– Новые хозяева жизни, – пробормотал завкафедрой, когда захлопнулась дверь.

После новоселья они стали встречаться. Миша приглашал его на свои праздники – и это, конечно, были рестораны, и там даже пели звезды эстрады. Степан зачарованно смотрел на красивую жизнь и так не хотел уходить оттуда.

Почему он не попросился на работу к Королеву?

Наверное потому, что Королев говорил все эти прекрасные слова про науку, ученых, и Степан как бы надел маску подвижника, сросся с нею. Да, он не имеет того, что имеет Королев, но это только потому, что сам не хочет. Он выбрал другой путь и следует ему.

Если бы кто-нибудь знал, как он порой этот путь ненавидит! Он ненавидит собственный гонор, малодушие, свою заячью трусливую душонку!

«Их скоро пересажают, – говорят товарищи по партии. – Немного этим ворам осталось». Но они глупые – товарищи по партии: пересажать-то может и пересажают, но что значит «немного»? И десять лет немного, и семьдесят. Тем временем уже и коммунистическую партию хотят запретить, доигрались, козлы, а Миша Королев теперь живет в загородном особняке в Малаховке, и там у него есть надувной бассейн.

Только спустя много лет Степан понял, что обожал институт. Ему нравилось преподавать, он очень любил своих студентов, а они любили его. Но он говорил себе: «Ты боишься правды! Ты даже себе не признаешься, что сидишь здесь из-за собственного страха перед жизнью, перед поступками. Ты делаешь вид, что любишь такую жизнь».

Тогда в каждой газете и почти в каждой телевизионной программе говорили то же самое: «Лентяи, посмотрите, как хорошо иметь много денег! Вот он, Лазурный берег, вот они, иностранные машины, – только деньги дают счастье!»

Ни разу никто не сказал, что многие вещи дают счастье. Творчество дает, любовь дает, дети… А уж какое огромное, ни с чем не сравнимое счастье дает наука! Но тогда было немодно говорить такое. Степан был уверен, что он неудачник.

Главное событие его жизни случилось летом. Он вышел из магазина, направился к своим «Жигулям», и тут приятный голос окликнул его:

– Вы меня не подвезете? Я подвернула ногу и сломала каблук.

Он обернулся и застыл.

Перед ним стояла молодая девушка. Она была не очень высокой – где-то метр семьдесят. Ее глаза были на уровне его, поэтому он вначале увидел только их. Это были невероятные глаза, просто невероятные! Они были длинные, ярко-зеленые. Брови расходились к вискам, щеки были тугие, стремительно переходящие в скулы. У девушки был очень красивый овал лица – идеальный.

Потом он увидел губы. Они были не накрашены, но, даже ненакрашенные, они были полные и четко очерченные. Девушка слегка улыбнулась, и за губами вспыхнула такая ослепительная белизна, что Степан на секунду зажмурился.

Одета она была очень просто, даже бедно. Обычная трикотажная юбочка и майка на бретельках. На девушке не было бюстгальтера, и ее соски смешно топорщились. Грудь была большой и такой тугой, что захотелось нажать на нее пальцем.

Ниже груди была талия, какой Степан никогда не видел. Даже у молодой Гурченко такой талии не было. Тем более что дальше шла та самая линия перехода в бедра, по которой он и оценивал красоту женщин. Бывают такие несчастные женщины, у которых эта линия прямая. А у девушки она отходила почти на девяносто градусов! Ну, и ноги… Когда он опустил взгляд, то их увидел. Они были абсолютно гладкие, смуглые, длинные, ровные, и на их пальчиках горели ярко-красные огоньки лака.

Самое поразительное произошло дальше. Степан поднял глаза и снова посмотрел девушке в лицо. И сразу же понял, что она ему не нравится.

Но понял он и другое.

Королев умрет от зависти.

Уже через пять минут они ехали в машине, и девушка рассказывала, что приехала в Москву поступать в медицинский, но недобрала баллов, и теперь непонятно, что делать: жить негде, не на что, и не знает ли он, где можно устроиться медсестрой, не имея прописки? И может быть, кто-нибудь сдает комнату задешево?..

Через месяц они сыграли свадьбу.

8

Прошел уже почти месяц с того момента, как Марина Королева пришла в себя. Ее состояние улучшалось с каждым днем, и правду больше скрывать было нельзя. Девушку надо было подвести к зеркалу.

Ей уже рассказали, что на самом деле произошла не авария, а покушение, что все случилось через месяц после начала учебы в институте. Марине объяснили, что скорее всего это было связано с делами отца. Он был влиятельным и богатым человеком, он занимался нефтью и много еще чем, у таких людей всегда есть враги.

Отец ее очень любил и сделал все возможное, чтобы она поднялась на ноги. Оборудовал клинику, которая до этого была всего лишь центром для диспансеризации сотрудников его фонда, нанимал замечательных врачей, следил за последними достижениями в области медицины, привозил лучшие лекарства.

Она должна была почувствовать, что в прошлой жизни была желанной, любимой, нужной.

Потом осторожно приступили к истории смерти ее отца.

Михаил Королев погиб два года назад при странных обстоятельствах. Следствие склонилось к версии самоубийства, хотя неопровержимых доказательств этой версии все-таки не было.

Королев выбросился из окна. Он выпрыгнул из своей старой, давно им не используемой квартиры на улице 1905 года.

Он не жил там уже много лет, она просто стояла закрытая. Несмотря на импортные стеклопакеты, квартира была полна пыли. Только на подоконнике ее не было. Провели десятки экспертиз, но так и не доказали, что он спрыгнул сам. Тем более не доказали, что его сбросили.

Вроде бы соседи слева слышали довольно громкий разговор, но возможно, это был телевизор или Королев ругался по мобильному.

Последнее время у него было очень плохое настроение. Это заметили окружающие. И если быть откровенным, то с чего ему было веселиться? Единственная дочь третий год лежала в коме, и, говорили, надежды никакой. Отношения с молодой женой были плохие; он собирался разводиться, причем все считали, что развод будет трудным – уж больно ушлая девка. Пять лет назад Королев уже пережил неприятный судебный процесс, затеянный первой женой, Еленой, которая вдруг заявила, что ее имущественные права ущемлены. Что, мол, когда она разводилась с Михаилом Королевым, то ничего с него не потребовала, а ведь он миллионер.

Этот развод произошел давным-давно, когда Королев не был богатым, но за дело ухватились его конкуренты. Кое-какие акции Михаил приобрел еще будучи женатым на Елене, и теперь их можно было оспорить.

Елена никогда бы не догадалась шантажировать его этими акциями. Она вообще плохо представляла, что это такое. Но, во-первых, ее личность была уже сильно разрушена наркотиками. Во-вторых, за нее вплотную взялись: и даже не столько второй муж (тот тоже был наркоманом и марионеткой), сколько опытные хитрые дяди.

Королев был согласен на серьезные уступки и предлагал Елене мировую, но ее подзуживали, говорили, наверное: «Видишь, как он испугался. Потому что знает: твое дело правое! Не вздумай поддаться. Он хочет откупиться жалким особняком в Марбелле? Дурочка, ты получишь столько, что купишь себе сорок таких особняков!»