— Обувь можете не снимать, — скомандовала она. — Проходите на кухню.
Квартира выглядела так же неухоженно, как и ее хозяйка. Обои, наклеенные лет пятнадцать тому назад, межкомнатные двери, в которых когда-то были замки (наверняка это была коммуналка) — потом, когда соседей не стало, замки вырезали, дырки забили фанерой и все покрасили в белый цвет. Длинный и узкий коридор заставлен разномастной мебелью, которая когда-то (очень и очень давно) украшала комнаты. Со временем мебель обветшала, вышла из моды, но выбросить ее хозяевам, видимо, было жалко. Вот она и перекочевала в коридор, где с успехом максимально захламляла и без того не слишком широкий проход.
Вообще, в оформлении квартиры (если это можно назвать оформлением) присутствовал элемент случайности. Выключатели и розетки, насколько я смогла заметить, тоже были «от разных отцов».
Идя по коридору, я насчитала три двери. Стало быть, квартира, как минимум, трешка, а хозяйка гонит клиентов на кухню. Все чудесатее и чудесатее.
Кухня тоже была заставлена до невозможности и так же неопрятно выглядела. В раковине — немытая посуда, везде какие-то сухие букетики, покрытые годовым слоем пыли. Круглый стол, два стула и изрядно промятый диван. Протиснуться к плите можно только боком.
Вот просто интересно, на что идут получаемые психологом Татьяной евры? Явно не на благоустройство собственного жилья.
Мы сели, Татьяна предложила мне сигарету. Я отказалась, хозяйка поинтересовалась, буду ли я возражать, если она закурит. Я не возражала. Она закурила и вопросительно уставилась на меня.
Надо начинать врать. Ну, не врать, а говорить полуправду. Я завела разговор издалека… Типа, не знаю, как начать, но есть у меня проблема: я к мужчине чувства пылкие испытываю, а вот он ко мне нет. И от такого ужасного несовпадения наших интересов ни есть, ни пить, ни спать спокойно не могу. К тому же восемь месяцев и двенадцать дней назад он меня бросил (это я на ходу придумала про восемь месяцев и двенадцать дней, мне показалось, что такая точная цифра должна убедить психолога Татьяну, что я сильно переживаю, даже если внешне это не заметно).
Татьяна энергично погасила окурок в пепельнице, после чего объявила, что ей совершенно необходимо составить полное представление о моем состоянии. И для этого она сейчас проведет тест. Она встала и вышла — «за оборудованием». Я осталась сидеть и гадать, что это за тест, для которого требуется какое-то специальное оборудование. Я-то всегда полагала, что психологические тесты — это длинные вопросники, где нужно выбрать один из предложенных вариантов ответа. Я один раз такой проходила, на каком-то собеседовании (давно, еще до того, как устроилась в «Инфоньюс»), Вопросов в том тесте было порядка шестисот. Друзья предупреждали, что такой тест коварен, вроде как там вопросы повторяются, только с немного измененной формулировкой. И если ты на один и тот же вопрос дашь разные ответы, то это плохо — на работу точно не возьмут. Меня это предупреждение изрядно повеселило. С моей зрительной памятью не запомнить, какие были вопросы и что именно на какой из них я отвечала, практически невозможно.
Татьяна вернулась со странного вида самодельным агрегатом. Две банки из-под пепси-колы были присоединены проводами к допотопному прибору, смахивающему на амперметр (вид у прибора был столь древний, что я бы совершенно не удивилась, если бы оказалось, что его смастерил сам Андре Ампер для проведения своих первых опытов с электричеством).
Татьяна включила наследие дедушки Ампера в сеть и попросила меня протянуть руки ладонями вниз.
— Это еще зачем? — с подозрением осведомилась я.
— Я же сказала, — в голосе хозяйки проскользнуло легкое раздражение, — мне нужно оценить ваше психологическое состояние.
— Вы будете пытать меня током? — поинтересовалась я и тут же прикусила язык.
Человек, находящийся в состоянии депрессии, сам шутить не будет и другим не даст. Татьяна как-то странно посмотрела на меня, но все же пустилась в объяснения:
— Сейчас вы возьмете в руки банки и крепко их сожмете. Закроете глаза и постараетесь расслабиться. Чтобы ни о чем, совсем ни о чем не думать. Я начну задавать вопросы, вы будете отвечать быстро, не задумываясь.
— А… А банки в руках — это что, обязательно? Без них никак нельзя? — спросила я.
— Это не банки, — вроде как даже обиделась Татьяна, — это рецепторы, которые будут реагировать на изменения в вашем психическом состоянии.
Блин! Детектор лжи, много раз в кино видела. Задают человеку вопрос, а самописец так и начинает скакать, и тогда те, кто вопрос задавал, сразу понимают: врет. Впрочем, часто бывает, что не врет, а просто хочет в туалет, к примеру. В некоторых фильмах, правда, говорят, что прибор обмануть можно… Только те детекторы, что в кино, выглядели куда как солиднее, а этот какой-то самопальный.
Я пересела со стула на диван, взяла в руки банки, откинулась на спинку и закрыла глаза:
— Спрашивайте.
Татьяна щелкнула тумблером — видимо, включила прибор — и предупредила:
— Сейчас вы почувствуете легкое покалывание. Как только оно появится, сразу мне скажите.
— Э-э-э, — запротестовала я, мгновенно открыв глаза. — Какое еще покалывание? Вы что, собираетесь ток через меня пропускать? Я электричества боюсь…
— Это не опасно, — попыталась успокоить меня Татьяна. — Что-нибудь чувствуете?
Я ничего не чувствовала, но на всякий случай сказала, что уже покалывает.
— Хорошо, — удовлетворенно произнесла психологиня. — Расслабьтесь…
Расслабиться было нетрудно, гораздо труднее оказалось не рассмеяться, чего делать было категорически нельзя — здоровый смех совсем не вяжется с обликом помирающей от несчастной любви девушки.
— Вы часто о нем думаете? — задала первый вопрос Татьяна.
И это было только начало. В последующие пятнадцать минут она спросила меня очень о многом, начиная от мыслей, которые мне приходят, когда я расстроена, и до того, не испытываю ли я желания увидеть свою соперницу.
Отвечать оказалось совсем не так легко. Вопросов перед глазами не было, стало быть, моя уникальная зрительная память помочь мне не могла. Информацию на слух я воспринимаю не лучше, чем остальные люди. Пару раз я даже замялась с ответами на вопрос, потому что точно знала, что это уже спрашивали, но в упор не помнила, что я ответила в прошлый раз.
— Можете открыть глаза, — скомандовала наконец Татьяна.
Я открыла глаза и с облегчением поставила банки из под пепси-колы на стол. Все же некая смутная боязнь, что меня может ударить током, присутствовала во время прохождения «теста». Татьяна, как я сразу же убедилась, задавала вопросы не просто так — на основании моих ответов она заполнила довольно большую таблицу.
— Что это? — поинтересовалась я.
Татьяна развернула лист ко мне и начала объяснять:
— Видите, это шкала психических состояний человека…