— Очевидно, ваше отсутствие, — протянула она. — Благодаря ему воспоминания о вашей надменности слегка затуманились.
— А!
—Хотя сейчас они стали достаточно отчетливыми, — сообщила она ему.
Но еще отчетливее она сознавала, что его слегка растрепанные черные волосы казались ей привлекательными. Небольшой изъян смягчил его безупречно опрятный вид, из-за этого он стал выглядеть не таким неприступным. Она подумала, что это был вовсе не изъян, а как раз наоборот. Или, возможно, это было просто…
— Рад узнать, что вы думаете обо мне.
Она изумленно моргнула. Господи, неужели она высказала вслух свое мнение о его волосах, не сознавая этого? Она не думала, что сказала это, но она допускала такую оплошность. Конечно, он имел в виду ее последнее замечание. О его надменности и…
— Леди Кейт?
Она поморщилась второй раз за такое короткое время и пожалела, что не отдохнула утром, после того как не выспалась на чужой кровати ночью. Ей трудно было сосредоточиться, когда она чувствовала себя уставшей.
— Простите. Я… отвлеклась.
— Думая обо мне?
«Да».
— Конечно нет. Я думала… — Она подняла руку, чтобы поиграть голубыми лентами своей шляпки. — Я думала… о пейзаже. Мне больше всего нравится море в это время дня.
Уголки его губ поползли вверх, и он сделал маленький шаг по направлению к ней.
— Вы стоите спиной к морю.
— Мне не нужно смотреть на что-то, чтобы об этом думать, — ответила она, опуская руку и невольно делая небольшой шаг назад. — Некоторые люди способны мыслить абстрактно.
Его улыбка стала немного дьявольской, и его следующий шаг был немного длиннее:
— Это объясняет, как вам удавалось думать обо мне в мое отсутствие.
Она решила во что бы то ни стало не отступать снова. Правда, это решение подкреплялось осознанием того, что она могла отходить только до кромки воды. Все же она была довольна собой: несмотря на то что у нее сильно забилось сердце и пересохли губы, ей удалось устоять на месте, поднять высоко голову и сказать:
— Вы проделали весь этот путь до Поллтон-Хауса, чтобы досаждать мне, мистер Хантер?
Он тихо засмеялся и, к ее облегчению, а не разочарованию — она была в этом уверена, — он не стал больше приближаться к ней.
— Нет. Представьте себе, я приехал по делу.
— О! По какому?
— Это связано с финансами, но не только. Вас интересуют дела?
Ей было все равно, она просто хотела сменить тему. Но ее заинтриговало то, что он спросил, интересует ли это ее. Как и распутники и соблазнители, дела — особенно финансового плана — были не той темой, которую джентльмен мог предложить женщине для обсуждения.
— Вы бы рассказали мне о них, если бы меня это интересовало? — спросила она.
Уголки его губ опустились, как будто он не понимал, зачем она спрашивает:
— Естественно, я бы рассказал.
— О! — Уголки ее губ поднялись, потому что она была удивлена его ответом. — Ну, спасибо.
— Вы хотите узнать о них?
— Нет, — ответила она, пожимая плечами. — Но я оценила предложение.
Она изучала его лицо, пока он смеялся, и думала о том, что именно в нем казалось ей таким знакомым. Его глаза? Форма лица? Она была уверена, что не звук его голоса. Когда она впервые увидела его, у нее возникло ощущение, что они встречались раньше, и это ощущение появилось до того, как она услышала его голос. Возможно, его улыбка или… нет, она понятия не имела.
— Мы встречались раньше? — резко спросила она.
Слишком резко. Она этого не хотела, но так получилось. И так как вопрос уже прозвучал и потому что Хантер выглядел, мягко говоря, слегка озадаченный, она подумала, что следует уточнить свой вопрос.
— В далеком прошлом, я имею в виду. В первый раз, когда я вас увидела, у меня было чувство, что мы встречались раньше.
Он покачал головой:
— Впервые мы встретились в Хэлдоне.
— Вы уверены в этом?
— Вполне уверен. — Он наклонился и произнес тоном, который был одновременно дразнящим и лукавым: — Я бы запомнил такую, как вы, леди Кейт. Поверьте.
— О… — Она прочистила горло. — Тогда мне остается полагать, что это всего лишь игра моего воображения.
— Вы вообразили…
— О, смотрите, это Лиззи! — воскликнула она, и ее голос прозвучал неестественно высоко даже в ее собственных ушах. Она указала на лужайку за домом, откуда Лиззи махала ей. — Кажется, я для чего-то понадобилась. Извините меня.
Она хотела обойти его, но он пошел рядом с ней, говоря на ходу:
— Нет нужды извиняться. Я направлялся туда же.
Она взглянула на него, размышляя, вышел ли он из дома только из-за нее. «Не будь такой тщеславной», — сказала она себе. Только потому, что этому мужчине нравилось раздражать ее, не означало, что он постоянно искал возможность это сделать. Может быть, он просто прогуливался вдоль берега ради собственного удовольствия и случайно наткнулся на нее. И тогда он воспользовался случаем, чтобы вывести ее из себя.
Кейт отбросила эту мысль, когда Лиззи дошла до них и сделала реверанс, приветствуя мистера Хантера.
— Лиззи, — он вежливо наклонил голову, и Кейт не могла не заметить, что дразнящий тон и дьявольская улыбка, которые он часто использовал в ее присутствии, исчезли, когда он обратился к Лиззи. — Ты в добром здравии, я надеюсь?
Лиззи улыбнулась ему, и по ее улыбке Кейт поняла, что мистер Хантер не впервые проявляет заботу о ней.
— Я совершенно здорова. А как вы?
—Прекрасно, спасибо.
Господи, неужели они были друзьями? Как она могла не знать, что они дружат? Лиззи упоминала раньше, что с ней мистер Хантер всегда ведет себя как джентльмен, но она никогда не намекала, что между ними установились дружеские отношения. Конечно, если бы Лиззи подружилась с мистером Хантером, она бы не стала держать это при себе. Лиззи ничего не могла держать при себе. Они не были друзьями, это простая любезность. Разве нет?
Лиззи отвернулась от мистера Хантера и сказала Кейт:
— Ваша матушка послала меня, чтобы сообщить вам, что пора пить чай.
— Точно. Спасибо. — Кейт сделала шаг по направлению к дому, поняла, что допустила оплошность, и обернулась. — Вы присоединитесь к нам, мистер Хантер?
— Да, только позже. Я обещал мистеру Эботту, что сначала посмотрю его новую кобылу. — Он кивнул в ту сторону, где были расположены конюшни. — Но займите мне место, леди Кейт.
Прежде чем она нашлась, что ответить на это, он поклонился и ушел.
Кейт смотрела, как он шел по направлению к конюшням.