереди. Поверь мне.
Кейт хотела отметить мое недавнее повышение и решила устроить званый ужин в мою честь. Она наняла повара, которая уже успела подготовить несколько вечеринок для ее друзей.
Я не хотел праздновать повышение. Обстоятельства были слишком неприятными. Но, похоже, для Кейт это было очень важно. Думаю, ей хотелось наконец показать друзьям, что я тоже кое-чего стою. Поэтому я согласился.
Если бы повар пришла в наш старый домик, чтобы приготовить торжественный ужин, она бы с воплями убежала обратно, едва завидев нашу кухню издали. Но кухня в новом доме на Хиллард Стрит была просторной и современной – столешницы, конечно, покрыты не бетоном, а французской плиткой. Кухня была расположена в виде острова и оборудована всей необходимой техникой. Повар и ее помощники, все сплошь женщины, начали готовить телятину на гриле с ароматной корочкой из трав, соусом из лисичек и мадейры и морковь, глазурованную в карамельном соусе из тростникового сахара.
Или, возможно, это телятина была в карамельном соусе из тростникового сахара, а морковь была глазурована в мадейре. Какая разница?
Между тем мы с Кейт поднялись наверх переодеться. Я принес ей полбокала холодного белого вина. Она всегда любила выпить немного вина до того, как появятся гости, и врач уверил ее, что немного вина не повредит. В конце концов, говорила она, посмотри на всех этих итальянок и француженок, которые пьют вино в течение всей беременности. Маленькие французы и итальянцы получаются ничуть не хуже остальных детей. Если не принимать во внимание тот факт, что они совершенно не говорят по-английски.